Чисвикские ведьмы, стр. 96

ГЛАВА 44

Было позапозапозавчера, и шел дождь. Дождь хлестал по стеклянным крышам здания, где проводилась Всемирная Выставка.

Здание Всемирной Выставки находилось там, где ему и положено – в Гайд-парке. Был год тысяча девятьсот пятьдесят первый.

Кэб, запряженный одной лошадью, спокойно катился по Кью-роуд в направлении Брентфорда. Возница поднял воротник длинного пальто, защищаясь от дождя. Пассажир закрыл окно и негромко постукивал по полу тростью из черного дерева с серебряным набалдашником в виде черепа.

Наконец кэб остановился перед изящным домом в георгианском стиле. Это было знаменитое Баттс-Эстейт. Возница слез с козел, открыл зонт, а затем распахнул дверцу для пассажира. Пассажир был крупным, благородного вида джентльменом в модном длинном пальто из зеленого твида и таком же цилиндре с двойными полями.

– Запишите стоимость поездки на мой счет, – произнес он, выходя наружу и ныряя под зонт.

– Но, сэр, – произнес кэбмен, – у вас на счету уже двадцать гиней.

– Сделайте одолжение за чаевые, – джентльмен сделал вид, что ничего не слышал, – не убирайте зонт, пока я не дойду до двери, и избавьте меня от ваших претензий. В противном случае мне придется вести дела где-нибудь в другом месте.

Кэбмен повиновался и, лишь возвращаясь к своему экипажу, что-то проворчал.

Джентльмен остался на крыльце изящного дома в георгианском стиле, изучая латунную табличку. На ней было выгравировано:

Джентльмен постучал тростью, и вскоре дверь отворилась.

Ее отворила очаровательная молодая женщина. У этой леди были все основания гордиться как роскошными золотисто-каштановыми локонами, так и парой восхитительных округлостей, которые располагались чуть ниже. Именно на них задержался взгляд дородного джентльмена.

– Мистер Рюн? – сказала молодая леди. – Мой муж отлучился по делам и пока не вернулся. Как я поняла, у вас с ним встреча в три. Но вы пришли почти на полтора часа раньше…

– Волшебник никогда не приходит рано, – изрек Хьюго Рюн. – Равно как и никогда не опаздывает. Он появляется в то время и в том месте, где необходимо. Время, моя дорогая – это все. Есть такая игра под названием «время».

– Именно так, мистер Рюн. Так вы зайдете?

– Непременно зайду, миледи.

Капли дождя текли и текли, и время тоже.

В тот же дождливый день, в половину третьего, мистер Чарльз Бэббидж вернулся домой. Он не стал стучать в парадную дверь собственного дома. Он тихо вытащил ключи, тихо вставил его в замочную скважину, тихо отпер эту самую парадную дверь. А потом столь же тихо поднялся по лестнице к своей супружеской спальне и не менее тихо повернул дверную ручку. И лишь после этого распахнул дверь настежь, дабы его взгляду предстала эротическая сцена, которая повергла его в некоторое смятение.

– Мэри! – вскричал Чарльз Бэббидж. – Мэри, любовь моя, как ты могла?

Поза, в которой мистер Бэббидж застал свою супругу Мэри с мистером Хьюго Рюном, в те времена – как и в нынешние – называлась «Чаепитие со священником». В списках Камасутры вы ее не найдете, поскольку данная поза, пожалуй, слишком… передовая.

– Это не то, что ты думаешь, – вскричала растрепанная и раскрасневшаяся Мэри, с некоторыми усилиями высвобождая свои конечности. – Это…

– Тантрический массаж для снятия напряжения и усталости, – пояснил мистер Хьюго Рюн, приступая к поиску подштанников.

– Именно так, – лицо Бэббиджа приобрело цвет ягодиц после сильного шлепка. Вероятно, под цвет ягодиц его супруги.

– Вы свинья, сэр! – эти слова мистер Бэббидж обратил к мистеру Рюну, который поспешно натягивал брюки. – Вы предали меня! Предали мое доверие! Вы обещали представить меня Ее Величеству королеве, благослови ее Бог, добиться для меня ее высочайшего покровительства, продемонстрировать ей возможности моей аналитической машины. Вы сказали мне, что эта машина изменит мир.

– Изменит, сэр. Безусловно, изменит, – теперь Рюн искал рубашку.

– Это была уловка. Вы хотели соблазнить мою жену.

– Уверяю вас, сэр, нет. Ваши изобретения изменят мир.

– Но не с вашей помощью, негодяй. Вон из моего дома, я больше не желаю вас видеть!

– Нет, прошу вас, – теперь Рюн полностью оделся и водружал на голову шляпу. – Ваши изобретения изменят мир. Не позволяйте этому случайному и пошлому происшествию лишить мир вашего гения!

– Достаточно! – мистер Бэббидж замахал руками. – Никаких больше вычислительных машин! Это я во всем виноват… Оставить супругу ради того, чтобы работать над этими машинами! Дорогая, я умоляю вас простить меня.

– О, – произнесла Мэри, – считай, что ты прощен. Но не допускай, чтобы подобное повторилось.

– Нет! – вскричал Рюн. – Такого не должно быть!

– Вон из моего дома, сэр. С меня довольно науки и вас. Все, конец.

– Нет! – снова вскричал Рюн.

Но мистер Бэббидж выпроводил его из дома и сказал еще немало слов, которые не следует приводить на страницах печатных изданий. Дождь шел, как и прежде, и теперь Хьюго Рюн стоял под дождем.

– Вот не повезло, – произнес чей-то голос. Рюн обернулся и увидел паренька, который околачивался на крыльце: высокий, тощий, светловолосый и одетый во все черное.

– А ты-то кто? – Спросил Рюн.

– Старлинг, – ответил паренек, – Уилл Старлинг.

– Иди по своим делам, мальчик.

– Но вы и есть мое дело, – сказал тот. – Вернее, были. У вас не вышло, мистер Рюн. Сорвалась ваша попытка представить Бэббиджа королеве. Теперь он уже не получит ее покровительства. И не сделает изобретений, которые изменят облик эпохи королевы Виктории. Не будет ни супертехнологий, ни супербудущего.

– Что? – вырвалось у Рюна.

– «Что»? Совсем как у моего второго «я». Я из будущего. Это я подстроил, чтобы мистер Бэббидж вернулся домой пораньше и застал вас за тем, что для вас так естественно. Вам так трудно устоять перед хорошенькой женщиной, верно, мистер Рюн? Видите, как все просто. А теперь я говорю вам «Прощайте». Моя миссия выполнена.

– Зачем ты это сделал? – Спросил Рюн.

– Узнаете через сорок девять лет, в канун двадцатого века. Это покажется сорока девятью годами или просто секундой?

И с этими словами светловолосый паренек исчез.

– Нет! – вскричал Хьюго Рюн. – Нет, нет и нет!

ГЛАВА 45

– Нет! – вскричал Хьюго Рюн, стоя на арене летающего цирка графа Отто.

– Да, мистер Рюн, – произнес Уилл-второй, вновь появляясь рядом.

– Что случилось, мистер Рюн? – спросил Уилл-первый. – Что он сделал?

– Он вернулся в прошлое. Изменил историю. Помешал мне представить Бэббиджа Ее Величеству королеве Виктории. Он стер из времени все супертехнологии викторианской эпохи, словно их не существовало.

По всему Лондону погас электрический свет. Каждая башня Тесла, каждый образец технологии, вызванный к жизни работой Чарльза Бэббиджа, исчезал бесследно.

Потом Лондон снова осветился. Но это были газовые фонари. Знаменитые газовые фонари Лондона.

– Сделай что-нибудь, Барри, – прошептал Уилл.

– Отправить тебя домой, шеф? Это все, что я могу предложить.

– Отправь меня в прошлое. Дай мне все исправить.

– Не могу, шеф. Пределы дозволенного. Сам знаешь.

– Мистер Рюн, – прошептал Уилл. – Сейчас самое явить ваше волшебство.

– Да, – сказал тот. – В самом деле. И он шевельнул большими пальцами.

Уилл-второй выхватил кинжал из руки графа Отто и опустился на колени перед полковником Старлингом.

– Великий Сатана, Князь Мира Сего, прими жертву и внемли моим словам. Через меня да будет будущее Твоим. Я стану Твоей властью на Земле. Любимым всеми, почитаемым каждым. Я ниспровергну все церкви, кроме Твоей. Внемли этим словам, этим совершенным словам. Прими жертву и дай мне любовь.