Утопия у власти, стр. 239

Испытание волшебного средства, хотя рецепт был разработан ростовским институтом, Кулаков поручил первому секретарю Ставропольского крайкома. Для пробы выбран был Ипатовский район: гладкая как стол равнина, засеянная озимой пшеницей, созревающей в одно время. Опыт закончился полным успехом. Впервые имя М. С. Горбачева появляется в «Правде»: газета публикует интервью с ним и одновременно печатается резолюция ЦК, рекомендующая применение «ипатовского метода» во всей стране. В числе других «урожайных новаторов» Михаил Горбачев удостаивается высокой награды — ордена Октябрьской революции. Очень скоро выясняется (открыто об этом будет сказано в 1983 г.), что «ипатовский метод» — очередной трюк, дорогостоящий и ничего не дающий.

Сельскохозяйственные успехи края были необходимым, но недостаточным условием успешной карьеры. Тихая мечта чеховских трех сестер — «в Москву, в Москву, в Москву» — гнездится в душе каждого первого секретаря. Но их сотни. Как обратить на себя внимание? Прежде всего, конечно, — успехами, выдающимся подвигом, перевыполнением плана. Есть и другие возможности. На территории Ставропольского края, например, расположены знаменитые минеральные источники и курорты — Кисловодск, Железноводск. Некоторые советские лидеры регулярно приезжают туда лечиться. Естественно, их встречает Хозяин края, первый секретарь. Завязываются знакомства. Есть и другие места отдыха — Крым и черноморское побережье. Эту зону называют «всесоюзной здравницей» — она расположена на территории Краснодарского края. В 70-е годы в Кисловодск приезжают лечиться Суслов, Косыгин, Андропов, Кулаков. Брежнев предпочитает Кавказ. Его фаворит — первый секретарь Краснодарского крайкома Сергей Медунов. Место отдыха, вкусы, болезни и темпераменты позволяют различить две группы в советском руководстве: одна предпочитает советские субтропики с их винами, другая — Ставрополье с его минеральными водами.

17 июля 1978 г. совершенно неожиданно умирает Федор Кулаков. Самый молодой из членов Политбюро в свои 60 лет, ожидавший осенью 1978 г. невиданный в стране урожай (по американским подсчетам, сделанным в июле, можно было рассчитывать на 240 млн. тонн, рекорд 1976 г. был 223,8 млн. тонн), не болевший, насколько было известно, внезапно покинул сей мир. Загадочное медицинское коммюнике, подписанное личным врачом Брежнева академиком Чазовым, нынешним министром здравоохранения, сообщало, что сердце Кулакова «перестало биться». Он был похоронен со всеми почестями, при отсутствии, однако, на похоронах Брежнева, Косыгина и Суслова. Погребальную речь на Красной площади произнес Михаил Горбачев: впервые советский народ мог увидеть (не подозревая об этом) будущего вождя.

Причины смерти (самоубийство? убийство?) Кулакова остаются пока «белым пятном» советской истории. Исчезновение покровителя открывает новую главу в жизни Горбачева. Умерев, Федор Кулаков как бы оказал последнюю услугу своему фавориту. В 1978 г. Суслов, Косыгин и Андропов приезжают — в августе и сентябре — на минеральные воды в Ставропольский край. В сентябре — по дороге в Баку, остановившись в Краснодаре, Брежнев и Черненко заезжают в Минеральные Воды, где беседуют с Горбачевым. Об этом сообщают на первых страницах газеты (как и о встрече с Медуновым). В октябре в Ставрополь приезжает Андрей Кириленко, член Политбюро и секретарь ЦК, которого в тот момент считали «вторым секретарем».

27 ноября 1978 г. пленум ЦК зарегистрировал перемены в Политбюро и секретариате. Брежнев ввел в Политбюро Черненко, кандидатом был избран 73-летний Тихонов, будущий премьер-министр, секретарем ЦК на место Кулакова стал Михаил Горбачев. Можно предполагать, что Брежнев хотел продвинуть Сергея Медунова. Можно предположить, что его кандидатура была остановлена материалами, которые были обнародованы несколько лет спустя, когда Медунова привлекли к суду по обвинению в коррупции. Были и другие кандидатуры. В Москву приехал Горбачев. Ставропольский период жизни, длившийся почти четверть века, кончился. Он вернулся в столицу, перепрыгнув сразу множество ступеней на лестнице славы.

Возвращение в Москву

Впервые возникает вопрос: почему он? В рассказе «Как это делалось в Одессе» Исаак Бабель задает старому мудрому Арье-Лейбу вопрос о причинах победы в борьбе за первое место в одесском уголовном мире Бени Крика. Перечисляя достоинства страшных соперников, Бабель спрашивает: «Почему же один Беня Крик взошел на вершину веревочной лестницы, а все остальные повисли внизу, на шатких ступенях?» Особые качества, по словам Арье-Лейба, были необходимы Бене Крику, иные, но также особые нужны были и Михаилу Горбачеву. Мишель Татю рассказывает, что видел в Ставрополе фотографию Горбачева, окруженного народом. Было это в 1970 г., видимо, после избрания Михаила Сергеевича первым секретарем крайкома. «Я с трудом узнал его, — пишет Мишель Татю. — Гораздо более толстый, чем сегодня, уже наполовину лысый, в плохо скроенном костюме из тяжелого драпа, он совсем не казался молодым и выглядел как типичный сельский аппаратчик».

Был ли он типичным сельским аппаратчиком? Скрывался ли под маской аппаратчика тайный реформатор? Скрывался так тщательно и так долго? Некоторые биографы Горбачева, прежде всего Зденек Млинарж, хотят представить его именно так: все понимал, но таился, ждал своего звездного часа. Примерно как герой поэмы Мицкевича «Конрад Валленрод», рассказывающей о том, как молодой поляк, притворившись немцем, вступает в орден тевтонских рыцарей, делает в нем блестящую карьеру, становится гроссмейстером ордена, чтобы его уничтожить и освободить свою страну. Сегодня, когда среди советских политологов стало модным вспоминать о том, что Сталин видел партию как «своего рода орден меченосцев в государстве», романтический герой Мицкевича оказывается как раз на месте. Никто, конечно, не может ответить на вопросы о мечтах, планах и желаниях ставропольского первого секретаря, если он сам не расскажет об этом в будущих воспоминаниях. Все, что может сделать историк, — это констатировать факты.

С конца 1978 г. Михаил Горбачев, избранный секретарем ЦК, руководит сельским хозяйством. Урожай 1979 г. был катастрофическим. Пришлось импортировать 31 млн. тонн зерна — больше, чем когда-либо в советской истории. Неудача не повредила Горбачеву, как это обычно бывало с советскими руководителями. Она ему помогла: в ноябре 1979 г. его избирают кандидатом в члены Политбюро. В 1980 г. урожай по-прежнему очень низкий.

Ввозится 35 млн. тонн зерна. В конце октября того года Горбачев избирается членом Политбюро. Со времен коллективизации не было таких плохих урожаев, зато никогда не делал такой стремительной карьеры руководитель, ответственный за сельское хозяйство. За два года бывший рядовой сельский аппаратчик входит в святая-святых, в узкий круг руководителей партии и государства, становится «старшим секретарем», сочетая членство в Политбюро и пост секретаря ЦК. Вчерашний (два года назад) первый секретарь Ставропольского крайкома стал одним из вероятных кандидатов на пост генерального секретаря. Он — самый молодой из «старших»: Суслов родился в 1902 г., Брежнев и Кириленко — в 1906, Черненко — в 1911, Горбачев — в 1931.

Нетрудно себе представить аргументы Горбачева, объяснявшего неудачи сельского хозяйства отсутствием в его руках достаточной власти. Для управления сельским хозяйством, которое состояло в координации деятельности 13 министерств и госкомитетов, ведавших различными сельскохозяйственными и связанными с ним отраслями, действительно нужна неограниченная власть. Горбачев получил то, что просил: над ним был только генеральный секретарь. Урожай 1981 г. снова был катастрофой. По американским подсчетам было собрано 155 млн. тонн. Новый пятилетний план, начавшийся как раз в 1981 г., предусматривал ежегодный урожай в среднем 238-243 млн. тонн. За границей закупили 46 млн. тонн зерна. Было решено, не без участия Горбачева, естественно, не публиковать статистических данных о сельскохозяйственной продукции.