Остров доктора Фу Манчи, стр. 46

Я оказался в полумраке, окруженный стеклянными шкафами, утопленными в тени. Эти шкафы имели внутреннюю подсветку, как в аквариуме.

— Одна хорошая коллекция, была уничтожена во Франции несколько лет назад; но в некоторых отношениях эта даже лучше, — сказал доктор Фу Манчи.

Он остановился перед одной из витрин. На дне ящика лежал толстый слой влажного песка, на котором росла какая-то колючка. Доктор молча заглядывал в шкаф. Бирманец стоял у меня за спиной. Я тоже заглянул в шкаф и вскоре увидел одного из его обитателей — чудовищную ярко-красную многоножку.

— Из-за ряда загадочных смертей на одном караванном пути в Бирме я лично посетил эту местность. Именно тогда комиссар полиции Найланд Смит впервые перешел мне дорогу. Сфера распространения этих тварей ограничивалась в основном постоялыми дворами вдоль этого маршрута. Возле одного из них я нашел свой первый образец. Эти существа и были повинны в гибели людей.

Он двинулся дальше. Я почувствовал тошноту.

Доктор поскреб ногтями по дверце шкафа, заваленного птичьими перьями и лапками.

Из какого-то глиняного гнезда выскочил самый здоровенный черный паук, какого я когда-либо видел: право слово, я даже не предполагал, что такие существуют. Его волосатые лапки были не тоньше человеческого пальца, а туловище не меньше апельсина. Я увидел глаза этого чудовища, они наблюдали за мной.

— Паук-солдат, найден на Суматре. Он мгновенно нападает на любого непрошеного гостя, и его укус приводит к смерти через тридцать пять секунд. В гнезде есть самка. Мне удалось выделить невротоксин, характерный для яда этого насекомого. Это научное открытие.

Он отвернулся от стеклянных шкафов и направился к невысокой стене, которая окружала углубление в центре зала. Повинуясь гортанной команде, бирманец включил гирлянду подвесных ламп. Почувствовав зловоние, я посмотрел вниз, в маленькое рукотворное болотце. Внутренние стенки были отполированы. Я увидел незнакомые водяные растения и зеленую слизь.

— Обратите внимание на папоротникообразную траву, растущую по краям. Некоторые образцы были доставлены вместе с розами, которые украшали номер полковника Кеннарда Вуда в отеле «Прадо» в Нью-Йорке. Hoemadipsa zeylanica имеет сходство с этой травой, от которой ее не так-то легко отличить. Перед кормежкой это существо напоминает кусочек бечевки или волосок от щетки. Эти особи из болотистой местности к югу от Порт-о-Пренса, они гораздо крупнее, живее и проворнее всех остальных.

Он отдал резкую команду. Бирманец достал из шкафа тушу свежезабитого ягненка и подвесил ее на крюк над углублением на высоте примерно шести футов.

— Она ведет ночную жизнь, — пробормотал доктор Фу Манчи, и свет погас. — Слушайте!

Не успел он прошептать этот слово, как я снова услышал странное щелканье пальцев.

— А теперь смотрите, и вы их увидите!

Вспыхнул свет, и я увидел странное, отвратительное зрелище. Несколько тонких белых тварей, подобно гусеницам, ползли по туше. Потом они спрыгнули в пушистую траву, и падение каждой из них сопровождалось звуком, похожим на щелчок пальцев.

— Они боятся света. Даже во время кормежки убегают, если включить лампу. Это самые крупные из знакомых науке пиявок, мистер Кэрригэн. Однако, насытившись, они способны сжиматься и пролезать в самые узкие отверстия.

Он продолжал рассказывать с такими тошнотворными подробностями, что я снова взбеленился и повернулся к нему, сжав кулаки. Но под взглядом этих зеленых глаз я застыл, как от удара.

— Я предвидел эту вспышку кельтского неистовства и распорядился, чтобы меня сопровождал телохранитель. Еще одна попытка нападения, и я прикажу ему бросить вас в яму и погасить свет.

ГЛАВА XXXVII

ПОДЗЕМНАЯ ГАВАНЬ

— Возможно, вас интересует, почему я так доверяю вам, — сказал доктор Фу Манчи. — Потом вы это поймете. Несомненно, вы заметили, что моя дочь уже второй раз бросает мне вызов, поддавшись дурному влиянию. Свою роль Владычицы Мамалуа она успешно играла почти два года и поработила всех приверженцев вуду в республике. Она, естественно, посвящена в важнейшие таинства этого вероисповедания и, стало быть, командует фанатиками. Следуйте за мной.

Но я остановился, не пройдя и трех шагов. Тут стояли в ряд стеклянные саркофаги, и на каждый был направлен приглушенный свет. В них я увидел мужчин и женщин, которых «вынюхал» гигант с саблей возле вудуистского святилища.

— Следуйте за мной! — проскрипел Фу Манчи.

Я стоял, пораженный, перед фигурой красивого негра, который обогнал нас со Смитом на горной тропе.

Обнаженный, он без всякого стеснения смотрел на меня полными ненависти глазами.

— Они все мертвые, — сказал я.

— Напротив, мистер Кэрригэн, они все живые.

Перед саркофагом с застывшей фигурой мулата, молодого человека с красивой головой и лбом мыслителя, доктор Фу Манчи воздел свои руки-клешни и в неистовстве потряс ими перед стеклом, разразившись потоком грязной гаитянской брани. Я подумал, что Смит был прав, утверждая, будто доктор переступил узкую черту между гениальностью и безумием.

Фу Манчи страшно захохотал и отвернулся.

— Только не думайте, будто я зря сотрясаю воздух, мистер Кэрригэн, — сказал он. — Они обладают и зрением, и слухом.

— Что?! — воскликнул я.

— Они не умеют только моргать. Этот пес и Лу Кэбот, которого весьма кстати зарезала его любовница в Колоне, были основными фигурами в заговоре против меня. Женщина, которую вы знаете как Фа Ло Ше — моя дочь, — она соблазнила его, и он нарушил клятву верности. Ради женщины он был готов продать душу дьяволу. Именно Фа Ло Ше пришло в голову, что, захватив вашу очаровательную Ардату, можно задержать наступление сэра Дэниза Найланда Смита. Я терпел ее интриги вплоть до собрания на Волшебной горе, куда явились все эти жалкие заговорщики. Перед вами — главный преступник.

В последнем стеклянном саркофаге я увидел Фа Ло Ше!

Повинуясь отрывистой команде, бирманец нажал кнопку в стене, и я увидел лифт.

— Следуйте за мной!

Я пошел за доктором. Последним в кабину вошел бирманец, закрыл двери, и лифт начал опускаться. Близость к Фу Манчи была почти невыносима. Он снова заговорил, тихо и бесстрастно:

— Вход в пещеру, открытый и использованный Кристофом, черным королем, никто не знает. Если верить старинной карте вашего любознательного друга сэра Лайонела Бартона, он был замаскирован часовней на холме несколькими милями дальше. Я не смог его отыскать, но на всякий случай разрушил часовню. У меня есть и собственный проход туда — это вулканический разлом перед внешней стеной Цитадели. Обнаружен он был по чистой случайности. Потом я тщательно завалил этот разлом, и шахта, по которой мы спускаемся, соединяется с ним на сто пятьдесят футов восточнее первоначального входа. Оттуда идет тропинка до стены самой пещеры. Это утомительное путешествие. К счастью, мистер Хопкинсон, работающий с нами, установил для меня этот лифт, второй в мире по глубине.

Когда лифт остановился, дверь открылась, и я вышел. Меня ждал новый сюрприз.

Я был в облицованном камнем ярко освещенном коридоре с множеством дверей по левую и правую руку. В нью-йоркских учреждениях тысячи таких коридоров.

— Сейчас мы находимся, — донесся холодный голос доктора, — всего в тридцати футах над уровнем моря, и вы — один из тех немногих людей, которые когда-либо побывали внутри вулкана.

В обществе мистера Хопкинсона, невыразительного человека из Манчестера, облик которого лишь оттенял фантастичность окружения, я пустился в путь. Мы сошли по лестнице, он открыл дверь, и я увидел дневной свет.

Мы оказались на длинном широком причале, где бригады чернокожих грузчиков возились с контейнерами, в которых, как мне показалось, лежали детали механизмов. Их поднимали в кузова грузовиков. Вода была странно черного цвета, на поверхности пестрели десять или двенадцать разноцветных суденышек. Я находился в небольшой гавани, на противоположной стороне которой возвышалась отвесная черная стена. Вдруг до меня дошло, что все берега лагуны одинаковы. Подняв голову, я не увидел неба над головой, а просто какую-то дымку, в которой, как мне показалось, светило медное солнце. Мгновение спустя я убедился в неверности моего впечатления. Это было вовсе не солнце.