Радости и тяготы личной жизни, стр. 58
Глава 17
К началу 1989 года репутация Джейд среди коллекционеров антиквариата расцвела пышным цветом. Огромную радость доставляли и отношения с Сэмом, которые день ото дня становились все ближе. И если и случались моменты, когда Сэм высказывал сомнения, стоит ли ей так выкладываться на работе, все же деятельности ее он нисколько не препятствовал. Напротив.
Единственное, что омрачало жизнь Джейд, – это мать. Белл все глубже и глубже проваливалась в страшную бездну алкоголизма. Пройдя курс лечения в наркологической клинике, Белл тут же вернулась к старому. Запой следовал за запоем; давали знать о себе и страшные болезненные последствия: барахлила печень, сбивалось с ритма сердце, подскакивало давление, да еще истощение... Все это сопровождалось то попытками самоубийства, то пожаром в квартире вследствие курения в постели, то случайными отравлениями, то автомобильными авариями. Джейд иногда казалось, что половина жизни уходит у нее теперь на полеты в самолетах, когда ей приходилось срываться из города, чтобы в очередной раз примчаться к матери.
На предложение Сэма она до сих пор так и не дала ответа. Ее сдерживали размышления о матери, о собственном нелегком детстве и юности.
Ведь брак предполагает полную открытость в отношениях, взаимное доверие и отсутствие секретов. К сожалению, второй работой Джейд давно стала если не ложь или притворство, то маскировка истинных переживаний. Но дни шли. И однажды ее будто ледяным холодом окатило от сознания того, что так она в конце концов придет к состоянию Белл. К ужасу. К одиночеству.
– За женщину-Тигрицу! – поднял бокал Сэм. – Она наконец может вздохнуть спокойно.
Вдвоем они сидели в маленькой гостиной у Сэма дома. На кожаных диванах так приятно было расслабиться, выпить шампанского, просто помолчать. Это был день, когда заканчивался трехлетний контракт Джейд с парфюмерной фирмой Сазерленда, и хотя она была этой работе обязана тем состоянием, которое сейчас имела, все же вздохнула с облегчением, узнав, что Сэм не предлагает ей продлить договор. Сэм полагал, что теперь следует решительно изменить ее имидж.
Кроме того, всякая женщина с характером и темпераментом может стать Тигрицей, считал Сазерленд.
– Три года... – задумчиво сказала Джейд, – мне иногда кажется, что мы знакомы всю жизнь.
– И каждый день в этой жизни был радостным. – Сэм кончиками пальцев приблизил к себе ее лицо, поцеловал. – Интересно, почему я не закатил безумно дорогой ужин в честь такого события?
– О, Сэм, это было бы великолепно, честное слово. Но боюсь, у меня другие планы.
Если бы она не смотрела так пристально в его лицо, то не заметила бы, как в глазах Сэма мелькнула тень огорчения.
– О? – лишь произнес он.
– Вообще-то, – тихо сказала Джейд, водя ноготком по его груди, – вообще-то, я надеялась, что ты будешь свободен, и заказала на уик-энд «Дом на утесе».
– «Дом на утесе» был самым очаровательным отелем на побережье центральной Калифорнии.
Возведенный высоко на скалах, чему и соответствовало название, замысловатых линий викторианский особняк гостиницы располагал шестью спальнями с роскошными ваннами, несколькими уютными гостиными. Гордостью отеля была просторная галерея с дивным видом на океан.
– Отличная мысль! А какую комнату?
Джейд не ответила сразу, и Сэм сказал:
– Только не говори, что тебе удалось заполучить Апартаменты Красного Дерева. Для этого заявку надо оставлять заблаговременно.
– На самом деле я заказала весь отель.
Джейд всегда думала, что Сэма вообще удивить невозможно. Но вышло наоборот.
– Ты заказала весь отель? Для нас?
– Я просто хотела быть только с тобой, – ответила она, из-под полуопущенных ресниц застенчиво взглянув на Сэма. Этакая девичья скромность, не очень-то ей свойственная, придала Джейд столько соблазнительности. – Только с тобой, все выходные.
Сэм снова поцеловал Джейд.
– Я тебе говорил, что обожаю твой нрав? – почти не отрываясь от ее губ, спросил Сэм.
– Сотни раз. – Она неспешно расстегивала пуговицы на его рубашке. – Но я вовсе не прочь услышать это вновь.
Они медленно раздевали друг друга. В тишине и молчании глаза их встретились. А потом, тихо засмеявшись, Джейд обвила руками шею Сэма и крепко прижалась к нему.
С прибрежной дороги из Сан-Франциско на полуостров Монтре открывается потрясающе живописный вид. Могучие, истерзанные ветрами скалы отвесной стеной обступают бурлящее белоснежной пеной море. Извилистая дорога петляет у подножия гор Санта-Люсиа, из дебрей таинственно-темного хвойного леса выползает седоватыми клочьями серебристый туман. На море, недалеко от берега, болтаются на якорях рыбачьи суденышки, сине-зеленые волны мерно качают их.
Сэм и Джейд остановились в Монтре, чтобы перекусить. Из окон небольшого ресторанчика открывалась замечательная панорама залива и гавани с пестрыми яхтами. После ланча они вновь отправились в путь. Узкая дорога вилась среди природных каменных бастионов гряды Биг Сюр.
Серые облака, все утро клубившиеся в небо, наконец дали о себе знать. Резкий ветер обрушивал на лобовое стекло потоки воды.
Щедра была стихия в этих суровых местах.
Могучие валы на море, крепкий ветер, гром, молнии, ливень – все это смешалось в неистовстве.
Но в гневе природа только выигрывала.
Посматривая, как Сэм невозмутимо ведет автомобиль по скользкой, небезопасной дороге, Джейд подумала, что душа его, должно быть, созвучна властной, необузданной силе стихии, такой красивой и притягательной.
Сэм свернул с основного прибрежного шоссе, теперь они пробирались по изгибам узенькой гравиевой дороги. И вот, наконец, тупик.
Викторианский особняк как бы бросал вызов всем силам природы, бесстрашно возвышаясь на выступе серой скалы, у подножия которой бесновался прибой, обрушивал мощные волны на гигантскую стену. Морской соленый воздух, дожди, солнце давно придали облицовке дома серый, тускловатый оттенок, который сейчас почти сливался с сурово-серым небом.
Ливень хлестал нещадно.
– Придется нам пробежаться под дождиком, – сказал Сэм.
Джейд накинула капюшон блестящего красного плаща.
– Ключи уже у меня.
– О'кей. Пошли.
Интерьер гостиницы оправдывал все ожидания. Никаких подделок – старинные английские кровати с медными спинками, лампы от Тиффани; оборудование ванных комнат тоже было антикварным.
Отойдя от обычного правила подавать только завтрак, хозяева – мать и ее взрослая дочь, которые сейчас отсутствовали, – оставили для постояльцев легкий ужин: копченый фазан, хрустящие французские булочки, гору фруктов, разных сортов сыр и бутылку шерри. Они даже рискнули заранее, до приезда гостей, развести огонь в камине одной из гостиных.
У очага и решили вечером расположиться Сэм и Джейд, чтобы перекусить под звуки потрескивающих поленьев. Снаружи бушевал шторм. А здесь, в доме, царили тепло и покой.
– Я хочу кое о чем попросить тебя, – сказала Джейд, когда Сэм вернулся из кухни, куда уносил поднос с пустыми тарелками.
Джейд села поближе к огню, красноватые блики играли на ее изумрудно-зеленом шелковом платье.
– Ты хочешь рассказать мне, что же тяготит тебя весь день?
Сэм устроился подле нее прямо на ковре, вытянув ноги.
Какое-то время Джейд вслушивалась в стаккато дождя, бьющего по крыше, в глухое ворчание грома, притаившегося в непроглядном тумане.
– Как ты узнал, что мысли мои чем-то заняты?
Он пожал плечами.
– Я всегда чувствую, когда ты огорчена, расстроена, Джейд. И часто не могу даже сказать, откуда у меня это чувство.
Она поняла, что Сэм имеет в виду ее состояние, в которое она обычно впадала после очередного секретного визита к матери. Когда-нибудь она обязательно расскажет Сэму о Белл. Но не сегодня.
Этот вечер едва ли не самый важный в ее жизни. Она не позволит, чтобы разговоры о матери испортили его.