Проделки Лесовика, стр. 51
Любознательность, постоянная тяга к таинственному — главные черты Юркиного характера. Он любил историю, и если случалось приезжать с родителями в какой-нибудь большой город — будь то Киев или Калькутта, Париж или Ленинград, — первым делом стремился посетить исторические и археологические музеи. Древний мир, оставивший после себя так мало следов, в Юркином воображении окрашивался в трагические тона. В его голове не укладывалась мысль: в древнем мире было столько событий, но о них ничего не известно. Больше всего занимал вопрос: почему люди столько воюют? Почему человеческая история — это прежде всего история войн и походов? Чего не хватало людям во все времена и эпохи, почему они не могут жить мирно, «каждый домом своим и родом»?
В том, что народы между собой воевали, была какая-то вопиющая бессмысленность. Война не приносила особой радости даже победителям. К торжеству и гордости всегда примешивались скорбь и печаль по тем, кто погиб. Скорбят, печалятся, а все равно воюют. Чем же объяснить эту вечную вражду между людьми?
Юрка иногда удивлялся, до чего просто можно решить любой конфликт — стоит лишь сопоставить жертвы и приобретения. Кому нужны были походы Александра Македонского? Чего добивались римляне, расширяя свою империю? Ведь после каждой войны они обнаруживали, что мужская часть населения римлян сокращалась если не на половину, то на одну треть! Что толкало татаро-монгол на их страшные нашествия? Чем руководствовался Наполеон, бросая свою армию то на Испанию, то на Египет, то на Москву? Как мог появиться гитлеризм?..
Много вопросов ворочалось в Юркиной голове. С некоторых пор ему не давала покоя Атлантида. Чем она привлекала его? Легендарностью? Отсутствием достоверных сведений о ней? Втемяшилось в голову — вот и все. И он решил посвятить свою жизнь раскрытию тайн, связанных с Атлантидой. Много читал о ней, много размышлял…
В этом году Юрка, как и его приятель, во время каникул не уехал на родину — институт готовил какие-то обширные комплексные исследования, и родители мальчишек вынуждены были отложить свои отпуска на более позднее время: Юрка обрадовался. Он давно уже обдумал свой план поиска страны атлантов. И теперь случай, как ему казалось, подвернулся. В мечтах он уже видел полуразрушенные стены древних крепостей и дворцов, стоящих, как призраки в подводном сумеречном царстве.
Петька мужественно согласился разделить с Юрой тяготы поисков. Ребята немало волновались из-за предстоящего разговора с родителями. Кто отпустит мальчишек одних в океан? На родительское согласие нечего и рассчитывать. Ребята долго обсуждали этот вопрос, и всякий раз — тупик. Петька вызвался поговорить со своим отцом, не высказываясь конкретно, а намеками: вот, мол, знакомые мальчишки собираются на целую неделю в океанское путешествие и не боятся.
Юрка подумал и запретил. Родители насторожатся.
Однажды Петька прибежал к Юрке и шепнул: «Придумал!» Ребята уединились, и Петька изложил свой план: на следующей неделе на Канарские острова отправляется туристская группа школьников. Ребята возьмут тоже путевки, но с группой не поедут.
— Но это же обман! — возразил Юрка.
— Обман, — согласился Петька. — Я тоже не люблю обманывать, а что делать?
Юрка наморщил лоб, — он хорошо представлял себе трудности, связанные с его «экспедицией», но они были куда проще предстоящего разговора с родителями.
— Нет, говорить с ними бессмысленно, — сказал Юрка. — Мы сделаем вот что: оставим записку, напишем всю правду, а в океан уйдем самовольно. Лучше посамовольничать, чем обманывать.
— Может, и лучше, — подумав, согласился Петька. — Но после всего мы должны быть готовы к хорошей взбучке.
— Беру ее на себя.
Пришлось много хлопотать из-за снаряжения. Хорошо, что Юрка оказался неплохим организатором, продумал все до мелочей, ничего не упустил. Главными предметами в списке «экспедиционного» имущества были два силиконвиниловых гидрокостюма «аквагомеус». Костюмы помог достать все тот же Такума Накамото. Не новые костюмы — списанные, с прорезами. Их отремонтировала и подогнала по росту мать одной из Юркиных соучениц… Два электрических, ранцевого типа, гидродвигателя взяли напрокат в местном клубе любителей подводного плавания.
Помимо этого, мальчишки решили взять кинокамеру с набором пленок, два электрических копья для защиты от акул и других океанских хищников, электрофонарики, прибор для определения координат, консервы в тубах, которыми обычно пользуются космонавты и гидронавты, миниатюрный радиоприемник, метров тридцать нейлонового шнура, гидропереговорные аппараты, смонтированные на шлемах, ножи, компас, реактивы для очистки морской воды…
Все было уложено в водонепроницаемые футляры и прицеплено к поясам, уложено в сумку. Был у них еще один прибор о котором следует сказать особо. Это — логофарм, миниатюрный электронный аппарат, сконструированный отделом института, в котором работал Петин отец, известный инженер-изобретатель. Прибор, изготовленный на общественных началах, прошел проверку, но в серию его не запустили. Серийным стал другой вариант, сконструированный с зачетом результатов испытаний первого. Первый образец так и остался у Петиного отца. Отец и сын иногда развлекались, беседуя с кошками, собаками, птицами и другими животными…
Интересный прибор! Через систему датчиков и остронаправленных антенн он принимал биотоки мозга, преобразовывал их в логические понятия и образы. Это был простой и удивительный прибор, благодаря которому легко общались между собой люди, говорящие на различных языках.
Юрка, разумеется, взял логофарм с собой. Это важно, заявил он, для успеха экспедиции. Он немало повозился, монтируя прибор внутри прозрачного куполообразного шлема, герметически соединяемого с костюмом…
Гроза над океаном
В синем небе таяли голубые созвездия. Ветер, дремавший в скалах и зарослях вереска на холмах проснулся, стал потягиваться. Он увидел, что небо на востоке зарумянилось, расправил легкие крылья и полетел к берегу будить чаек на скалах. Он шумно поздоровался с океаном, потрепал его, похлопал по плечу.
Океан проснулся и зябко вздрогнул. У ветра были прохладные ладони — мелкая дрожь побежала по синей воде. А ветер полетел дальше, и устремились вслед за ветром чайки, альбатросы, качурки, олуши, летучие рыбы…
Мальчишки стояли на высоком утесе. Было зябко и тревожно. Петя не выспался, зевал, ежился и втайне жалел, что впутался в это дело, но Юрке про то ничего не сказал. Юра вглядывался в бескрайнее океанское пространство, представил себя в этом пространстве, и неожиданная робость на секунду закралась в его душу.
— Юрка, я боюсь, — вдруг сказал Петя, будто прочитал Юркины мысли.
— Чудак! Будь мужчиной!
Океан накатывал размеренную медленную зыбь. Когда вода ударялась о берег, утес вздрагивал. Океан еще пребывал в тени, а высокие облака уже засияли мягким горячим светом невидимого с земли солнца. Прозрачный ноготок луны растворялся в синеве над океанским горизонтом. Океан казался пустынным и враждебным; какое-то неприятное чувство поднималось из потаенного уголка души и нашептывало: «Одумайся, Юрка, посмотри, как неуютно в этих необозримых пространствах, как тревожно!» Мгновенный напор непонятной душевной слабости комком встал в горле. И если бы Петя в эту минуту промолчал, возможно, Юрка отказался бы от задуманного.
— А, может, не надо, а?
Юрка встряхнулся, будто сбросил с плеч груз колебаний и сомнений.
— Ты боишься? Посмотришь, все будет отлично!
Стоило Юрке сделать определенное волевое усилие и на смену сомнениям пришла уверенность: нет, не зря он затеял этот поиск! Не зря! Тут же он услыхал тихий, как шепот, тревожный, как океан, таинственный голос: «Благословляю вас в путь, дерзновенные! Будьте смелыми, но рассудительными, и вы не пожалеете о своем путешествии! Это говорю вам я, Хранитель Древних Тайн!» Казалось, говорил сам океан, — голос летел отовсюду, слышался в шуме прибоя, в шелесте ветра, в разгорающейся утренней заре.