Три банана, или Пётр на сказочной планете, стр. 23

Но моряк продолжал:

– Как вам понравилошь в паноптикуме? – Не дожидаясь ответа, он прошептал: – Вы вше там видели? Мне больсе вшего нравитшя медвезонок Пу. – Он перебил сам себя и спросил решительным голосом: – Вы жнаете много шкажок? И ту, как Аладдин выбрал из нешметных шокровищ штарую пыльную лампу?

«Зачем он мне это рассказывает? – думал Пётр, намереваясь пропустить его слова мимо ушей. – Что ему до какого-то там Аладдина и пыльной лампы, которую он выбрал из несметных сокровищ...«

Стоп! Что сказал старенький купец? «Вполне возможно, что от твоего выбора многое будет зависеть». Лампа Аладдина! Что видел Пётр в углу за несметными богатствами? Обыкновенный бинокль, ничем не примечательные музыкальные часы и смешную рукавичку без пары. Итак, будем выбирать по закону сказок – на то мы и на сказочной планете! Здесь, конечно, проиграл бы тот, кто не разбирается в сказках...

– Благодарю вас, – сказал Пётр удивлённому моряку и попрыгал на правой ноге в трюм.

Торговец ждал его с нетерпением. Близко было уже близко.

– Ну, что же ты выбрал? – спросил он доброжелательно.

Пётр огляделся и указал через горы сияющих, сверкающих, блестящих и слепящих глаза предметов в угол на бинокль, часы и рукавичку на левую руку.

– Ты сделал хороший выбор, – улыбнулся торговец. – Я и сам не смог бы тебе лучше посоветовать.

– Почему? – поинтересовался мальчик.

– Этот бинокль врёт, – объяснил ему старичок. – Если направить его на море, он покажет пустыню. Часы избавят тебя от грусти. Когда они играют, хочется смеяться. Услышав их мелодию, ты забудешь все неприятности.

– А рукавичка?

– Рукавичка для тебя особенно важна. Надев её на руку, ты можешь превратиться в жирафа, в кофейную мельницу, во что угодно.

– И в осьминога?

– Даже и в осьминога.

Пётр поблагодарил старичка, но тот отрицательно покачал седой головой:

– Ведь и ты мне помог. Пусть только эти вещи сослужат тебе хорошую службу.

Пароход дал два коротких и два длинных гудка. Они были уже в Близко, и в трюм начали спускаться грузчики, чтобы вынести товар старичка.

Ночью Пётр вдруг проснулся. Корабль швыряло во все стороны, море дико ревело.

Пётр надел непромокаемый плащ с капюшоном, висевший на вешалке, и выбежал из каюты. По палубе бегали матросы и взволнованные пассажиры.

– Что случилось? – крикнул Пётр одному из моряков, но корабль вдруг так качнуло, что от толчка Пётр упал на палубу и ударился о поручни.

– Спускайтесь в трюм! – кричал в микрофон помощник капитана с капитанского мостика. – Сохраняйте спокойствие!

Качка продолжалась, и Пётр едва дополз до ступеней. В столовой собрались почти все пассажиры.

– Это не шторм? – спросил мальчик человека в цилиндре.

Человек перепуганно посмотрел на него.

– Да, это не шторм, – пробасил он. – Это во много раз хуже. Это плывут киты. Если мы попадём в их стаю, мы погибли.

Пётр умолк. В кармане он нащупал рукавичку. Если будет невмоготу, он превратится... Во что он превратится? Как говорил старичок? «Ты можешь превратиться в жирафа…» Но что будет делать жираф на палубе тонущего корабля? «…или в кофейную мельницу». Но каково будет мельнице посреди бушующего моря?

Он побежал в каюту за своими вещами.

Схватил бинокль, часы, самокат, портфель с учебниками...

Вдруг раздался стук в дверь.

Он отворил.

Перед дверью каюты стояли четыре крепких матроса с мрачными и грозными лицами.

– Вот он! – возмущённо сказал моряк, которому ещё на молу Пётр рассказал, что едет на Где-то Там.

– За борт его! – процедил второй.

– Всё это из-за него! – добавил третий.

Четвёртый моряк решительно закончил:

– Не будем подвергать себя опасности из-за какого-то там бродяги!

– Что случилось? – удивлённо спросил Пётр.

– Вы должны немедленно покинуть корабль! – заявил первый моряк.

– Но почему?

– Нечего с ним церемониться! – добавил второй. – За борт его.

– Погоди, – остановил его третий. – Мы должны ему всё объяснить. Чёрная дама послала на нас китов. Почему? Из-за вас, это ясно. Вы хотите попасть на Где-то Там – ей это не нравится. Если вы не высадитесь, мы все погибнем.

– Понимаю, – тихо сказал мальчик. Как же Чёрная дама узнала, что он находится на палубе корабля? Неужели его предали братья Грацы или шепелявый моряк? Но этому трудно поверить. Наверное, у Чёрной дамы есть свои разведчики.

Времени для размышлений не оставалось.

Он надел рукавичку и тихо произнёс:

– Я хочу превратиться вместе со всеми своими вещами в альбатроса.

Четыре моряка остолбенели. В каюте вместо мальчика вдруг оказался альбатрос, который поднялся по ступеням на палубу и мощным взмахом крыльев взлетел в небо.

Море сразу успокоилось – киты исчезли.

В тёмной высоте летела светлая точка.

На покинутом острове

Пётр-альбатрос в отчаянии размахивал крыльями. Он летел уже из последних сил, а под ним всё ещё была бесконечная морская гладь.

Долетит или упадёт в море?

Смотрите – вот альбатрос покачнулся. Но снова собрался с силами и продолжает полёт. К счастью, он увидел вдали на море маленькую точку.

Это был остров.

Когда альбатрос сел на землю, он снял с лапы рукавичку и заскрипел альбатросьим голосом:

– Хочу снова быть искрой Петром.

И через мгновение на утёсе сидел Пётр с портфелем, самокатом, мечтой, биноклем, музыкальными часами и рукавичкой. Он тяжело дышал. Опять он попал в переплёт! Стоят ли этого три банана? И зачем они нужны Господину в чёрной шляпе? И почему Чёрная дама их так охраняет? И главное: сколько ещё препятствий его ждёт?

Кто ответит ему на эти вопросы?

Пётр ужасно устал, и ему очень грустно. Надо бы подняться, осмотреть остров, где он очутился, но ему не хочется. Совсем ничего не хочется.

Который, собственно, час? Наверное, уже восемь.

Пётр прикоснулся к часам старичка, и они заиграли весёлую песенку. Пётр послушал, и вдруг ему снова стало хорошо. Опасность? Преследования? Трудности? Он всё преодолеет. И он засмеялся.

Когда песенка окончилась, он бодро вскочил, встал на самокат и прошептал:

Самокат тронулся с места и поехал к центру острова. Пётр с интересом смотрел по сторонам.

Но нигде он не видел ни живой души: ни птички-синички, ни лисички-сестрички, ни зелёного листочка, ни аленького цветочка. Только голые скалы да кактусы. Кактус тигровый зев, рождественский кактус, агава, кактусы высокие, кактусы круглые, кактусы гладкие, как стволы деревьев, и кактусы, усыпанные цветами. Везде шипы и колючки.

Остров был небольшой: через минуту самокат уже был на противоположном берегу, за которым опять простиралась широкая водная гладь. Только вдали чернела точка. Почему же Пётр не взял с собой бинокль? Но ведь в бинокль он всё равно увидел бы что-нибудь другое.

Возвращаясь обратно, Пётр увидел белую табличку, на которой была синяя буква

И больше ничего. Пётр долго ходил вокруг надписи, но ничего не мог сообразить. Г. Что такое Г? Этого он не знал.

Самокат тарахтел по камням, время от времени взлетая над кактусами, которые попадались ему на пути.

Так Пётр стал Робинзоном – только на острове, по сравнению с которым там, где потерпел крушение Робинзон Крузо, был настоящий рай...

Пётр вернулся к своим вещам.