Гаяна, стр. 73
На экране перед кабиной появился новый пейзаж - вид земли в полете по кругу.
- Прямую сперва будете выдерживать вон по той горе, в середине экрана; направляйте все время нос самолета на нее… А крены проверяйте по нижнему обрезу экрана: если кабина накренится влево, то и изображение на экране получится с косиной.
Вначале все шло нормально. Мауки легко выдерживал прямую по островерхой горе; если нос «самолета» уходил вправо, он, нажимая на левую педаль руля поворота, возвращал его на прежнее место, и наоборот.
Но вдруг гора исчезла! Мауки с беспокойством стал нажимать то на одну педаль, то на другую, поворачивая свой «самолет» вправо и влево, в поисках утерянного ориентира, но тщетно.
- Ориентира больше нет, - опять спасительный голос. - Теперь выдерживайте прямую по приборам: добивайтесь, чтобы нолик на гирополукомпасэ всегда стоял против черты. Не торопитесь! У вас левый крен. Исправляйте. Вот так. А направление? Уберите правый крен. Половина всего внимания - силуэтику на авиагоризонте!.. Так. Теряете высоту… Скорость! Подберите ручку на себя. Крен! Направление!
Проклятая кабина стала вдруг такой подвижной, что с ней не было сладу: она крутилась, как на льду.
- Повторим! - решил инструктор.
Что-то щелкнуло, на экране все быстро пронеслось в «обратном направлении». Казалось, будто, повинуясь всесильному волшебнику, самолет совершил длинный прыжок назад и послушно занял исходное положение.
Но дело опять не ладилось. Снова и снова повторялось упражнение, а Мауки продвигался к заветной цели как улитка.
- Плохо, - сказал инструктор.
Мауки сидел в кабине тренажера ни жив ни мертв.
- Хотите летать? - вдруг спросил инструктор.
- Очень!
- Боитесь…
- Нет-нет, товарищ инструктор.
- Вы не поняли меня, Мауки. Я хотел сказать: боитесь, что вас исключат?
- Иес, иес! Да, этого боюсь… Очень!
- Не думайте так больше, - просто сказал инструктор и дружески улыбнулся: - Мы все тоже хотим сделать вас отличным летчиком. Придет время - станете и космонавтом…
- О, спасибо, много спасибо!
- Ну, слетаем еще разок. Начали… Всего несколько минут отдыха, несколько так необходимых Мауки фраз, а как много это значило!
2
Я приехал в летную школу в день, когда, окончив наземную подготовку, курсанты вышли на полеты.
Инструктор Мауки, мой давнишний приятель Василий Беляев, повел меня в учебный корпус.
- Разве мы не пойдем на аэродром? - удивился я.
- А, так ты не в курсе наших новостей. У нас уже и гаянская техника есть.
Беляев привел меня в комнату, похожую на телестудию. В центре ее я увидел кабину самолета, точь-в-точь напоминавшую тренажер, и два больших экрана на стенах.
Он сел в кабину, включил аппаратуру и взялся за управление. Прямо передо мной на экране вращался винт, а с левого экрана смотрел на меня Мауки.
- Перед тобой два изображения, - пояснил Беляев. - Мы видим лицо Мауки и то, что он видит сам из своей кабины. А самолет имеет две системы управления: обычную - для Мауки и телерадиоуправление - для меня. Первоначальное обучение мы проводим на поршневых самолетах.
- Курсант Мауки к полету готов, товарищ инструктор! - услышал я голос из динамика над левым экраном.
- Хорошо. Мягко держитесь за управление. Сейчас я выполню показной полет. Извини, старина, - повернулся он ко мне, - ты покури, а я слетаю… Как бы ни было, а все же полет!
Василий дал газ - и самолет там, на экране, в самом деле начал разбег, поднял нос и… оторвался от земли!
Потом летал Мауки, а Беляев помогал ему. После третьего полета Вася сказал:
- Теперь полетайте, Мауки, сами, - и вышел из кабины.
- Что ты делаешь? - вскрикнул я. - А если парень убьется?!
- Этого не случится, - успокоил меня Беляев. - Я включил кибернетику, и, если нужно, автопилот поможет Мауки вместо меня. Больше того, автоматы точно определят его основные ошибки, проанализируют их и дадут мне, его инструктору, необходимые рекомендации для дальнейшего обучения курсанта.
- А пока?
- Я слетаю на другом самолете с курсантом Королевым. Я могу работать с тремя машинами, на одном или нескольких аэродромах. Во-первых, экономия в инструкторах, да и психологически лучше: курсант сразу учится летать сам, на одноместном самолете. Но это только малая часть той абсолютно безотказной службы безопасности полетов, которую придумали гаянцы. Ты видел когда-нибудь автоматическую телефонную станцию?
- Да. Многоэтажное здание со сложным техническим устройством.
- А не думал ли ты, что все это громоздко?
- Но зато сам телефонный аппарат очень удобен, - возразил я.
- О! Что и требуется доказать, - удовлетворенно сказал Беляев. - Так вот у гаянцев тоже имеются своеобразные автоматические станции по корректировке техники пилотирования. Ясно?
- Еще не очень, Вася…
- Так слушай. Имеется, значит, у них несколько больших зданий, разбросанных по всей планете. Назовем их АДС, то есть автоматические диспетчерские станции. Каждая из них имеет определенный район действия.
- А в самолете? - спросил я, уже начиная догадываться, в чем дело.
- Соображаешь! - чисто по-летному одобрил Беляев. - Во-первых, авиация на Гаяне разделяется на две группы: есть самолеты личного пользования, то есть спортивные, и есть линейные - пассажирские и грузовые, как у нас в Аэрофлоте. Военной авиации нет…
- Понятно.
- Так вот каждый спортивный самолет оборудован ограничительным автопилотом, вроде того, с которым летает Мауки. Человек летит сам, но автомат исправляет его ошибки, оберегает его.
- Что ж, это удобно.
- Надо полагать. А вот самолеты линейные, на двести-триста пассажиров, у гаянцев беспилотные и летают по маршрутам сами, управляемые из АДС на расстоянии. Тут вдобавок к аппаратуре пилотирования имеется автоматическая служба движения самолетов, кибернетические диспетчерские машины.
- А в пилотской кабине пусто? Совсем никого?! - невольно поежился я.
- Нет, есть один инженер-пилот, контролирующий работу материальной части. Если надо, он сядет в пилотское кресло, выключит автоматику и поведет самолет сам.
- Ну, это еще куда ни шло, - успокоился я.
- Итак, во-первых, каждый самолет, подобно телефону, подключен к наземной автоматике пилотирования, и, во-вторых, особая диспетчерская сеть автоматов направляет и контролирует его движение по трассе.
- Надо бы и у нас, на Земле, завести такую систему, Вася.
- Так вот начинаем… И без гаянцев у нас уже наметился этот путь в Аэрофлоте: необходимость заставила инженеров искать новые средства автоматического управления движением машин по трассам. Гаянцы просто помогли нам ускорить эту работу.
- А как Мауки? - напомнил я.
- Спроси у автоматов - они всю правду скажут. Но и я не ошибусь: летчиком Мауки станет хорошим.
К концу дня автоматы вызвали Беляева и приступили к подробному «докладу». И вот здесь мы с Василием крепко призадумались, впервые в жизни столкнувшись с неожиданным и необычным явлением…
Почему неожиданным? Сейчас поясню. Все мы: и летчики, и люди других профессий - устроены одинаково. Природа, создавая нас, не заботилась о том, чтобы согласовать свою «творческую» работу с практическими требованиями той или иной профессии. И если кто-то пожелал стать, скажем, летчиком, то ему приходилось длительной тренировкой совершенствовать свои органы чувств самому: вырабатывать в себе глубинное зрение, обострять чувство равновесия, развивать умение ориентироваться в положении своего тела и самолета в пространстве и многое другое, чего сама природа не предусмотрела.
Но одной тренировки недостаточно, и поэтому в самолете появились пилотажные приборы. У любого человека, попавшего в пилотскую кабину, - у летчиков тоже! - есть одна общая особенность: если он видит горизонт, землю и козырек кабины, он отчетливо представляет себе положение самолета в воздухе.