Огненный герцог, стр. 39

Однако Данар дель Регинал не собирался довольствоваться простым уколом.

Торри поймал острие клинка Данара дель Регинала чуть ли не рукоятью своего меча, и острый как игла кончик остановился в каких-то дюймах от его груди. Потом он повернул запястье, удерживая клинок противника, повел свой меч кругом и вниз, отбросив оружие Данара дель Регинала далеко в сторону, возвращая свой клинок на линию атаки.

Торри ткнул мечом, шагнув вперед. К черту поддавки: этот ублюдок собирался прикончить его!.. Он кольнет противника высоко в предплечье, тем выиграв схватку, а отступая, отобьет вражеский клинок.

Но клинок Данара дель Регинала больше не вышел на линию атаки, поскольку длинный выпад навстречу выпаду противника позволил клинку Торри пройти сквозь его защиту, и меч Торри остановился, лишь упершись рукоятью в грудь Данара дель Регинала.

Тот сделал шаг назад, вырвав эфес из ослабевшей руки Торри.

Кто-то вскрикнул.

Казалось, Данар дель Регинал чувствует не боль, а только безграничное изумление: его рука, неловко выпустив клинок, поднялась, пальцы сжались на рукояти меча Торри, словно выдерни он меч из груди – и что-то изменится. Его рот открылся, губы шевельнулись… но из груди Данара дель Регинала вырвались лишь ужасное полузадушенное бульканье и хрюканье.

Затем Данар дель Регинал, скорчившись, рухнул боком на траву, громко выпустив газы и издавая мерзкую вонь, которая лишила его смерть всякого подобия достоинства.

Бранден дель Бранден встал перед Торри с обнаженным клинком в руке. Губы у него побелели.

– Остановитесь, – произнес он, хотя Торри ничего не делал, просто стоял на месте. – Все кончено. Ториан дель Ториан… пролил первую кровь; поединок завершен.

Он отвернулся и кинул свой клинок слуге-вестри, который ловко поймал меч в воздухе и поспешно с ним удалился.

– Неплохо, юный убийца, – произнес Бранден с презрительной усмешкой.

Торри покачал головой:

– Я не собирался… Я хочу сказать, он пытался…

– Ну конечно, – откликнулся Бранден дель Бранден, не скрывая сарказма, – он пытался убить вас, а вы не нашли другого способа защитить себя от столь посредственного фехтовальщика, кроме как насадив его на клинок. Вы что, не могли просто кольнуть его в руку и защищаться, раз уж он повел себя против чести? Нет, это было бы слишком трудно для вас…

– Вы не понимаете, – проговорил Торри. – Он пытался убить меня, а я всего лишь хотел… – Юноша не смог продолжать. Бранден дель Бранден все равно не поверит, что Торри собирался отдать победу противнику. – Я просто спасал свою жизнь.

Бранден дель Бранден очевидным образом пытался вернуть себе самообладание.

– Понимаю, – сказал он уже спокойно. – Если мне когда-нибудь случится вызвать вас на поединок, Ториан дель Ториан-младший, это будет смертельный бой, а не до первой крови. – Его губы исказились в усмешке. – Не хотелось бы, чтобы вы затрудняли себя, играя со мной в кошки-мышки, прежде чем нанести мастерский смертельный удар. – Он повернулся к отцу и скованно поклонился. – Ториан дель Ториан-старший, примите мои поздравления: ваш сын отлично фехтует. Однако я не могу сказать, что остальные его навыки заслуживают похвалы…

Бранден дель Бранден обратился к охране:

– Они будут держать слово до зари. Позаботьтесь о том, чтобы заковать его до рассвета.

Херольф, вожак оборотней, откинул голову и рассмеялся.

Глава 14

Сильвертоп

Фрида – то бишь Фрейя – суетилась над огромной чугунной плиткой, когда Йен, еще совсем сонный, брел по утреннему холодку к двери, кутаясь в плащ.

– Что-то не так? – спокойно спросила хозяйка.

Харбард и Осия лежали на своих местах, укрывшись тонкими одеялами, хотя Йену не хотелось задумываться, в самом ли деле они спят или всего лишь отдыхают, лежа с закрытыми глазами. Кажется, Древние не храпели и не ворочались во сне.

Йен покачал головой.

– Мне просто надо в уборную, – объяснил он. Женщина улыбнулась.

– Это за…

– Я знаю. – Йен остановился на мгновение. – Вы не спали?

Его собеседница покачала головой.

– Я могу обходиться без сна, если понадобится, – спокойно сказала она, кинув взгляд на Осию и Харбарда. – Ночью мне надо было много чего сделать. Я укоротила для тебя кое-что из вещей Харбарда, да еще готовка… Но незачем стоять тут и слушать старушечью болтовню, раз тебе надо по нужде.

Йен закрыл за собой огромную дверь и вышел в бледно-серый свет: скоро заря.

Снаружи никаких следов давешнего происшествия, только земля изрыта возле избушки. Вокруг было тихо, возможно, даже чересчур, если не считать того, что время от времени один из воронов, примостившихся на карнизе, встряхивал перьями.

– Доброе утро, – сказал Йен.

– Спасибо, – ответил ворон, сидевший слева. Йен едва не потерял контроль над своим переполненным мочевым пузырем.

– И тебе доброго утра, Йен Сильверстоун, – продолжал ворон хриплым и довольно громким голосом. – Надеюсь, спалось хорошо. Возможно, тебе теперь не скоро выпадет шанс хорошо выспаться. А может, и никогда. – Ворон кинул на Йена свирепый взгляд – так, во всяком случае, показалось самому Йену, который не очень-то преуспел в чтении по птичьим физиономиям. Затем птица встрепенулась, взъерошила все перья и, прыгнув в воздух, исчезла в сумраке.

Второй ворон низко каркнул.

– Не обращай на Мунина внимание, Йен Сильверстоун: он во всем видит только плохую сторону. Превосходный ворон, с быстрым клювом, если надо выклевывать вшей из моей шеи, но циник с незапамятных времен!.. Я Хугин [26], и я желаю тебе всего наилучшего. До встречи! – Ворон расправил широкие блестящие крылья, соскользнул с крыши и, забив крыльями, поднялся в темное небо.

«Класс, – подумал Йен. – Вчера меня пытался сожрать инеистый великан, а сегодня я едва не напустил в штаны, столкнувшись с местной версией Хекля и Джекля. И чего они все зовут меня „Йен Сильверстоун“, будто я тефлоновый и ко мне даже собственное имя не прилипает?»

Йен направился в сортир, изо всех сил притворяясь, что дрожит он исключительно от холода. К тому времени как Йен вернулся, дальний лес из серого уже стал серо-зеленым, а Харбард – Йен понял, что не может думать о нем как об Одине, – вместе с Осией сидели за столом. Фрейя, разложив по мискам немаленькие порции дымящегося мяса и овощного пирога, разливала по кружкам горячий чай.

Йен сел на стул, на который указала ему Фрейя, и взялся за еду. Мясо – Йен решил не спрашивать чье – было как следует приправлено и вполне себе мясистое, разве что излишне жестковато. Впрочем, кажется, никто, кроме Йена, не обращал на это внимания.

Харбард мрачно смотрел на стол.

– Лучше бы тебе поесть да побыстрее тронуться в путь, а, Орфиндель?

Осия кивнул.

– Да, я тоже предпочел бы тронуться в путь. – Он размазывал по столу лужицу пролитого чая. – Я обещал Йену проводить его домой.

– Что? – Харбард скептически поглядел на Йена. – Конечно, парень заработал поместье в награду за то, что стащил тебя вниз, но ты сейчас не вправе раздавать поместья, да и время не то.

– Домой – это не здесь. Нам нужен Скрытый Путь. Обратно.

Харбард мгновение раздумывал.

– Нет.

– В смысле, ты не знаешь хода? Или знаешь, но не скажешь?

– В смысле, что ты не можешь идти один, Орфиндель. Ты слишком стар и слаб, тебе нужен защитник.

– Будь что будет, – ровно произнес Осия. – Я взял на себя обязательство вернуть его в безопасное место…

– Ты не давал обещания…

– Минуточку, – встрял Йен. – Он не обещал? А откуда вам знать?

От свирепого взгляда Харбарда по спине юноши пробежал холодок.

– Я не люблю, когда меня прерывают, Йен Сильверстоун. Больше так не делай.

– Муж, – нахмурилась Фрейя. – Мне бы не хотелось, чтобы ты разговаривал с нашим гостем в подобном тоне.

– Как пожелаешь, как пожелаешь. – Харбард поднял руки, словно сдаваясь. – Я закрою на это глаза – на сей раз.