Сказки, стр. 30
Слушали его несколько соседских кошек и один незнакомый чёрно-белый угрюмый кот с разорванным ухом. Этот кот проживал в дальнем конце деревни: там, где избы подходят к самой тайге. Его пятнистая чёрно-белая шерсть кое-где слиплась от сосновой смолы — значит, он частенько шатался по лесу. Во всяком случае, в деревне его видели редко.
На чердак Дома культуры Угрюмый попал впервые, и всё ему тут не нравилось: и сломанная мебель, и эта компания сытых кошек… Честно говоря, чёрно-белый забрался сюда вовсе не для того, чтобы слушать болтовню какого-то зелёного хвастуна, а для того, чтобы поохотиться на жирных голубей. Теперь получилось, что вместо охоты он попал на лекцию.
Котькин, сидя в позолоченном кресле, говорил с важным видом:
— Я слышал, что есть даже такая толстая «Красная книга», где записаны названия всех редких птиц и зверей… Что значит «редких»? Ну, таких, каких на свете очень мало… каких редко где увидишь.
— А вы записаны в эту книгу? — спросил один котёнок-подросток. — Нежно-зелёную шерсть, как у вас, наверное, нигде больше не увидишь?
— Нет, — сказал Котькин. — Конечно, я довольно редкий кот.
Внешность у меня, как видите, необычная и образование специальное. Но даже меня в эту «Красную книгу» пока что не записали. Во-первых, потому что я не круглый отличник — всегда отставал по математике… только до трех умею считать… А во-вторых, домашних кошек в этой книге вообще нет. А жаль! Ведь если мы захотим, то сможем такие чудеса сотворить, что ни в сказке сказать, ни пером описать. И даже злая колдунья Цапа Цопик, эта девочка-старуха… Кстати, хочу вас предупредить: если она снова здесь появится…
— Всё ты врёшь! — вдруг перебил Угрюмый с разорванным ухом. — Брешешь! Дуришь малограмотных! Я, конечное дело, в этих ваших городах не бывал. Зато нутром чую: домов в двенадцать этажей не бывает! И снежного барса в клетке тоже не бывает. А конюшня в том цирке — зачем она? Для лошадей? Так на лошадях только в тайгу ездят, а где там, в цирке, тайга? Нету её?.. И выходит, что ты брешешь! Зелёный брехун!.. Видали мы таких, образованных! Вот я никаким языкам не обучен, а любую птицу, какую хошь, мигом словлю. Словлю и так разделаю, что и перышка не останется!
Приятель Котькин даже хвостом не шевельнул, даже глазом не повел в сторону чёрно-белого. Конечно, можно было бы этому Угрюмому порвать и другое ухо… Но разве дракой что-нибудь докажешь?
Котькин сделал вид, что ничего не слышал, и продолжал как ни в чём не бывало:
— Я хотел сказать, что если злая колдунья опять появится в Весёлых Горах, то нам — котам и кошкам — нужно быть начеку. Сначала она охотилась за образованным, а потом, глядишь, и за неграмотными пустится. От девчонки-старухи хорошего не жди!
— Подумаешь! — сказал чёрно-белый. — Да если хочешь знать, я эту девку-бабку сегодня видел. Полчаса тому назад.
— Где? — Котькин моментально вскочил и прижал уши, как перед боем. — Где ты видел девочку-старуху?
— А в лесу… Возле озера, где глину берут… Её на вертолёте приволокли. Ну, знаешь вертолёт, который следит, чтобы пожара в тайге не было. Вот с него твою девку-бабку и спустили по верёвочной лестнице. Сначала её спустили, а потом сверху гитару скинули — на лету поймала, ловкая!
— А ты что?
— А что я? Я ничего, — ответил Угрюмый и почесал свое драное ухо. — Наше дело — сторона. Кого с вертолёта спускают — бабку или девку, хоть самого чёрта — я в эти дела не встреваю. Моя хата с краю…
— Всё ясно! — воскликнул Котькин. — Она догоняет! Ну, Котькин, лови мышей! Начинается потеха!
У озера в лесу
Старенький Профессор стоял на коленях и маленькой лопаткой копал глину. Глина была хорошая, чуть голубоватая; хотелось вылепить из неё особенную, необыкновенную птичку — лучше той, которая разбилась. Чтобы она свистела ласково и тихо-тихо, но чтобы её слышно было далеко-далеко.
Рядышком Старый Знакомый пощипывал траву. У него теперь начиналась новая жизнь, поэтому он немного волновался и выискивал особую траву, успокоительную.
Жура задумчиво бродил среди белых берёз; листва на них едва распускалась, и каждое дерево светилось изнутри, словно таинственный фонарь…
«Какая получится свистулька? — думал клоун. — Будут ли меня слушать, как прежде?.. И что мне делать сегодня на полевом стане?..»
Совсем неподалёку послышался мощный гул вертолёта. «Наверное, лесные пожарные пролетели, — догадался Жура. — А почему так низко? Может быть, загорелся лес?.. Пойду-ка в ту сторону!
Он быстро зашагал по сырой, едва приметной тропочке. Над его головой свистели птицы, а у ног осторожно покачивались таёжные цветы медунки.
Впереди послышались голоса. Клоун прислушался, да так и замер на ходу, с поднятой ногой… Разговаривали двое.
— Что ж вы, гражданочка ведьма, без предупреждения прибыли? Хоть бы телеграммку отбили.
— Некогда мне телеграммки отбивать. Устала я за этим проклятым котом гоняться. Просто замоталась! Хорошо ещё — попутный вертолёт подвернулся.
— Как подвернулся?
— Один вертолётчик сдуру под мою гитару вчера скакал в цирке…
— Где? В цирке?.. Да разве ж вы артистка?
— Выступала там… Увидел меня этот вертолётчик в аэропорту и заахал: „Ах, девочка! Ах! Что ты здесь делаешь? Ах, куда полететь хочешь, девочка? Ах, пожалуйста!..“
— Вот как девочек-то балуют! А я всё в старухах хожу. Уж и платье креп-жоржетовое почти построено, а пуговичек к нему всё нет… Ой, неужто привезли? Вот спасибочки!.. Счастье-то какое!
— Тише, не ори!
— Позвольте, вашу ручку поцелую!
— Некогда! Кота поймать надо…
— Здесь котик наш, здесь. Сама видела, своими глазами. В перекраске был. Такой зелёный, аж глядеть скучно…
— Зелёный?!.
— Зелёный, зелёный. Утречком прибыл. И Журавель при нём. Своими глазами видела…
— А, и клоун тоже здесь… Где же они?
— А вот уж и не скажу — не уследила… Вечером на полевом стане выступать будут: Профессор объявление вывесил. Афишу, значит.
— На полевом стане?.. Ну-ну!..
Голоса умолкли. Хрустнули две-три веточки. И в лесу наступила тишина.
Жура ещё долго стоял не двигаясь. Потом осторожно повернулся и…
— Привет! — раздалось сверху.
Меж ветвей большой берёзы сидел Котькин и старательно точил свои когти.
— Ты что там делаешь? — сказал клоун. — Спускайся вниз, я тебя спрячу.
— Некогда прятаться. Побегу в деревню, поговорю с кошками: представление сегодня…
— Какое представление?
— А на полевом стане. Ты что, не слышал?..
При луне, под фонарём
Спроси кого хочешь — в Весёлых Горах каждый знает, что весной сеять нужно быстро, нечего время зря терять.
Колхозное поле находится совсем неподалёку от деревни. Но чтобы ни одна минутка не пропадала даром — трактористы и сеяльщики домой с работы не возвращались, а отдыхали и ночевали на полевом стане. Это такой большой дом, где есть и спальни, и столовая, и душевая… — всё, что требуется для отдыха после нелегкого труда.
Вечером, когда совсем стемнело и круглая белая луна неторопливо выкатилась в небо, трактористы и сеяльщики приступили к ужину. Повариха аккуратно положила в тарелки по полному черпаку поджаристой картошки, тут же пристроила куски жирной баранины и всё это густо облила добрым соусом.
Трактористы и сеяльщики — народ здоровый, сильный. Они в поле хороши, да и за столом неплохи. Быстро справились с ужином. И только встали из-за стола — вдруг:
— Здравствуйте, милые!
— Здравствуйте, дедушка Профессор!
— Все поужинали?.. Тогда быстренько выходите на крыльцо, рассаживайтесь на ступеньках. Начинаем представление.
Перед крыльцом — крохотный дворик. Даже не дворик, а небольшая утрамбованная площадка; за нею выстроились в ряд отдыхающие могучие тракторы — гусеничные и колёсные. К одним тракторам плуги прицеплены и бороны, к другим — длинные тяжёлые сеялки. Всё это под луной блестит, сверкает.