Странствия Властимира, стр. 68

Зато они услышали скоро рев какого-то зверя и глухой стук меча о кость. Обитатель этих мест был великоват для одного человека, да и откуда-то со стороны послышался рев второго зверя, перекрываемый воинственными кличами сражающегося Гаральда.

— Вот ведь одержимый! — восхищенно крутанул головой Синдбад. — В одиночку на двух тварей!

— Скаженный он, а не одержимый, — одернул его Буян. — Не звери то, а ловушка, заранее подстроенная. Сами посудите — откуда тут взяться женщине?

Он еще не договорил, а все уже поняли, что случилась беда. Мечислав первым кинулся к лошадям, увлекая за собой остальных. Гусляр придержал за плечи Властимира.

— Погодь, княже, — молвил он. — Тебе лучше тут остаться, нас подождать.

— Почему? — вспылил тот.

— Сам то ведаешь…

— Но разве мне нельзя?..

— Туда — нет! — твердо перебил Буян и, оттолкнув князя, вскочил на поданного Мечиславом коня. — Мы скоро, а ты уж не обессудь!

Послышался только перестук копыт, и Властимир понял, что его отставили в сторону. А ведь он уже не раз успел в пути спасти им жизни! Он стоял у костра, проклиная свою слепоту и в бессильной ярости сжимая кулаки. Издалека до него доносился только шум битвы.

Принужденный только слушать, он вскоре уловил привычным ухом, что в чаще происходит нечто необычайное. Рев зверей прекратился почти сразу, но зато послышались звон мечей и крики. Сражалось по меньшей мере человек двадцать.

Властимир шагнул наугад, протягивая руки.

— Буян! — позвал он. — Больно долго вчетвером с одним зверьем бьетесь! Давайте скорее кончайте его! — Ответа не последовало, и он, помедлив, окликнул громче: — Что там?

Он не надеялся получить ответ — слишком далеко был шум боя. Ветер подхватил его голос и унес вдаль. Князь затаил дыхание и услышал всего одно слово:

— Волки!

Это было волшебное слово. Оно сорвало князя с места, заставив забыть о слепоте.

— Облак! Ко мне!

Верный конь отозвался ржанием, оборвал повод и, подскочив, ткнулся мордой в грудь хозяину. Ощупью находя стремя и меч в тороках [37], князь взобрался на спину оставшегося нерасседланным коня и ударил каблуками по конским бокам.

Облак вломился в заросли, как ураган.

Гаральд так и не добрался до звавшей на помощь женщины — за первым же поворотом на него накинулось сразу шестеро людей в черном. Злорадный рев зверя донесся чуть со стороны, словно чудовищ? наблюдало да боем из засады. Обороняясь от нападавших, рыцарь краем-глаза заметил, что прогалина наполняется людьми. Их становилось все больше и больше, и он понял, что это действительно засада. Он отступал с боем.

Неожиданно плечи его уперлись в ствол дерева. Отступать дальше было некуда. Прижавшись к дереву спиной, Гаральд перехватил меч поудобнее и отбивал одну атаку за другой. Несколько неосторожных нападавших были уже ранены, но оставшиеся обходили его с боков, собираясь напасть со спины.

И тут прогремел топот копыт, и на прогалину выскочили два всадника.

Разметав строй атакующих, как малых детей, к Гаральду пробился Буян. Мечислав и сидящий за его спиной Синдбад защищали гусляра сзади. Свесившись с седла, Буян протянул рыцарю руку:

— Прыгай, и поскачем!

Явись сюда кто иной, Гаральд так и поступил бы, но с чернокнижником он не хотел иметь ничего общего. И рыцарь оттолкнул протянутую руку:

— Гаральд Мак-Хаген Английский никогда не отступал!

— Жить надоело, что ли? — яро выкрикнул гусляр. Он уже готов был силой заставить упрямца уйти с ними, но нападавшие опомнились, и люди поняли, что отступать поздно.

На узкой прогалине закипела схватка. Два всадника крутились, отбивая атаки разбойников. Спешившийся Синдбад стоял плечом к плечу с рыцарем. Под защитой двуручного меча Га-ральда он был в безопасности и спокойно мог прикрывать спину рыцаря.

Издалека донесся голос Властимира. Не останавливаясь, Буян выдохнул всего одно слово, чтобы князь понял, что дело нешуточное, и был настороже.

Разбойники оттеснили рыцаря и Синдбада от всадников и собирались взять славян живыми.

Буян понял это, когда ему на вскинутую руку упал аркан. От рывка рука чуть не оторвалась. Гусляру пршлось выпустить меч и согнуться. Второй аркан оплел ему плечи, но тут послышался топот копыт, и в самую гущу сражающихся ринулся еще один всадник.

Его появления никто не ждал. Белый конь с горящим взором устремился на людей в черном. Кто-то закричал, и всадник рубанул на голос. Тяжелый удар отсек кричавшему голову вместе с плечом.

Славяне опомнились первыми. Буян стряхнул аркан и, подхватив с земли упавший меч, с криком кинулся к всаднику. Жеребец под ним плясал как бешеный, заставляя людей шарахаться в стороны.

Мечислав и наконец-то отошедший от дерева Гаральд тоже набросились на напавших, сгоняя их к центру поляны, где ждало возмездие в виде меча слепого всадника. Не видя своих врагов, он рубил направо и налево.

Побросав оружие, оставшиеся в живых ринулись в разные стороны. Те, кто успел вскочить на лошадей, удрали. Участь менее проворных была печальнее, и лишь немногим удалось ускользнуть.

Облак сам остановился, когда битва кончилась, и тихим фырканьем дал знать хозяину об этом. Властимир опустил меч, чувствуя запах пролитой крови и прислушиваясь к тому, что происходит вокруг.

Прогалина была завалена мертвыми телами, в истоптанной траве корчились раненые.

Совсем близко послышалось злобное визгливое ржание. Синдбад висел на морде черного коня с широкими кожистыми крыльями и пытался его укротить.

— Там еще такие есть! — крикнул он, не выпуская лошадиной морды. — Злые, как джинны!

— Мы должны добить их! — твердо сказал Властимир. — Все в седла — и в погоню! Я слышу их!

Синдбад тут же оказался на спине своего конька, и Гаральду пришлось последовать его примеру. Почуяв на себе чужих седоков, два крылатых коня заревели и прянули ввысь.

— Они знают дорогу! — догадался Буян. — Не мешайте им! Славяне догнали коней-птиц уже в поднебесье. Оба черных крылатых зверя мчались так, словно за ними гналась смерть. Синдбад держался молодцом и даже ухмылялся, а бледный Гаральд шептал молитву и не смотрел вниз.

Впереди замелькали силуэты всадников. Заметив погоню, те прибавили своим коням прыти, но два отбитых зверя не желали отстать от стаи, и расстояние между преследователями и их врагами сокращалось.

Вдруг кони-птицы камнем упали вниз. Не будь под Гаральдом и Синдбадом точно таких же зверей, погоня бы сбилась со следа, но звери последовали за остальными.

Над пропастью нависал узкий тонкий крутой мост, пропадающий в тумане. Казалось невероятным, что по нему может пройти даже мышь, но поредевший отряд Кощеева воинства ступил на него. Мост задрожал под напором копыт, и в вышине послышался громовой рев. Огни, похожие на глаза невиданных зверей, сверкнули в темноте, но всадники уже промелькнули мимо.

С другой стороны моста тумана почти не было, и, несмотря на мрак ночи, можно было различить ворота, которые образовывали два вставших на дыбы каменных зверя. Тяжелая решетка была готова вырваться из их лап и отрезать погоню от добычи. Отряд был уже под решеткой, и она дрогнула, опускаясь.

И тут кони славян-взвились в воздух. Впереди летел Буян, Но мчался он не к решетке, а выше.

Когда он подлетел, всем стало видно, что звери живые. Они повернули головы, глядя на людей, и оскалились. Гусляр осадил коня, заставив его зависнуть в воздухе перед самыми носами чудовищ.

— Что, хотите меня достать, твари неразумные? — задорно выкрикнул он. — Попробуйте, коли не трусы!

Каменные звери закричали и потянулись к нему, но решетка, которую они держали в лапах, мешала. Буян корчил рожи, смеялся, а золотистый его жеребец взвизгивал, как шалая девка.

Взгляды чудовищ были прикованы к человеку. Они не сводили с него глаз и не заметили, как несколько лишних всадников проникли за ворота. Мечислав взлетел на своем коне повыше, чтобы из-за голов зверей Буян мог увидеть их, и дал сигнал.