Под черным флагом, стр. 6
«Но здесь-то тебе не роман, — сказал себе Летум, оглядывая мрачные коридоры. — Все это по-настоящему». Меньше всего в этот момент он верил, что в финале его ждет сокрушительная победа над врагами, богатство и слава.
Все это уже у него было, все и много больше, но он сглупил и выпустил удачу из рук.
По законам приключенческого жанра он должен был бы пощадить Маркиза, и, вместо того, чтобы лишить предателя жизни, сослать его на какую-нибудь отдаленную планету. Но Летум не чувствовал в себе столько душевных сил. Он вообще не считал себя способным на милосердие, — как и героем, одним из тех идиотов-альтруистов, — а стальная мощь Автократии исключала какие-либо победы.
Однако, при всем при этом, жизнь не казалась менее привлекательной…
Летум встряхнулся, завидев пробоину в переборке. Пираты особо не церемонились — края оплавленного металла загибались на метры вокруг стыковочного шлюза. Пираты, выбегая из коридоров, спешили домой. Кое-кто тащил какие-то мешки, ящики, но большинство возвращались с пустыми (если не считать оружия) руками. Никто не обращал на рабов внимания. Летум и компания остановились, ожидая, пока рассосется пробка.
Как оказалось, их поджидал блондин. Скафандр морпеха обладал свойством мимикрии, а потому был неотличим от темной переборки.
— По-моему, — сказал он, — ты понравился капитану. Это редко кому удается.
— Весьма польщен, — сухо ответил Летум. Рука его по-прежнему сжимала рукоять бластера, пусть и висела вдоль тела.
— Да успокойся ты, — сказал блондин, доверительно наклоняясь. Летум с трудом сдержался, чтобы не отпрянуть. Но тут же напомнил себе, что это у него нет лица. — Никто не причинит тебе зла. Мы все здесь свои — такие же отщепенцы, как и любой из твоих рабов.
— Это я заметил, — кивнул Летум. Каждый из этих рабов действительно являлся его собственностью. Во всяком случае, с позиций законодательства Номада.
Поколебавшись, Летум сунул бластер за пояс и вытер потную ладонь о штаны. Рано или поздно, но пираты, — возникни у них такое желание, — найдут способ расправиться с ним без единого выстрела. В конце концов, это их корабль. «И их здесь сотни», — подумал Летум, оглядываясь.
— Вот и славно, — улыбнулся блондин. — Меня зовут Джек Смайлсон.
— Летум, — автоматически ответил Летум, и только тогда спохватился. — Летум… Джонсон.
— Интересное имя, — заметил Смайлсон.
— Мой папаша любил все необычное, — ответил Летум, и это была чистая правда. — Моего братца вообще назвал именем земного города.
— Ну-ну?..
— Париж.
Джек улыбнулся и вежливо кивнул. «Вежливый пират?.. Похоже, на этом корабле кого только нет».
— Никогда не видел капитана таким, — неожиданно сообщил Смайлсон. — Ты определенно его удивил.
Летум промолчал. На подобное заявление он уже давал ответ.
— Если поведешь себя грамотно, можешь сделать быструю карьеру.
Летум взглянул на Джека.
— Быстро — это сколько?
— Ну… Я вот, к примеру, с ними уже пять лет, и выслужился до лейтенанта. — На плече пирата действительно были намалеваны желтой краской армейские полоски.
«Не богато», — удрученно подумал Летум. Определенные перспективы это предложение открывало, но отнюдь не радужные. Тем более что толстяка-капитана придется терпеть до самой смерти, пока тот не откинет копыта. У него просто нет столько времени.
— Посмотрим, — уклончиво ответил Летум. — Я еще не решил, как быть дальше.
Пират выглядел обескураженным.
— Вряд ли в Пограничье тебе предложат лучший вариант. Уверен, с такими талантами ты станешь правой рукой шкипера года через три.
— У меня нет и одного года, не то что трех.
— Куда тебе спешить? — удивился Смайлсон. — В Автократию тебе дорога закрыта… — Летум молчал. — А, понимаю!.. Должно быть, рвешься отомстить тем, кто сделал это с тобой. — Молчание. — Но ты вынужден начинать с нуля, а они наверняка могущественны и богаты. Скоро ты это поймешь…
— А какой у тебя интерес? — спросил Летум, не выдержав. — Откуда такая забота? Если со мной сделали это, значит, я тоже не лыком шит!
— Да тише ты, — сказал Джек. — У меня свой интерес, но пока что я свои карты раскрывать не намерен.
«Да все и без того ясно. Он явно стремится выбить у толстяка почву из-под ног. Ничего другого здесь быть не может». Летум привык судить всех людей своими мерками. И, как правило, редко ошибался.
Продолжению разговора помешал какой-то пират, остановившийся у самого шлюза. Взмахнув рукой, он приказал рабам «двигать сюда».
Внутри пиратский корабль почти ничем не отличался от номадианского. Разве что почище здесь было, да посветлее. Стоял густой запах нормального человеческого пота, витали миазмы радости победы и бесшабашной уверенности, распространяемые разгоряченными пиратами.
Рабы заметно повеселели, и даже Летум немного приободрился. Впрочем, теперь уже не рабы. Двое пиратов куда-то их увели, — Летум не сделал попыток вмешаться, — но на него самого даже не глянули. Видимо, вводил в заблуждение бластер за поясом и Смайлсон, маячивший рядом.
— Ладно, — сказал пират. — Пойдем, провожу тебя в твою каюту.
— Почему не вместе с остальными? — спросил Летум, оборачиваясь.
— Тебе нужно подумать. Шум помешает.
Они спустились на лифте на палубу ниже, когда раздался толчок. Корабль оторвал присоски от жертвы, — понял Летум. Теперь они летят, набирая скорость, включая в определенной последовательности нужные двигатели, но Летум не чувствовал движения. Теперь он пират, и у него появилась надежда. Впрочем, пока что Летум и сам этого не сознавал.
Глава 4
Смайлсон, как и обещал, привел его в отдельную каюту. На этой палубе, как понял Летум, размещался командный состав, и одна из кают освободилась аккурат сегодня — от шального лазера отдал Богу душу какой-то капрал. Подчиненный, кстати, Смайлсона. «Добрый знак», — сообщил лейтенант.
— Разве тебе не жаль товарища? — поинтересовался Летум. Ему действительно было интересно.
— Нет, — покачал головой Джек. — Он был задницей. На небесах его давно заждались.
Летум интерпретировал эту информацию так, что конкретно для Смайлсона погибший капрал был бесполезен. Уж так Вагнер привык…
Летум лежал на твердой койке и глядел в низкий потолок. Поразмыслить действительно было над чем, но потяжелевшая голова не хотела трудиться. В голову лезла всякая чепуха: рабов, доверившихся попечению Летума, сейчас забивают, словно скот на бойне; шестерки враждебных семей насилуют Елену; Маркиз пирует на обломках чужой славы… Эта мысль моментально привела Летума в чувство. Братец наверняка окажется не в восторге, когда узнает о печальной участи номадианского судна. «Нужно будет спросить, — подумал Летум, — взорвали ли его».
А если нет… Милан уже сейчас должен трястись в ознобе дикого ужаса. «Он меня знает. Знает, что я с ним сделаю». Знал также Милан о том, что у Летума хватало упрямства и злости, чтобы достичь любой конкретной цели.
Летум и сам не заметил, как уснул. В неудобной позе, заложив руки за голову.
Проснувшись, он обнаружил себя там же — на твердой плоской койке в каюте покойного капрала. Руки затекли, но ничто не мешало им двигаться. Он по-прежнему оставался один.
Вот теперь Летум смог поверить в правдивость слов капитана и Смайлсона. Если кто-то здесь и желает причинить ему зло, то ему придется делать это в тайне от всех. На этом Летум собаку съел, — такое противостояние ему приходилось вести сызмальства. Семья Вагнер учила бороться за выживание, и пиратам до тех интриганов далеко. Вот только никогда еще Летум не был предоставлен самому себе, волен делать только то, что он считал нужным. Не отец, и даже не интересы синдиката. Теперь у него нет никого. Он затерян в космосе, словно пылинка в далекой туманности.
Осознав это, Летум сразу же успокоился. Все встало на свои места.
Но по-прежнему оставалась проблема его следующего шага. Что же следовало предпринять: остаться с пиратами, или подыскать себе другую компанию? Людей, которых можно увлечь с собой на тернистый путь мести. На котором большая их часть отдаст Богу души.