Достойный наследник, стр. 4
Глава 2: РАНЕЕ
«Ваше предложение отвергнуто, гильдмастер Ирин. Я не вижу нужды в перемирии, поскольку мы уже нанесли вам поражение.
Приют и империя каждый в отдельности превосходят твою мерзкую банду торговцев людьми. Вместе – мы сильней и вас, и любых ваших союзников. Не будь оно так – вы давно уже уничтожили бы нас. Сейчас твоя гильдия не может вести дел ни в Биме, ни в Холтуне; твоих работорговцев едва терпят в Кхаре и Нифиэне; до меня доходили слухи и о нападениях на караваны в Скифорте, а также близ Ландейла и Эвенора. Придет время, и мы – будь уверен! – пресечем ваши морские набеги в Салкет и Мелавэй. Очень скоро вас начнут грабить у врат Пандатавэя.
А может быть – и внутри этих врат?
Мы намерены уничтожить вас. Пусть и не при моей жизни – но при жизни моего сына или внука. Вопрос лишь в том, когда и как вы падете, – а не в том, падете вы или нет».
«Карл Куллинан, – подумал Армин. – Я, кажется, уже и вздохнуть не могу без мысли о нем».
Он был зол на себя. Если б только в последний раз Армин оказался чуть посообразительней, а Куллинан – не так удачлив! Если б с тех пор большая часть гильдии не мешала ему!
– Мастера, братья и друзья! – Гильдмастер работорговцев Ирин медленно покачал крупной головой, его угольно-серые глаза вспыхнули. – В этом ядовитом послании скрыта печальная истина. – Он выдержал паузу – скорей для вящего эффекта, чем для чего-то еще. – И эта печальная истина, – продолжал он, – в том, что Карл Куллинан почти прав. Я повторяю: почти. – Он повернулся к Армину. – Вот почему, мастер Армин, на твое прошение о нападении на Куллинана совет вновь отвечает отказом.
– Но…
– Да. – Ирин постучал толстым пальцем по пергаментному свитку, потом принялся барабанить ногтями по изглаженному временем дубу столешницы, а остальная дюжина членов совета согласно закивала. – Ты оставишь Карла Куллинана в покое. Для блага гильдии.
– Для блага гильдии, – повторил Армин, стараясь, чтобы насмешка в его голосе не была слишком заметна. Здесь уважали спокойствие и сдержанность; показав норов, он лишь уронит себя в глазах остальных членов совета гильдии.
Отворотив изуродованную половину лица от собеседников, Армин откинулся в кресле, заставляя себя успокоиться. Гневом ничего не добьешься.
Не взорваться было трудно. Идиоты – даже через столько лет они ничего не поняли. Несмотря на грабителей, всего пару десятидневий назад перехвативших караван чуть ли не у самого Пандатавэя.
И несмотря на явную провокационность Куллинанова послания. Не поняли ничего.
«Что ж, – подумал Армин, – значит, я заставлю их понять».
– Мы должны убить Карла Куллинана, гильдмастер. Он слишком опасен.
– Он слишком опасен, – заметил Лициндил. – Именно об этом гильдмастер и говорил, Армин. – Из эльфийских мастеров присутствовал он один – и старался держать руку гильдмастера; он выступал на стороне Ирина вне зависимости от ситуации. – Он слишком опасен. Ты скрестил мечи с императором…
Армин едва не грохнул кулаком по столу – но вовремя удержался. Спокойствие, только спокойствие… Он поднес руку к глазам и принялся рассматривать, будто впервые видел.
– У этого пса, – негромко, почти шепотом проговорил он, – столько же прав на императорский титул, сколько у крестьянина-салка. – Мягким движением он опустил руки и сложил их на коленях, потом сбросил наполовину надвинутый капюшон, открыв взорам жуткую сторону своего лица.
Содрогнулся даже Ирин.
Армин не содрогался – после стольких лет он не содрогался, даже глядя в зеркало. Год за годом он заставлял себя всматриваться в то, что оставил от него Куллинан: сморщенные шрамы там, где пламя сожрало плоть и сглодало кости под ней; жалкий пенек, оставшийся от уха; подобные соломинкам рубцы на месте правой половины губ.
– Нет. – Ирин дважды сглотнул. – У него есть права, друг мой. Он утвердился на троне по праву оружия, по закону…
– по своему закону.
– … и благодаря всеобщей поддержке. Его, кажется, любят – во всяком случае, простой люд и «фримэны». – Английское слово прозвучало в устах Ирина как ругань. – Хотя, как я слышал, среди баронов им довольны не все… – Гильдмастер пожал плечами, прекращая обсуждение.
– Но большинство довольно, ведь так? И он на удивление любим черным людом – для императора, – добавил Лициндил, приподняв бровь. – Он весьма популярная личность, этот Карл Куллинан.
Венциус, юноша, чья мрачная красота была почти женственной, играл с бокалом вина: погрузив наманикюренный палец в алую жидкость, водил им по краю сосуда, извлекая мгновенно угасающую звенящую ноту.
– Он очень любим, Армин. Или ты слишком… раздражен, чтобы это заметить?
– Как я сказал, мастер Армин, – суровым взглядом Ирин призвал Венциуса и эльфа к молчанию, – когда бы гильдия ни сталкивалась с Карлом Куллинаном – мы всегда пожинали беду. В первый раз твой отец проиграл ему в Колизее. Потом, когда Карл Куллинан освободил дракона-золотаря, Ольмин попытался захватить негодяя – в результате мы потеряли и его, и почти две дюжины добрых гильдейцев. И потом, в Мелавэе…
– Мне все это известно, и все же…
– … и когда Термин решил, что поймал Карла Куллинана в западню близ Ландейла, и… – Гильдмастер откинулся в кресле и задумчиво отпил из кубка воды. – Хуже всего нам пришлось в последний раз, когда ты решил использовать войну в Срединных Княжествах, чтобы получить дешевый товар…
– Война должна была стать его источником.
– Вот именно: должна была.
Тон, каким Венциус произнес это, способен был разъярить кого угодно.
Ирин поджал губы.
– Но не стала, мастер Армин. Мы не получили никакой выгоды, зато очень многое потеряли – порох, ружья и куда больше добрых гильдейцев, чем мне бы хотелось.
– Тогда позвольте мне нанять наемников! Я… – Армин вскинул руки и спрятал в ладонях лицо. – Прости, гильдмастер. Прошу тебя, продолжай.
Ирин улыбнулся.
– Теперь и Бим, и Холтун – и большая часть Срединных Княжеств – закрыты для нас. А это нехорошо, мастер Армин, – это очень нехорошо. Ради блага гильдии мы оставим Карла Куллинана в покое. Пусть себе правит своей карликовой империйкой; гильдия это переживет. Мы переживем его, Армин.
Армин ответил не сразу; пальцы его бегали по изуродованной правой щеке.
Карл Куллинан действительно очень любим. Было время – годы, годы назад, – когда Армин глядел вслед этому всеобщему любимцу, этому лучшему из людей: тот мчался по коридору горящего корабля, а сам Армин лежал на палубе и, корчась от боли в сломанной челюсти, тянулся перебитыми пальцами к бутыли с целительным бальзамом…
Ирин снова постучал по пергаменту.
– И еще кое-что. Я переговорил с Гильдией магов. Они не хотят ничего предпринимать против него. В дело вовлечен этот проклятый меч – а значит, вовлечен Арта Мирддин. Никто из их гильдии не желает связываться с Арта Мирддином; в последний раз, когда гильдмастер Люций выступил против Арта Мирддина, они превратили Элрудский лес в Элрудскую пустошь – ты хотел бы увидеть пустошь Пандатавэйскую? Ты хотел бы, чтобы нас – теперешних мастеров гильдий – винили в этом?
«Нет, – подумал Армин, – я не хотел бы, чтобы меня помнили за это. А вот за что я хотел бы, чтоб меня помнили, – так это за то, что я обезглавил Карла Куллинана».
– Может прийти время, Армин, – проговорил Ирин, – может прийти время, когда мы сумеем получить эту голову. Но не теперь, когда он тот, кто он есть. Не теперь, когда он настолько – и по-настоящему – опасен. До тех пор, покуда он остается в пределах своей империйки, – ты оставишь его в покое. Оставишь на самом деле – ты понял?
Армин подавил раздражение.