Сирано де Бержерак, стр. 32
Нас всех она с ума свела!
Де Гиш(в сторону).
Они сошли с ума!
(Громко.)
Да, вот что, господа:
Вы к пушкам непривычны, —
Так бойтесь же отдачи…
Первый гвардеец.
Никогда!
Советы ваши неприличны.
Де Гиш(делая шаг к нему, в бешенстве).
Что вы осмелились?…
Первый гвардеец.
От мненья своего
Не отрекусь. Ха-ха! Гасконцам страх неведом,
Они привыкли лишь к победам!
Де Гиш(хватая его за руку и тряся ее),
Вы пьяны? Да! Но от чего?
Первый гвардеец(горделиво).
Как – от чего? Я нюхал порох…
Де Гиш(пожав плечами, отталкивает его и отходит в
сторону; Роксане).
На что ж решились вы?
Роксана.
Они – мои друзья.
Я не покину храбрецов, которых
На смерть вы обрекли. Обязанность моя
Велит остаться мне.
Де Гиш.
Молю вас, уезжайте!
Роксана
Нет.
Де Гиш.
Это ваш ответ?
Роксана.
Да, окончательный.
Де Гиш.
Подайте
Скорее мне мушкет!
Карбон.
Что это значит?
Де Гиш.
Что? Что остаюсь я с вами.
Сирано.
Вы показали смелость наконец!
Первый гвардеец.
Ужели даже с кружевами
Он стал гасконцем? Молодец!
Накормим же его! И бросим эти прятки!
Вытаскивают еду.
Де Гиш(гордо скрывая свой голод).
Простите! Не привык я доедать остатки.
Я буду драться натощак!
Первый гвардеец.
Он смел!
Второй гвардеец(в восторге).
Он горд!
Третий гвардеец(так же).
Он наш земляк!
Гвардейцы пляшут.
Карбон(незадолго перед этим исчезнувший за откосом,
показывается на гребне).
Я выстроил солдат! Они готовы в дело!
(Показывает на ряды пик за откосом.)
Де Гиш(Роксане, с поклоном).
Перед сражением обрадуйте солдат
И сделайте им смотр.
(Предлагает ей руку.)
Роксана.
Готова я.
(Поднимается на откос.)
Все пики склоняются перед ней в виде приветствия.
Радостные возгласы. Она кланяется.
Солдаты.
Виват!
Кристиан(подходя к Сирано).
Она не слышит нас. Ну, говори же смело!
Что ты хотел сказать? Скорее говори!
Сирано.
Я буду говорить с тобою откровенно.
Она заговорит о письмах, несомненно.
Не удивляйся же…
Кристиан.
Чему?
Сирано.
Чему? Смотри,
Не удивляйся же… Ах, зто…
Кристиан.
В чем же дело?
Сирано.
Мне это в ум прийти успело,
Когда увидел я ее.
Я… порученье исполнял твое, —
Пожалуйста, не удивляйся…
Кристиан.
Да что такое? Ну, решайся!
Сирано.
Я чаще ей писал, чем ты меня просил.
Кристиан.
Что?
Сирано.
Да… Писал ей иногда я,
Тебе о том не сообщая…
Кристиан.
Но как же письма ты носил
Со времени блокады?
Тебя же расстрелять могли – и без пощады!
Скорее говори!
Сирано.
О, проскользнуть легко мне было до зари.
Кристиан.
Но сколько ж я писал в течение недели?
Два? Три? Ужели больше? Пять? Сирано.
Нет, больше.
Кристиан.
Каждый день писал ты? Неужели?
Сирано.
Два раза в день.
Кристиан.
А! И для этой цели
Ты не боялся жизнью рисковать?
(Резко.)
Теперь я понял все! Да! Все теперь я знаю!…
Сирано(видя приближающуюся Роксану).
Она идет! Молчи, тебя я заклинаю!
(Быстро входит в палатку.)
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Роксана, Кристиан; в отдалении суетятся гвардейцы;
Карбон и де Гиш отдают приказания.
Роксана(подбегая к Кристиану).
Мой Кристиан! Теперь я – вся твоя!
Кристиан(беря ее sa руки).
Но все-таки скажи, скажи мне, дорогая,
Зачем, опасностью такой пренебрегая,
Ты к нам приехала?
Роксана.
Тебе отвечу я.
Те письма чудные, что ты писал мне, милый,
Меня заставили на все, на все пойти!
Кристиан.
Как! Письма?…
Роксана.
Да, прости меня, прости,
Но я привлечена их непонятной силой.
Тем хуже для тебя! Зачем писал ты их?
Жить дольше без тебя не стало сил моих!
Они все пламенней, томительней все были,
Они меня совсем с ума сводили,
И я не вынесла – и вот я здесь, с тобой!
Ты понимаешь ли? Мой милый! Дорогой!…
Кристиан.
Ничтожных слов пустые сочетанья, —
И из– за них пустилась ты в скитанья?
Я не пойму…
Роксана.
О милый! Не зови
Ничтожными слова твоей любви.
Ты помнишь ли всю негу ночи лунной,
И аромат цветов, и рокот струнный,
Когда тебя у моего окна
Я слушала, восторгом вся полна?
О, эта ночь! Ее я не забуду!
Жасмина запах, шелест, блеск повсюду…
Я слушала тогда тебя в тиши,
И голос твой вливался в глубь души.
С тех пор тебя навек я полюбила.
И слов твоих таинственная сила
В душе моей и до сих пор звучит, —
Навеки ею мой покой убит!
Когда же эти письма я читала
И памятью невольно улетала
К той майской ночи, дивной, голубой,
Казалось мне, что я была с тобой,
И их язык, влюбленный и знакомый,
Охватывал меня своей истомой!
Я не могла… И вот, моя любовь,
Я это все хочу услышать вновь.
Поверь, мой друг, что Пенелопа даже
Забыла б о своей несносной пряже,
Когда б писал влюбленный Одиссей
Такие письма пламенные ей:
Тогда б пришлось супруге этой мудрой,
Не уступив Елене златокудрой
В безумии любви своей,
Забросить все – шерсть, пряжу – и скорей
Отправиться за милым Одиссеем.
Целуй меня, а то мы не успеем!…
Кристиан.
Но, милая…
Роксана.
Я их читала без конца.
Я целовала дорогие строки,
И я была твоя! Да, были мы далеки,
Но бились сообща у нас сердца.
Я каждую запоминала фразу!
Ведь каждая из этих милых строк —
Твоей души – слетевший лепесток,
О! Их огонь меня увлек,
Могучий, искренний…
Кристиан.
Так это видно сразу?
Роксана.
Еще бы! Милый мой!
Кристиан.
И ты…
Роксана.
И я теперь —
О мой возлюбленный, мой дорогой, поверь —
Просить хотела б я коленопреклоненно, —
Но ты сейчас же поднял бы меня, —
Просить тебя, ты слышишь, униженно,
Пред гением твоим всю душу преклоня:
Прости меня!
Кристиан.
За что?
Роксана.
Увы! Могила,
Быть может, уж близка для нас, —
Прости ж меня в великий этот час,
Что в легкомыслии своем я полюбила
Тебя за красоту твою сперва!
Кристиан(испуган).
Роксана!… Ах!… Твои слова…
Роксана.
Потом, возлюбленный, я глубже думать стала,
И только за нее любить я перестала:
Я стала понимать!… Хоть красота твоя
Еще владела мною,
Но в красоте иной, великой, неземною
Увидела твой дивный гений я!
Кристиан.
Ну, а теперь?
Роксана.
Теперь, о мой любимый,
Увлечена я красотой незримой!
Тебя люблю я, страстью вся дыша,
Но мне мила одна твоя душа!
Кристиан.