Фраер вору не товарищ!, стр. 1
Владимир Рыжков
Фраер вору не товарищ!
Часть первая. «Возвращение»
Глава 1
На площадке между лестничными маршами возле маленького двустворчатого окошка, выходящего на крышу подъезда, торчали два подозрительных парня в черных кожанках и спортивных штанах. В доме всего пять этажей, лифта не полагается, хрущоба, одним словом, поэтому по лестнице шастают все, кому не лень. Парни стояли уже с полчаса, изредка переговаривались, курили и бросали окурки на пол. Один, с приклеенными усами, в шерстяной шапочке, оттянул рукав, посмотрел на часы.
— Запаздывает.
Его напарник в темных очках и надвинутой на глаза кепке бросил окурок, притоптал ногой, сказал спокойно, словно был уверен на все сто:
— Сейчас подъедет.
Наверху хлопнула дверь, послышался топот ног по лестнице и громкие крики.
— Бах! Бах! Убит!
Парни вздрогнули, судорожно сунули руки за пазуху, напряглись. Сверху слетели два мальчугана, они гнались друг за другом, перепрыгивая через ступеньки. У одного в руках пластмассовое ружье, у другого железный пистолет. Пистолет стрелял бертолетовыми капсюлями, звуки выстрелов не громкие, но противные. Пацаны пронеслись мимо, обдав парней гомоном, вылетели во двор.
Усатый приоткрыл створку окна, выглянул на улицу.
— Да где он, черт?
— Не нервничай, — парень в очках спокоен, как монумент.
Внизу заскрипела пружина, бухнула входная дверь, стали слышны тяжелые вздохи и скрежет металла. На лестнице возникла толстая мамаша, волокущая по ступенькам коляску с ребенком. Она с трудом и жутким напрягом доволокла её до площадки, где отдыхали парни, опустила на пол, выпрямила спину, отдуваясь.
— Мужички, помогите поднять на четвертый.
Парень в очках обернулся, бросил через плечо:
— Двигай дальше, кукла!
— Вот воспитание! — мамаша повысила голос. — А вроде приличный человек. И откуда такие …
Усатый сорвался с места, схватил коляску и бегом взлетел наверх. Мамаша еле поспевала за ним. Через мгновение он вернулся на исходную позицию, начал разминать правую кисть, пожаловался:
— Черт, теперь рука будет дрожать!
— Поэтому я и отказался, — сказал напарник.
— А что, слушать её возгласы?
— Теперь она тебя запомнит.
— Плевать. Все равно не узнает.
— Наплюешься.
Где-то на пятом стукнула входная дверь. По лестнице разлетелся звон пустой посуды, как звон колоколов. Звон быстро приближался, пока на площадке не возникла женщина в задрипанном пальто. Она опустила на пол громадные сумки с торчащими наружу горлышками, решив передохнуть, а заодно разглядеть, что за типы торчат у подоконника.
— Накурили-то, набросали! Вот свиньи! — в сердцах сказала она, подхватила сумки и двинулась вниз, продолжая ругаться на весь подъезд.
— Ну и дом! — выдохнул усатый. — Проходной двор.
— Теперь понял, почему он выбрал пятиэтажку?
— Соображает. Не дурак.
— Дурак. Все равно не поможет.
— А если он сегодня не приедет?
— А если ты не заткнешься?
У подъезда тормознула черная «бээмвуха», заехала на тротуар левыми колесами, загородив подходы к дверям. Из машины вылез молодой симпатичный мужчина в хорошем кашемировом пальто и дорогих английских ботинках. Из расстегнутого ворота светилось белое пятно рубашки с черной полоской галстука. Что-то блеснуло на галстуке ослепительно яркое. В руке мужчина держал кейс. Он пикнул сигнализацией и быстро шагнул к дверям.
— Он! — глухо проговорил усатый.
— Точно?
— Клянусь мамой.
— Если бы мама знала, чем ты занимаешься, она бы тебя родила обратно. Давай наверх! Живо!
Усатый сорвался с места, прыгая через три ступеньки, взбежал на верхний этаж, затаился там. Внизу скрипнула пружина, бухнула входная дверь. Парень в очках, насвистывая что-то современное, не спеша начал спускаться вниз, чуть отстранился в сторону, пропуская молодого симпатичного мужчину. Мужчина покосился на него и, не оборачиваясь, двинулся дальше. В доме кто только не живет, каждого одаривать вниманием — шею свернешь.
Парень со свистом расстегнул молнию на куртке, резким движением выхватил из-под мышки ствол с глушителем. Мужчина почувствовал это движение затылком, резко обернулся и увидел направленное на него черное жуткое отверстие на уровне поднятой руки. Он инстинктивно отстранился, дернулся вперед и побежал наверх. Парень в очках прыгнул за ним. Щелкнул спущенный курок и раздался легкий хлопок, словно лопнул воздушный шарик.
Пуля вошла мужчине между лопаток. Он по инерции продолжал бежать, но уперся в стоящего на верхней площадке усатого и увидел ещё одно черное отверстие. Из него тоже раздался легкий хлопок. Еще одна пуля попала мужчине в грудь.
Он задохнулся, попытался схватиться рукой за воздух, осел на ступеньки и съехал вниз на заплеванный сигаретными бычками пол. Кейс отскочил в сторону и отлетел к стене. Парень в очках нагнулся над мужчиной и внимательно посмотрел в его открытые глаза. В них стоял ужас. Мужчина приоткрыл рот, шевельнул губами, видно, хотел что-то сказать, но только выплюнул сгусток крови. На его груди расплывалось бурое пятно. Парень в очках приставил ствол к его голове и щелкнул спусковым крючком. Голова жертвы дернулась назад и обдала стену брызгами мозгов. Из рваной дырки во лбу выхлестнулась струйка крови.
Усатый тупо смотрел на убитого, его подбородок слегка дрожал. Он перевел испуганный взгляд на напарника, прошептал:
— Уходим?
Парень в очках перебросил ствол в левую руку, правой ловко извлек из кармана куртки маленький ключик, быстро сбежал вниз, открыл один из почтовых ящиков, сунул в него пистолет и кивнул напарнику.
— Ну, давай…
Усатый дрожащей рукой швырнул свой пистолет в почтовый ящик, не попал, ствол с грохотом упал на пол. Усатый нагнулся, подобрал его, нервно сунул в ящик. Парень в очках тихо ругнулся, закрыл дверцу и бросил ключик в соседний. Не оглядываясь, бухнул ногой входную дверь, вылетел из подъезда. Усатый побежал за ним.
Быстрым шагом, но не бегом, они обогнули «бээмвуху» и направились к соседнему подъезду. Там стояла задрипанная «шестерка» с включенным движком, угнанная, по всей видимости, несколько часов назад. Водила, сидящий за рулем, даже не обернулся, когда парни садились в машину. Он просто дернул ручку переключения передач и слегка нажал на газ. Машина, не нарушая тишину двора ревом движка, легко скатилась с тротуара, пропустила старушку с хозяйственной сумкой и неторопливо выехала на улицу.
Пенсионерка доковыляла до своего подъезда, с трудом оттянула пружину входной двери и стала подниматься по лестнице, держась за перила. На узкой площадке между вторым и третьим этажами, неловко подогнув левую ногу, в луже крови лежал молодой симпатичный мужчина в хорошем пальто и дорогих английских ботинках. У него во лбу горела черная метка киллера. Кровавая лужа спокойно, незаметно для глаза, растекалась все шире и шире.
— О, Господи! — вскрикнула старушка и схватилась обеими руками за перила, чтобы не упасть.
Витек Торопцев, прозванный за квадратный торс, руки-кувалды и круглое лицо с перебитым носом Боксером, знал по опыту, что один его вид способен нагнать на человека зеленую тоску. Когда-то он и был боксером, но теперь изрядно раздался в поясе и седалище, а прыгать по рингу с такой комплекцией тяжеловато, да и вредно для здоровья. Кликуха вполне оправдывала его сущность, потому как ничего другого, кроме как ломать челюсти оппонентам, он не умел. Стукнуло парню всего лет тридцать, но на вид ему можно было спокойно накинуть десятку, настолько суровым и серьезным казалось выражение его лица. Официально он числился заместителем генерального директора фирмы «Автоком», а по совместительству исполнял обязанности командира «быков» и личного телохранителя этого самого генерального директора, по совместительству местного авторитета по кличке Бурый.