Софтуха.exe, стр. 34
– Золотая Годовщина, – сказала Энни. – У большинства из нас выпускной вечер был пятьдесят лет назад. Ты помнишь свой выпускной бал, Цинция?
Цинция закурила ментоловую сигарету с пониженным содержанием никотина.
– Помню ли я свой выпускной вечер? У нашего класса не было вечеринки после выпуска. Взамен этого, по предложению какого-то умника из совета старшеклассников было решено скинуться и купить билеты на автобусную экскурсию.
– И куда вы отправились? – поинтересовался Кобб.
Цинция с возмущением взвизгнула:
– В Вашингтон! Можете себе представить? На марш демонстрантов перед Пентагоном! Но в результате все получилось не так уж плохо. Ведь там мы с Фаркером и познакомились, правда, дорогой?
Услышав свое имя, Фаркер дернул своей лысиной как поплавком, отвечая не сразу и задумываясь.
– Верно. Я смотрел как на парковке отказники скандируют с грузовиков «Вон, демоны, вон», а ты наступила…
– Ничего подобного, Фаркер, я не наступала тебе на ногу. Я всего лишь обратила твое внимание. Ты был таким важным, с этим своим переносным магнитофоном на плече, и я просто помирала, как мне хотелось поговорить с тобой…
– Так оно и было, – согласно отозвался Фаркер, тряся головой и улыбаясь до ушей. – С тех пор ты уже не пытаешься обратить на себя мое внимание…
Пиво было принесено и они сомкнули бокалы. Втягивая внутрь горьковатую жидкость, Кобб незаметно зажал правую ноздрю и дохнул левой. Его снова затошнило, но в сидячем положении тошноту можно было терпеть. Прислушиваясь к болтовне своих друзей, он внезапно почувствовал стыд от того, что не был больше человеком.
– Как дела у вашего сына? – спросил он у Цинции, просто для того чтобы не молчать. Чак, единственный наследник Фаркеров, был Верховным Служителем Объединенных Культов, аж в самой Филадельфии. Цинция любила о нем говорить.
– Он становится все более и более скрытным! – Цинция издала новый пронзительный лай. – Девчонки сами несут ему деньги. Он обучает их астральному протрахцированию.
– Тот еще рэкет, верно? – подал голос Фаркер, качая как китайский болванчик головой. – Будь я помоложе…
– Ты бы не смог, – перебила Фаркера Энни. – В тебе нет нужной психической напористости. А вот Кобб… – Энни сделала паузу, преданно улыбнувшись своему кавалеру. – Не удивлюсь, если в один прекрасный день Кобб тоже окажется основателем нового культа.
– Ну что же, – задумчиво протянул Кобб. – С некоторых пор мне действительно не дают покоя определенные мысли. Я действительно ощущаю психический напор, так сказать… – он опомнился и взял на попятный. – Дело в том, что мне начинает казаться, что сознание возможно и в самом деле не зависимо от тела. Без тела сознание может существовать в виде некого математического вероятностого состояния. В этом случае телепатия есть, не что иное, как…
– В точности слова моего Чака, – восторженно затрещала Цинция. – Наверное ты стареешь, Кобб!
Они весело посмеялись, а потом заговорили о другом: о еде и диетах, о здоровье и болезнях, о сплетнях и слухах. Все это время мысли о новых религиях и культах не переставали напоминать Коббу о себе.
Случившаяся с ним перемена тела была похожа на чудо. Доказывало ли это, что душа действительно существует… или же как раз наоборот? Несколько новых свойств его сознания тоже требовали объяснения. Истинно ли было то, что, попав раз в механическое тело, он больше не был ограничен рамками материи… или все это было не более чем результатом электронного обострения чувств? Кто он такой… гуру или голем?
– Ты такой красавчик, – шепнула ему Энни, снова вытаскивая его танцевать.
Глава 22
«Малыши-шутники» забросили робота, когда-то подменявшего Торчка, в кузов фургона, потом уселись в кабину. Пол-Пола и Берду с удовольствием зажали между собой Радужку. А она ничего, еще довольно мягонькая.
– Я вот фсе думаю, какой он ис себя, этот мистел Молосис, – прошамкал Пол-Пола, выруливая на асфальт.
– Я тоже не прочь на него взглянуть. Но трепыхаться не стоит – он исправно платит наличными.
– И сколько же он отвалит на этот раз? – спросила Радужка, снимая чужую пятерню, словно случайно оказавшуюся там, со своего бедра. – Возьму да и прокачусь в «Мир Диснея» на недельку. Нужно только будет прикупить себе новые шмотки и немного подкрасить волосы.
– По мне, ты и так выглядишь на все сто, Радужка. Конечно для тебя просто перекраситься в розовый или зеленый, например, было бы слишком примитивно…
Берду и Пол-Пола захихикали, а Радужка надулась. Грузовичок пересек мост Мэррит-Айланд, после чего Пол-Пола свернул направо. Гидрогенный мотор монотонно гудел, о ветровое стекло то и дело разбивались ночные насекомые.
– Интелесно, подцепила Клисиин для нас еще какохо-нипуть плидулка? – задумчиво произнес спустя некоторое время Пол-Пола.
– Можешь не сомневаться! – отозвался Берду, рассматривая проносящиеся мимо огни. – Думается мне, что если она сегодня вечером никого не приведет, Грязный Фил с ней живой не слезет.
Пол-Пола потряс головой.
– Чудной он, этот Фил. Кломе мозгов на обед, ничего его не интелесует.
Мне он уже начинает надоедать. А тебе?
– Он уже снял для Кристлин новое жилье? – поинтересовалась Радужка.
– Ты ж знаешь, что снял, дологуша. Клистлин вкалывает, что твоя ломовая лошадь – никто ему еще столько не пливодил.
– Обещанного сто лет ждут, – капризно продолжила Радужка. – Мне были точно обещаны живые мозги, а я до сих пор их даже не попробовала, только все каких-то мозгляков на улице цепляю…
– Здесь за главного Фил, ему и лошка пелфому в луки, – отозвался Пол-Пола.
– Да, чудной он все-таки этот Фил, – несколькими минутами позже снова подал голос Берду. – Не курит, не пьет, я даже ни разу не видел чтобы он ел по-нормальному. Он или отдает приказы, или сидит уставившись в одну точку.
Они уже катили через Дайтона, вокруг мелькали строения из бетона, украшенные разноцветным неоном. Пол-Пола проверил в зеркальце нет ли на хвосте копов, после чего круто свернул направо, съехав в подземную стоянку отеля Лидо. Развернувшись, он припарковался кабиной вперед, достал из коробки на кузове шнур с вилкой и воткнул вилку в розетку в стене. Во время остановок морозильная камера работала от сети. На крыше грузовика откинулся небольшой лючок, из которого высунулся телеглаз. Теперь любому, кто подойдет к грузовичку, не поздоровиться. Мистер Морозис знал, как постоять за себя, в особенности если в кузове у него лежал манипулятор.
Вся троица поднялась на лифте к себе в номер. Грязный Фил, по-прежнему без рубашки, сидел так, как они и оставили его – перед окном, созерцая океан. От двери расплывшаяся татуировка Фила была видна преотлично. На звук открывшейся двери он даже не обернуться.
– На заметку Сатане, – довольным голосом нараспев продекламировала Радужка, которая никогда не упускала случая зачитать наколку Фила вслух. – Отправь этого Человека в Рай, потому что в Аду Он Свое уже Отбыл.
Она произнесла все это своим придурковатым голосом школьницы-простушки.
Фил ей никогда не нравился.
Фил не обернулся. Когда-то он действительно был Грязным Филом, сварщиком с «Рифа», которому, как и всем сварщикам, приходилось выходить в ночную смену. Приходилось ему чинить и БЭКС. Копирование мозга своего ремонтника-гуманоида боппер организовал без проблем… но результат оказался далеким от совершенства. Личность сварщика по непонятным причинам ужалась, превратив его в хладнокровного убийцу. Несмотря на это, Фил оставался хорошим механиком.
Когда старшие бопперы решили послать Мистера Морозиса вниз на Землю в качестве сборщика душ, Фил был отправлен вместе с ним. Время от времени, при необходимости ремонта, Мистер Морозис пользовался записью мозга Фила, но без крайней необходимости даже ограниченную свободу действий этому своему манипулятору Морозис старался не предоставлять. Вот почему большую часть времени Грязный Фил был наделен отзывчивостью и теплом не больше, чем пара стальных кусачек.