Три банана, или Пётр на сказочной планете, стр. 22

– Откуда вы столько знаете? – польстил Пётр попугаю, надеясь, что он ещё что-нибудь расскажет. Попугай вздохнул:

– Я не всегда был попугаем. Но это было уже давно.

– А может быть, можно сказать, что нас было четыре брата? – спросил Грац у попугая.

– Лучше не говори ничего, – посоветовал попугай.

– Пусть ничего не говорит, а то я его ударю, – плаксиво добавил пан Грац-младший, который как раз возвратился из комнаты мальчика.

– А ведь мы даже не знаем, кто вы, – заметил пан Грац-старший.

Пётр представился и сказал, что он наводится в пути за тремя бананами.

Не едва он произнёс эти слова, пан Грац-старший и пан Грац-младший начали громко смеяться. Попугай вторил им скрипучим голосом, а из соседней комнаты слышен был хохот мальчика.

– За тремя бананами! Ха-ха-ха! – икал пан Грац-старший.

– Вот это да-а-а!

– Ой, как смешно! Сил моих нет! Наконец они умолкли, и попугай пренебрежительно проскрипел:

– Вы хотите сорвать три банана?

– А почему бы и нет? – отрезал Пётр обиженно.

– Потому что нас было четверо самых доблестных рыцарей из Вон Там и вот что получилось, – пояснил пан Грац-старший.

– Не надо рассказывать, – вмешался пан Грац-младший.

– Давайте лучше расшифровывать надпись, – махнул рукой старший. – А бананы оставьте там, где они растут. Не то даже не заметите, как превратитесь в дельфина. – Он продолжал: – А что, если вместо букв в надписи мы подставим те, которые в алфавите следуют за ними? Что получится?

Пётр начал:

– СХФЗЭЗУФ... Никакого смысла не получается. А что, если добавить две буквы? – И он сразу попробовал: – ТЦХИЮИФХ…

– Это тоже ничего не даёт, – рассуждал Грац. – Значит, на две буквы меньше:

ОТСДЧДРС... Тоже ничего.

– А что, если подставить предыдущие буквы? – предложил Пётр и тут же расшифровал:

– Я думаю, что этого уже достаточно, – попытался остановить их пан Грац-младший. – Ещё кто-нибудь заподозрит нас, что мы нарочно дали ему это прочитать.

– Как это – нарочно? – возразил пан Грац-старший. – Разве мы знали, что на этом камне написано? Не знали. Разве это мы расшифровали? Нет, он. Значит, не вмешивайся не в своё дело.

Пётр хотел продолжать, но задумался:

– А что будет перед А?

– Перед А? – Грацы тоже задумались.

– Но это же яснее ясного, – закричал попугай. – Перед А будет Я из прошлого алфавита.

– Из какого прошлого?

– Из того, что написан перед тем, который мы сейчас читаем.

– Ничего не понимаю, – вздохнул пан Град-младший.

– Один алфавит кончается, второй начинается, второй кончается, третий начинается...

Все были удовлетворены, и Пётр продолжал расшифровывать:

– А что такое Г. В. Ч. Ш.? – поинтересовался он.

– Наверно, какое-нибудь сокращение, – догадался пан Грац-старший.

– Гуси взяли четыре шпильки! – крикнул попугай.

– Почему там должно быть: «Гуси взяли четыре шпильки»? – рассердился пан Грац-младший.

– А почему бы и нет?

– Потому что это бессмыслица! – решил Пётр. Попугай хотел возразить, но в это время послышался гудок парохода.

– Мне пора идти! – крикнул Пётр. – Мой пароход отходит.

– Так вы и вправду едете за тремя бананами? – грустно заговорил пан Грац-старший. Пётр подтвердил.

– Можно вас о чём-то попросить?

– Разумеется. – Пётр ожидал чего-нибудь серьёзного. Пан Грац-старший сказал:

– Если вас будут во что-нибудь превращать, то постарайтесь, чтобы вас не превратили в обжору и не прислали к нам. Двоих нам никак не прокормить.

– Счастливого пути! – проскрипел попугай. Пётр бежал по молу и повторял:

– «Путешественнику за тремя бананами сообщаю, чтобы он обратил внимание на Осьминога, Краба и Лиловую лилию». Но кто такой Г. В. Ч. Ш.?

Китовое море

Пароход в Близко и Далеко ещё не отправился. Матросы драили палубу.

– У вас ещё много времени, – сказал Петру бородатый моряк.

И действительно, солнце ещё не зашло.

Пётр сел на каменную ограду мола и стал ждать. И вдруг он вскочил как ужаленный: портфель с учебниками есть, пакетик с мечтой тоже есть, а где же самокат? Он побежал было со всех ног в домик Грацев, но тут увидел, как самокат подъезжает к нему от пристани. Самокат смотрел на него с упрёком.

– Прости меня, милый самокат, – прошептал он виновато и погладил его по рулю. При этом он заметил, что под звонком был засунут смятый листок бумаги. Он развернул его и прочитал:

«Вот как! Послание от четырёх заколдованных рыцарей. Не бойтесь, – подумал Пётр, – если я попаду к трём бананам, я о вас не забуду».

Пароход загудел, и Пётр поднялся на палубу.

Ему дали место в каюте вместе со стареньким купцом.

Как только корабль стал качаться на волнах, у старичка началась морская болезнь. Пётр ухаживал за ним и развлекал его рассказами о своём путешествии.

– Ты хороший мальчик, – сказал ему старичок, придя в себя. – Когда мне станет лучше, мы спустимся с тобой в трюм, где сложен мой товар. За то, что ты обо мне позаботился, ты сможешь выбрать три вещи, которые тебе понравятся.

– Мне ничего не нужно, – отказывался Пётр. – Ведь это сделал бы каждый.

– Помни, – серьёзно сказал старичок, – что всякое добро бывает вознаграждено точно так же, как за всяким плохим поступком неизбежно следует наказание. Не всегда сразу, но в конце концов за всё и в сказке и в жизни наступает расплата.

Когда у старичка прошла морская болезнь, пароход уже плыл на полных парах посреди Китового моря.

Старичок пригласил Петра спуститься с ним в трюм.

– Вечером мы бросим якорь в Близко. Там я схожу, – сказал он. – Не медли и иди со мной.

В трюме была масса вещей: ожерелья, перстни, шубы, изящные вазы, платиновые цепи, кувшины, светильники, самые разнообразные игрушки.

Пётр был ослеплён красками и блеском и одурманен ароматом.

Он прошёл ещё несколько шагов и увидел ковры, толстые, как каменные плиты, пёстрые ткани, занавески, такие тонкие, как будто их выткали пауки, кашемировые шали, кинжалы, украшенные перламутром, золотые сосуды и серебряную утварь, флакончики с благовонными мазями и цветочными маслами, мешочки с редкими кореньями, фигурки из слоновой кости. А за ними в самом углу он увидел брошенный бинокль, музыкальные часы и рукавичку. Одну рукавичку на левую руку.

– Иди прогуляйся по палубе, – сказал старый купец, увидев, что Пётр растерялся, – и всё хорошо обдумай. Я не могу тебе советовать. Но вполне возможно, что от твоего выбора многое будет зависеть. Поэтому не торопись.

Мальчик опёрся на палубе о поручни и стал смотреть на волны, отражавшие блеск солнечных лучей. Он думал. Что же выбрать? Какую-нибудь игрушку? Их там полным-полно! Или шаль? Кинжал? Фигурку верблюда? Решить было трудно.

В это время прямо за его спиной послышался приглушённый голос:

– Ражмысляете?

Пётр его сразу узнал: это был моряк с Шепелявой улицы. Он выглядел теперь как настоящий морской волк. И шрам на его лице казался ещё более красным.

Пётр совсем не удивился этой встрече. Если он мог увидеть в Школе языков пана Bay, почему же он не может встретиться на корабле с моряком из сна?

Шепелявый моряк осторожно осмотрелся и приложил палец к губам.

– Мы долзны быть ошторозны, цтобы никто наш не увидел, – заметил он. – А то они подумают, сто мы тут штроим кожни. Или готовим вошштание.

Пётр невольно улыбнулся, представив себе, как он с шепелявым моряком готовит на корабле бунт.