De Paris avec l'amour (СИ), стр. 87

— У нее это случается периодически. Раз в полтора-два года. Начинаются разговоры о том, что она задержалась на этом свете, и что уже пора бы, и что Рене ее заждался. А в этот раз у нее новая фишка — что она, дескать, меня в хорошие руки пристроила, и миссия ее на этом свете выполнена. Да еще Дамьен с его… В общем, вот такие вот фантазии у мадам Нинон. Так что, как видишь, мне приходится приводить ее в тонус.

— Ты действительно противный мальчишка, — рассмеялась Соня. — Ты соврал бабушке!

— На войне как на войне, — пожал плечами Серж. — С ней только так можно. А то она опять бы начала мне выносить мозг инструкциями по проведению церемонии собственного погребения. А теперь она будет целый год занята составлением плана по воспитанию правнучки.

— Нет, ты — не противный мальчишка. Ты — страшно коварный интриган, князь Бобровский.

— О, это я еще и не старался, так, на скорую руку. А вот если я… — тут «интригана Бобровского» снова прервал телефонный звонок. Точнее, сообщение о пожаре в левом двигателе. Серж округлил глаза, но руку за телефоном протянул.

— Здравствуй, Вивьен. Да, все верно. Спасибо. Я тоже очень рад за себя. Что? Что?! — тут Серж выпрямился и повысил голос. — Слушай, ты Нинон не так… Да послушай… Нет, ну ты… Да выслушай же ты меня! Соф НЕ беременна! Да я просто сказал это, чтобы отбить у Нинон желание снова предаваться мыслям о смерти. Честное слово — Софи не беременна! О, Господи… — Серж закатил глаза, выслушивая собеседника. — Да нет же! Никто не собирается лишать тебя твоего законного права общения с внуком. Ой, да я тебе поклянусь, если хочешь — когда у нас появятся дети, никто не будет их от тебя прятать. Захочешь общаться — да пожалуйста, — Серж еще раз выдохнул, терпеливо слушая доносившееся из трубки. — Вивьен, ты вообще сам себя слышишь? Буквально пару месяцев назад тебя пугали мысли о собственном пятидесятилетии. А теперь ты устраиваешь мне скандал на тему, почему ты до сих пор не дед, и где твои законные внуки? Да ладно? Ага, давай, научи меня, как делать детей! Ты же… — тут Серж ошарашено замолчал. И продолжил, после паузы, совсем иным, неуверенным тоном. — Эээ… послушай… перестань. Правда, перестань. Да, все, все! Я с тобой согласен — у тебя великолепный, самый лучший на свете сын, и ты вправе давать другим советы о том, как делать отличных детей. Все, Вивьен, я тебя умоляю — перестань! Нет, почему же… Я тебе верю… наверное. Непривычно просто, — Серж прокашлялся. — Да, думаю, мы поняли друг друга. Хорошо, я все передам Софи. Обязательно. Да, до встречи… папа.

Серж отложил телефон. Вздохнул. И выдал одну-единственную фразу:

— Сумасшедший дом!

И тут снова зазвонил телефон. Один взгляд на экран — и аппарат оказался втиснутым в ладошку Софи.

— С мамой поговори ты! Еще одну серию криков на тему: «Где мои внуки?!» я не выдержу! — Серж аккуратно ссадил невесту с колен. — А я схожу за шампанским.

Софья проводила взглядом высокую фигуру жениха, а потом устроилась удобнее в залежах диванных подушек и скользнула пальцем по экрану смартфона.

— Здравствуйте, Клоди. Да, это Софи. Серж вышел ненадолго из комнаты. Да, все верно. Спасибо, — рассмеялась, поправила подушку под головой. — О, мне очень приятно такое слышать. Огромное вам спасибо. Да, хорошо, конечно. Я попробую, — осознав, что разговор предстоит долгий, Соня сползла головой пониже и снова улыбнулась — уже вошедшему с бутылкой шампанского Сержу. — Ты так считаешь, Клоди? Нет, я не против. Просто это нужно обсудить, потому что мы еще об этом не думали… Конечно, ты права, я понимаю… — она проложила слушать Клоди, прижимая телефон одной рукой, а пальцы другой сами собой заплелись в волосы присевшего на пол рядом с диваном мужчины. Серж довольно вздохнул и устроил голову рядом с ее плечом. Вместе. Рядом. Навсегда.

Шаг двадцать восьмой. Начисление премий и выдача бонусов по итогам работы

Моник вздыхает, провожая взглядом покинувшую приемную президента компании пару. Мсье Серж Бетанкур и будущая мадам Серж Бетанкур. И, судя по всему, будущая мадам президент «Бетанкур Косметик». По крайней мере, ходят упорные слухи. Да и то, что нынешний президент занят уже который день тем, что знакомит будущую супругу с ключевыми сотрудниками, говорит в пользу этого. Моник не слишком расстроена. Ее чувственное увлечение шефом развеялось как дым в начале минувшего лета, и теперь она думает лишь о том, чтобы сохранить свою работу при новом президенте. Впрочем, ее шеф дал ей самые лестные рекомендации, когда знакомил со своей невестой. Вполне возможно, Моник сработается с мадам Бетанкур. Ей бы этого очень хотелось — ведь работа Моник нравится, и, к тому же, прилично оплачивается.

Многие, впрочем, искренне огорчились слухам о возможном уходе мсье Бетанкура с должности президента и, в целом, из компании. Практически вся женская часть коллектива. Зато в мужском обнаружилось нешуточное воодушевление. Моник сама слышала, как Леруа вчера восхищался ножками будущего президента компании. Моник скептически перевела взгляд на собственные колени под консервативной серой юбкой. Ну да, у будущей мадам Бетанкур ноги лучше, чем у нее. Именно поэтому она — будущая мадам Бетанкур. Впрочем, Моник достаточна умна, чтобы понимать — не в ногах дело. Точнее, не только в них.

Она дрожит и всхлипывает под ним. Шепчет что-то, но не разобрать, да он знает и так. Пожалуйста. Быстрее. Хочу тебя.

Вместо того, чтобы взять, пальцы роняют с тумбочки упаковку презервативов.

— Черт! Погоди, я сейчас, — выдыхает хрипло, перегибается, пытаясь достать упавшее с пола. А она удерживает его плечи. Выдохом:

— Не надо.

Замирает над ней. Но не понимает. Невнятное мычание. А она притягивает его к себе за шею.

— Так хочу. Без всего.

Она не видит в темноте, но может представить — как он хмурит брови.

— Соф… Мы же хотели немного подождать… с ребенком? Пока дела наши решим… с компанией… бизнесом. Пару лет… Нет? Ты передумала?

И тут она понимает: если скажет: «Да. Я передумала» — он не возразит. Ни одним словом не возразит. Уверена так, что и проверять не хочется. Но дело не в этом, и давно стоило сказать…

— Я… я принимаю таблетки.

— Какие таблетки?! — она физически чувствует, как его возбуждение сменяется тревогой. — Что с тобой, Соф?!

— Противозачаточные. Ничего серьезное. Назначил врач. Есть небольшие проблемы, но ничего страшного, и со мной все в порядке. Давно хотела тебе сказать. Что мы можем не пользоваться презервативами.

Он молчит. А потом уточняет:

— Точно? Ничего серьезного?

— Абсолютно. Извини, если напугала. И извини, что не сказала раньше. Давно стоило.

— Ничего, — он отодвигается, ложится рядом, на спину. — Я понимаю.

— Что ты понимаешь?

— Презерватив — это не только средство избежать нежелательной беременности. Это еще и защита от… заболеваний. Весьма опасных.