«Шерхан» ложится на дно, стр. 24
– Это я, Кирилл Суханов. Мне Валентин звонил.
– Да, да, сейчас открою.
Смолянский начал отпирать многочисленные запоры и вскоре, открыв дверь, впустил Суханова.
– Здравствуйте, – вежливо поздоровался он.
– Приветствую вас, молодой человек.
– А где Валентин?
– Он в своей комнате. Поскольку он здесь инкогнито, так сказать, я не рекомендовал ему выходить из нее, когда ко мне кто-нибудь приходит.
– Понятно, а где это?
– Я вас провожу. Пойдемте. Позволю себе заметить, что эта рекомендация распространяется и на вас. Не обессудьте.
Проводив Суханова, радостно встреченного заскучавшим Валентином, Смолянский вернулся к чтению речей Плевако. Необходимо было как следует подготовиться к грядущему выступлению в суде присяжных.
Глава 24
Не теряя времени, пока майор Истомин наводил справки, Житков связался с капитаном Ивановым.
– А-а, здравствуйте, Павел Иванович! – обрадовался тот. – Я давно вас поджидаю. Тут ваш сотрудник в ваше отсутствие такого наворотил…
– Алексей, я все знаю. И, смею надеяться, знаю побольше тебя. Дело даже серьезней, чем ты думаешь.
– А что еще случилось?
– Пока ничего, но вот-вот случится.
– Что от меня требуется?
– Необходимо срочно брать убийцу Котова.
Готовь ордер на арест и обыск. Он рецидивист, так что с этим проблем не будет.
– Кто он такой?
– Решетняк Всеволод Константинович.
– Адрес?
– Где-то в Поливановке, точно я буду знать через пару минут. Готовь людей, я за тобой сейчас заеду. Это почти по пути. Адрес впишем по дороге. Возражения есть?
– В принципе арестовать Решетняка – дело хорошее. Но мне, Павел Иванович, начальство за Лемешева житья не дает. А ваш сотрудник, не к ночи будет помянут,..
– После ареста Решетняка я лично за ручку приведу к тебе Лемешева. Ты мне, я надеюсь, на слово веришь?
– Конечно, Павел Иванович.., а когда после ареста?
– Сразу, Алексей. Как только, так сразу.
– Понял, Павел Иванович. Трех человек хватит?
– Если с автоматами и в бронежилетах, то хватит. Может быть, еще и останется.
– Понял, возьму пять. Больше все равно нет. Так я вас жду.
– Еду.
Навалившись на цепь, Светлана душила прижатого к котлу Крылова, с маниакальной монотонностью повторяя:
– Ты плохой мальчик, ты плохой мальчик…
Когда она отпустила цепь, Крылов не смог удержаться и рухнул на колени. Подойдя к нему с большими садовыми кожницами, Светлана стала резать вдоль и поперек его одежду. К тому времени, когда, шатаясь, он нашел в себе силы подняться с колен, он был практически голый.
– Ах ты, сучка, – прохрипел Крылов из последних сил.
– Почему? – удивилась Светлана. – Ты хочешь поиграть в собачки? Здорово! – от радости она захлопала в ладоши. – Ты будешь Мими.
– Чего-чего? – не понял Крылов.
– Я же тебе говорила. Неужели ты не помнишь? У меня пропала Мими.
– Я-то здесь при чем?
– Теперь ты будешь Мими.
– Нет уж, спасибо. Я лучше поищу старую Мими.
– Ее уже нет, – грустно сообщила Светлана. – Папа закопал ее во дворе. Наклони голову.
– Зачем?
– Я привяжу тебе бантик.
– Еще чего.
Плеть свистнула в воздухе и опустилась на голое плечо. Крылов вскрикнул от боли.
– Собачки должны быть послушными. Наклони голову, Мими.
Крылов наклонил голову. Собрав волосы на его макушке в пучок, Светлана перевязала его красным бантиком.
– Вот теперь ты красивая собачка. Сейчас мы пойдем с тобой гулять. Вставай на колени.
Видя, что «Мими» замешкалась, Светлана хлестнула ее по спине.
Пришлось опуститься на колени.
– А теперь полай.
– Что?
Удар плетью.
– Собачки не говорят. Они лают. Голос, Мими!
– Гав, гав, – испытывая отвращение к самому себе, пролаял Крылов.
– А теперь пойдем гулять.
Светлана взялась за цепь и стала таскать его вдоль котла. Он едва успевал перебирать коленями, чтобы ошейник не врезался в горло.
За те две минуты, которые остались до звонка майору Истомину, Житков пытался объяснить Хохлову сложившуюся ситуацию.
– Видимо, лишившись в своей банде угонщиков, Решетняк решил несколько видоизменить ее деятельность. Он перешел на аферы со страховкой. В этом случае угонять было ничего практически не надо, а вся старая схема с переоформлением документов и продажей машин прекрасно работала. Скорее всего это была временная схема, призванная финансово обеспечить набор новых угонщиков. Так или иначе, но эта система прекрасно работала под прикрытием этих двух несчастных сержантов, пока не вмешались сначала Лемешев-младший, а затем и Сергей.
– И Решетняку пришлось срочно заметать следы?
– Да. И действовал он, надо отдать ему должное, решительно и безжалостно. Я думаю, труп Потемкина тоже отыщется рано или поздно…
Зазвонил телефон. Житков взял трубку.
– Да.
– Павел Иванович, это Истомин. Я решил сам позвонить.
– Ну что?
– Записывайте адрес…
Через минуту оба сыщика опрометью кинулись к своей машине.
Глава 25
Светлана сидела на стуле, широко расставив ноги. Ее глаза горели безумным блеском. Щеки стали пунцовыми.
– Мими, ко мне, – приказала она свистящим шепотом.
Крылов, плечи и спина которого саднили, исполосованные плеткой, на коленях подполз к своей мучительнице. Длины цепи едва на это хватило.
– Хорошая ласковая собачка должна лизать свою мамочку, – объяснила Светлана. – Лижи мне ногу.
Предвидя неповиновение, она подняла плеть.
Крылов вяло лизнул ее в голую коленку.
– Еще. Выше. Еще выше, – следовали команды.
– Открой «молнию», – последовал наконец очередной приказ.
– Как же я открою, если у меня руки связаны, – закричал Крылов.
В ответ он получил еще один хороший удар плетью.
– Собачки не говорят, собачки только лают.
У собачек не бывает рук, они все делают зубами. Ну!
Подцепив языком, а потом зубами язычок «молнии», он осторожно потянул его вниз. Щель в штанишках с сухим треском разошлась, открыв.., то, что и должна была открыть.
– Что должна делать ласковая собачка? – вкрадчиво спросила Светлана, поднимая плеть.
Услышав очередной звонок у входной двери, Смолянский, отложив книгу, повторил привычную уже процедуру.
– Кто там?
– Это я, ваше степенство, Петров. Я вам звонил недавно, – сообщил знакомый хриплый голос.
– Иван Иванович?
– Да, он самый, Иван… Иваныч.
– Одну минуту, я сейчас вам открою.
Отперев дверь, Смолянский впустил своего нового клиента – высокого, плотного, черноволосого мужчину.
– Проходите, Иван Иванович, за мной, в кабинет.
Смолянский пошел вперед, показывая дорогу.
– Вы один? – спросил его клиент.
– Не беспокойтесь, нам здесь никто не помешает.
– Это хорошо.
– Присаживайтесь, прошу вас, – предложил Смолянский, показав рукой на стул.
Сам он сел в свое любимое кресло.
– В чем же ваша проблема, Иван Иванович? – с приветливой улыбкой обратился он к посетителю.
– Какие там проблемы? Так, пара пустяков.
– И все-таки?
– Для начала расскажи-ка ты мне, ваше степенство, где прячешь этого стоматолога-гинеколога, Либермана?
– Что? Да как вы смеете…
– Молчать! – рявкнул клиент, вскакивая со стула и хватая Смолянского за грудки.
Приподняв адвоката из кресла и встряхнув его пару раз, так что с того соскочили очки, он прокричал:
– Будешь говорить, или тебе горячий утюг к заднице приложить?
– Утюг, – твердо ответил адвокат…
– Слушай, Валек, – насторожился Суханов, – что-то там у Леонида Демьяновича шум какой-то подозрительный.
– Да? Что-то я ничего не слышу, – прислушавшись, ответил Валентин.