Сорвать заговор Сионских мудрецов, стр. 56
И по той же причине Россия не может оставаться безразличной к судьбе Ирана. Если Иран отстоит свою независимость — больше шансов будет у России идти своим самостоятельным курсом. Если Иран рухнет — России будет куда труднее. У них один и тот же противник, та же американо-израильская группировка в верхах США, те же голоса, что яростно нападают на Путина, нападают и на Ахмадинежада. В Иране проходит проверку боем российская концепция многополюсного мира. Так, если Ирану удастся запустить свою не-долларовую нефтяную биржу, повысятся шансы России на создание своей рублевой.
Но Россия не готова к войне. Не готова технически, материально и морально. Россия не может защитить Иран, как не могла защитить Сербию, как не смогла удержать даже близкий Вьетнам. Годы Горбачева и Ельцина подорвали дух и экономику страны, и процесс выздоровления еще не завершился. И все же у России есть несколько средств для ассиметричного ответа на американский вызов.
1. Первое средство следовало бы давно задействовать — вывод денежных средств из долларовой зоны. Если они еще существуют, что тоже под вопросом. Страны, разместившие свои капиталы в США, обычно их теряют. Так пропали нефтяные сбережения Норвегии и пенсионные фонды Швеции. Американская правовая система позволяет конфисковать иностранные капиталы с завидной легкостью — так пропали внушительные сбережения Ирана, размещенные там еще при шахе. Очередное падение нью-йоркской биржи — это третий звонок для покидающих тонущий корабль доллара.
2. Российское ПВО может провести проверку в Иране. Сейчас, когда на Западе открыто говорят, что могут уничтожить все русские ракеты одним ударом, было бы полезно разместить щит ПВО в Иране, причем не старомодный, но новейший. Если он устоит, НАТО не полезет на Россию. Если он не устоит, мы будем знать, что нужно сделать для его укрепления.
3. Российское вето в Совбезе должно применяться активнее. Россия может учиться у США, которые используют свое право вето всякий раз, когда их передовой плацдарм — Израиль — подвергается критике. Нельзя давать американским авантюристам основание утверждать, что они действуют в соответствии с международным правом.
4. Упрочение отношений с Турцией. Народ Турции настроен против американского диктата, против войны в Иране и Ираке. Добиться разворота Турции на восток — одна из сверхзадач России.
5. Поддержка национально-освободительных движений, в частности палестинского Хамаса и ливанской Хизбаллы.
Но «горячая война» — не единственный вариант. Пахан сможет попытаться задавить Иран и без войны, экономической блокадой, как в свое время была подорвана экономика СССР, Кубы, Ирака. В Иране уже прошла волна резкого подорожания, даже помидоры резко подскочили в цене. Подорожание вызвало протесты и забастовки. Подорожал бензин, хотя он по-прежнему остается безумно дешев.
В ход идет и другое традиционное американское оружие — национальные раздоры, которые Вашингтон сеет щедрой рукой. В произраильских публикациях предлагается расколоть Иран на три части — Азербайджан, собственно Персию и арабский Юг — Хузестан. Американцы стараются разогреть и сунно-шиитскую схизму, используя своих марионеток на Ближнем Востоке.
Американская агрессия неизбежна, но время покажет, пойдет ли конфликт по «чилийскому варианту» — подрыву экономики и перевороту, по «советскому варианту» — подрыву экономики и поощрению сепаратистов, или по «иракскому варианту» бомбежек и вторжения. В любом случае Россия может активно участвовать в процессе, поддерживая свою многополярную модель мира, то есть отстаивая независимость Ирана.
Синие цветы Тегерана
1. «Выбирай, я — или она!»
Не один муж, припозднившийся после визита к любовнице, слышал эти слова — и задумывался. Смириться с диктатом? Подставить шею под хомут? Или рискнуть и начать новую жизнь? Привычка — еще не замена любви, а старуха порядком обрыдла. И тогда ей суждено услышать ответ, к которому она не готовилась.
Этот классический сюжет из семейной жизни сейчас проигрывается на международной сцене. Америка уязвлена: как посмел Путин, несмотря на все предупреждения, поехать в Тегеран? Как он смеет блокировать американский проект резолюции в Совбезе, резолюции, которая зажгла бы зеленый свет на палубах авианосцев? Он подает дурной пример Германии и Италии, которые тоже стали поглядывать на восток.
В одностороннем порядке президент Буш объявил о новых санкциях — не только на непокорных иранцев, но и на тех, кто с ними торгует. Он произвел элитные части иранской армии в ранг «террористов, распространяющих ОМУ», и заморозил счета тех компаний и банков, которые были тесно связаны с Ираном. Буш пригрозил третьей мировой войной — а война с Ираном, при всем нашем уважении, на уровень мировой не тянет. Значит, это угроза в адрес России.
Поможем Путину сделать выбор — с одной стороны заокеанская старая ведьма с замашками фельдфебеля и новой ракетной системой, главный шарм которой, долларовый запас, тает, как айсберг в Мексиканском заливе. С другой стороны — под боком красавица-персиянка, у которой есть и отменное приданое, и стратегическое положение, и редкая сила духа.
Ответ Путина Америке был недвусмысленным: нечего «бегать, как сумасшедшая с бритвой и размахивать ею в разные стороны». Впрочем, как опытный дипломат, он одновременно сгладил резкость своего ответа: Иран не собирается обзаводиться ядерным оружием, «зачем же усугублять ситуацию, загонять ее в тупик, угрожать санкциями, боевыми действиями?»
2. Кому нужен конфликт с Ираном
Этот ответ был дан после двух драматических недель, когда Россия стояла на распутье, как былинный витязь, и решала, куда идти. Это ощутили все заинтересованные стороны, и в первую очередь главный инициатор санкций и войны, которого зачастую называют Сионистским Лобби. Ведь, кроме них, конфронтация с Ираном не нужна никому — ни американским нефтяным компаниям, ни европейским производителям, ни мусульманским соседям, ни России.
Если бы США действовали в своих подлинных интересах, они бы дружили с Ираном, пишет Збигнев Бжезинский. Иран — это ключ к Ближнему Востоку, к Средней Азии, к мягкому подбрюшью России, к Китаю и Афганистану, к Евразии в целом. Дружба с Ираном необходима Америке, писал он, потому что там — огромное количество углеродов, много урана, рядом находятся нефтяные поля Ближнего Востока и Средней Азии, через Ормузский пролив проходит 20 % мировых поставок нефти, Иран окружен 15 странами, богатыми нефтью, и наконец, Иран стратегически расположен между Россией и Китаем.
Почему Америка поступает вопреки толковому совету Бжезинского? Причиной тому — мощное сионистское лобби. Это понимают и американцы, в том числе евреи-несионисты. Профессор Джеймс Петрас писал: «Если бы внешняя политика США определялась американскими интересами, США вступили бы в стратегический союз с Ираном — за счет еврейского государства апартеида. Конгресс и Буш пренебрегли интересами нефтяных компаний, военной промышленности, арабских клиентов и предпочли поддержать линию сионистской партии». Симур Герш, ведущий американский комментатор, сказал в интервью Эмми Гудман: «Отгадка — в деньгах. В массе еврейских денег из Нью-Йорка. Давайте не будем себя обманывать: значительная доля еврейских денег и многие ведущие американские евреи поддерживают позицию Израиля, считающего Иран экзистенциальной угрозой».
Его поддержал другой ведущий американский журналист еврейского происхождения Филипп Вайс: «Наконец-то прогрессивный еврей Герш сказал правду. До сих пор он говорил кодовыми фразами; он критиковал неоконов, называя их безумцами, но никогда раньше он не возлагал вину на тех, кто на самом деле виновен: на широкий сектор еврейской общины, которая защищала неоконов, на израильское лобби, которое имеет прочные позиции и среди демократов. Да, еврейские деньги толкают к войне с Ираном».
Впрочем, это давно не секрет — на днях израильский премьер-министр Эхуд Ольмерт приезжал в Москву, Париж и Лондон, стараясь сколотить антииранский фронт. Он вернулся из Москвы не солоно хлебавши, но сохранил хорошую мину при плохой игре, сказав, что Путин — против иранской атомной бомбы. С Новым годом, Ольмерт! Ахмадинежад тоже против иранской атомной бомбы. Никто в Иране не собирается переходить на ядерное вооружение — по крайней мере, пока.