Сокровище магов, стр. 13

Часовой в замешательстве отодвинулся. Он часто замигал глазами, не зная на что решиться, смотреть ли дальше или отвернуться. Но любопытство взяло верх. Он снова прильнул к доскам.

«Ох, да это женский пляж!» — игриво подумал он, впадая в какое-то странное приподнятое настроение.

Девушка подвинулась немного вправо и вытянулась на солнце в купальном костюме.

Белобрысик вынул из внутреннего кармана свою флейту и, так как ему не терпелось быть замеченным хорошенькой незнакомкой, издал на своем маленьком инструменте высокий звук, напоминающий жалобный писк маленькой птички. Девушка протянула руку к лежащей на песке одежде. Она испуганно глянула в сторону гаража, потом перевела взгляд на скалы, по­ляну, небо.

«Кто тут такой? Кто это свистел?» — казалось, спрашивал её беспокойный взгляд.

Лес молчал, жаворонки вились в небе, в воздухе жужжали пчёлы. Девушка успокоилась. Она снова се­ла под зонт, охватив руками ноги и положив голову на колени. Время от времени она оглядывалась кругом, как бы спрашивая себя: «Неужели же мне только по­слышалось? Неужели никого нет?»

Нет. Всё было тихо.

Некоторое время она читала, свернувшись калачи­ком. Но в эту жару трудно было оставаться в одной и той же позе. Поэтому девушка вытянула ноги, легла на спину и поднесла раскрытую книгу к глазам. Но она всё ещё не могла успокоиться: встала, сделала несколь­ко шагов, прислушалась. Затем она прошлась взад и вперёд и, наконец успокоившись, вернулась царствен­ной поступью, с свободно опущенными руками, кра­сивая и изящная как статуэтка.

Перед зонтом она раскланялась, как бы выступая перед публикой, заложила руки за спину и, гордо вы­прямившись, сначала тихо, но потом всё увереннее и громче, начала читать известное стихотворение Димчо Дебелянова:

Вдруг Белобрысику показалось, что кто-то к нему сзади подкрадывается. Он обернулся и от неожиданно­сти отскочил в сторону, но тут же расмеялся: перед ним, наклонив голову и готовясь боднуть его рогами, стояла длиннобородая коза.

— Ах, ты-ы-ы… Ты ещё откуда взялась? — Ну, и часовой же из меня! — покачал он головой, сам себе удивляясь, что попал в такое глупое положение. — Ну, пошла вон, пошла вон!

Но коза не думала уходить. Она ещё ниже накло­нила голову, и глаза её налились кровью.

«Ты что же, хочешь, чтобы я так и стоял до при­хода твоего хозяина?» — уставился на неё Белобрысик, не зная, что предпринять. Коза не двинулась с места.

«Ну, если не хочешь добром!» — возмутился Са­шок, и изо всех сил ударил козу ногой в морду. Она ис­пуганно заблеяла и, потеряв всякую охоту вступать с противником в единоборство, выбежала из ворот гара­жа и скрылась из глаз.

Сашок вспомнил о своих обязанностях. Крепко за­жав в руке нож, он занял прежнюю позицию у ворот и, как подобает часовому, стал зорко смотреть перед собою.

Когда он сквозь щели бросил взгляд в сторону «пляжа», девушки уже не было, как не было и её ве­щей. Белобрысику показалось, что вместе с нею скры­лось и солнце. Один только выцветший старый зонт, пошатываясь на ветру, казалось, угрожающе покачивает своей головою.

9

 Дом чудес

Павлик прошёл через небольшой вестибюль и с бьющимся от волнения сердцем остановился перед сте­клянной вертящейся дверью. Открыв её, он очутился в большом солнечном холле. Как в школьном естественноисторическом кабинете, вдоль стен его стояли длин­ные столы, заваленные кристаллами, разноцветными ка­мешками и кусками руды.

Сколько уже времени мечтал Павлик попасть в та­кой мир. В его возрасте каждого влечет к себе та или другая сфера знания, в которой он хотел бы приложить свои силы и с которой мог бы связать своё будущее. Один собирается стать астронавтом, другие хотят быть скульпторами, механиками, мореплавателями. Павлик мечтал о великих открытиях в области геологии, он хо­тел быть геологом, проникнуть в сердце земли.

Неожиданно оказавшись перед этой богатой гео­логической коллекцией, он весь загорелся. Он склонил­ся над этими образчиками минералов, готовый схватить их и прижать к сердцу. Дрожащими пальцами он брал­ся то за один, то за другой блестящий камень, кристалл, осколок руды или кусочек редкого металла.

Когда глаза его насытились этим зрелищем и он немного успокоился, Павлик пересёк холл и остановил­ся перед узкой полупритворённой дверью, из которой шёл специфический запах лаборатории. Он не смог удержаться, чтобы не войти.

Это действительно была лаборатория. В одном её углу стоял вытяжной шкаф, а около него, на металли­ческой стойке была прикреплена реторта. На низком столике стояли весы, пробирки, колбы, стеклянная по­суда, множество пузырьков с жидкостями.

В противоположном углу, у окна, находился стол, на котором лежали груды книг. Одна из них была рас­крыта, и отдельные места подчёркнуты красным каран­дашом. Павлику попалось на глаза такое место: «…Расстояние от праамёбы до человека бесконечно больше, чем от первичного белкового вещества до пер­вых признаков жизни. Это может подтвердить и гео­лог. Открытые в пластах земли железобактерии образо­вались полтора миллиарда лет назад. Это говорит о том, что уже в те времена жизнь…»

«Вот настоящая, чистая наука!» — подумал Павлик. Он сел на стул и продолжал читать.

Но он должен был прервать чтение, так как ему почудился какой-то шум. Он прислушался. Это — отку­да они только взялись? — чирикали воробьи и каркали вороны.

«Какие живые существа могут быть созданы лабо­раторным путём? Само собою разумеется, не искусствен­ный человек, не гомункул, о котором мечтал Парацельс, а потом Вагнер в гётевском «Фаусте». Конечно, и не зверь, не птица, не червячок и даже не амёба. Более того, даже не искусственная клетка, о которой поклон­ники Ледюка торжественно заявляли, что она уже со­здана. Нет, лишь некое подобие первого праорганизма, зародыша, некий черновой набросок живого суще­ства…»

Время шло. Павлик прочитал ещё другие отрывки из книги и вышел в холл с тем, чтобы уйти. Тут он за­метил узкую лестничку, ведущую на верхний этаж. «Уж если осматривать, то ничего не пропуская», — решил он.

Он поднялся по скрипучей лестничке наверх и по тесному коридору вышел на большую застеклённую тер­расу. Его внимание сразу же привлекло какое-то длин­ное дуло, покрытое брезентом.

— Так вот в чём дело… Это орудие! — с досадой и разочарованием подумал он и отдёрнул чехол. Глаза его тотчас же заблестели от восторга. Перед ним стоял великолепный большой телескоп.

— Ах, как чудесно! Как это прекрасно!.. Да это настоящий дом чудес!

Не успел он полюбоваться своей находкой, как услышал странный звук, напоминающий писк или, быть может, скрип дверей. Павлик сжал в руке карабин и спрятался за телескоп.

Прошло несколько минут томительного ожидания. В тишине было только слышно, как древесный червь точит доску.

Снова раздался тот же писк. Павлик вышел из своего укрытия и прошёл в коридор. Он остановился перед узенькой дверцей и приложил к ней ухо. Теперь писк слышался совершенно отчетливо. Павлик осторож­но нажал на ручку двери и вошёл. Это была плохо осве­щённая комната, в которой стоял запах каких-то хими­калий. На полу были расставлены чучела препариро­ванных птиц. Ближе к окну Павлик заметил тяжёлую завесу. Он с опаской приподнял её и увидел радио­установку, которая и издавала услышанные им звуки.