Я выбираю тебя!, стр. 9
— Да нет, — пожал плечами Костя. Ему и впрямь было неловко за то, что он неприветливо разговаривал с человеком, только что потерявшим любимую жену, крохотная дочка которого осталась навсегда без матери. Может быть, и дело-то не такое уж сложное. Преследует какой-то маньяк, которого чем-то обидели трое старых друзей. Бывает и такое, человеческая душа ох как сложна и загадочна!
Они подписали формальный договор на определенную сумму, и Григорянц заплатил Косте довольно приличный аванс.
— Итак, — потер руки Костя. — За дело! А начнем мы вот с чего — будем искать вашего пропавшего друга. Ведь этим делом, насколько я понял, правоохранительные органы вообще не занимаются.
— Этим нет. Родственники Прокофьева решили пока не сообщать в милицию о его исчезновении. И вообще, все преступления расследуются правоохранительными органами в отдельности, а вас я прошу расследовать их, как бы это сказать, в комплексе, в связи друг с другом. Вы понимаете меня?
— Вполне, — твердо ответил Константин. — Ладно, значит, так тому и быть, Эдуард Рубенович. Теперь езжайте домой, а остальное мое дело. А когда будет нужно, я вам задам необходимые вопросы. И если ваш историк, целый и невредимый, будет найден, сразу же отпадет целый ряд подозрений. А пока я от каверзных вопросов воздержусь… Пойдет? — улыбнулся он.
— Пойдет, — ответил Григорянц, также сделав едва заметную попытку улыбнуться, встал с места и протянул Косте руку. Костя заметил, что рука собеседника мягкая и влажная.
Через минут пять после ухода Григорянца Костя позвонил в МУР своему старому приятелю майору Молодцову.
— Геннадий, это Константин. Ради старой дружбы, проверь по картотеке — не проходили ли по каким-нибудь уголовным делам Григорянц Эдуард, Левушкин Андрей и Прокофьев Евгений? Ладно?
— Сделаем, Костя. Разве я тебя когда-нибудь подводил?
… Тем временем Григорянц в сопровождении двух телохранителей прошел к своему белому «Мерседесу», сел на заднее сидение и проворчал:
— Тоже мне, деятель… Расхвалили его, придурки… Обычный солдафон, да ещё и моралист впридачу. Тупой как валенок… Ни хрена он не найдет, надо действовать по-другому. Зря только ввел его в курс дела, погорячился…
И автомобиль направился в сторону Рублево-Успенского шоссе на дачу, где безмятежно играла или сладко спала ни о чем не знающая двухлетняя дочка Верочка…
Сам же Эдуард Рубенович сидел на мягком заднем сидении лимузина, погрузившись в свои мысли… И уносили они его в события почти десятилетней давности, в пасмурный августовский вечер тысяча девятьсот девяносто первого года…
4.
— Нет, Костя, никто из этих господ судимостей никогда не имел и ни по каким делам не проходил, — послышался в трубке хрипловатый голос майора Молодцова.
— Я так и полагал, спасибо, Геннадий, — ответил Костя Савельев и закурил очередную сигарету.
Затем он спустился вниз к машине и направился в Ясенево. Ехать было недалеко, жил Костя в Теплом Стане на улице генерала Тюленева. Уже через десять минут он был около дома, где проживала семья Прокофьевых.
Поднялся в квартиру. Позвонил. Открыла женщина лет пятидесяти пяти с усталым озабоченным лицом.
— Здравствуйте. Мне нужно поговорить с родителями Евгения Николаевича Прокофьева, — сказал Костя.
— Здравствуйте, — испуганным голосом произнесла женщина. — Я его мать Роза Александровна. И отец тоже дома. А кто вы?
— Я частный детектив Савельев Константин Дмитриевич. Ко мне обратился друг вашего Евгения Эдуард Рубенович Григорянц. Вы, полагаю, слышали о том, какое несчастье у него произошло?
— Да, разумеется, страшное, страшное горе… Он так любил свою жену, так любил. Я-то её не знала, Эдик и Женя в последнее время мало общаются, но мне рассказывал Женя… Да, а почему вы решили обратиться к нам? Каким образом мы можем пролить свет на тайну этого преступления?
— У вас ведь тоже серьезные проблемы, как я слышал?
— Да, пропал Женя. Его нет уже около недели… Но тут другое — понимаете, такое уже бывало. Вы проходите, раздевайтесь, сюда пожалуйста, вот сюда…
Костя снял дубленку и прошел в комнату. Скромная обстановка, зато очень много книг. В его глазах появилось уважение к этому дому. Хозяйка это заметила.
— Мой муж историк, профессор, и Женя тоже историк… Книги остались ещё от его деда, ну и муж покупал, разумеется…
— Да, мне в последнее время, к сожалению, приходится читать мало… Зато с жизненными драмами и трагедиями приходится сталкиваться напрямую…
Они сели друг напротив друга. В это время в комнату вошел и хозяин — невысокий, лысоватый пожилой мужчина в пижаме и в круглых очках.
— Коля, это частный детектив, к нему обратился Эдик Григорянц…
— Понимаю… Хотя какое отношение имеем к его трагедии мы?
— Возможно, не имеете, а возможно и имеете, — загадочно произнес Костя. — Дело ещё вот в чем, Эдуард Рубенович платит мне не только за то, чтобы я нашел убийц его жены, но и за то, чтобы я разыскал вашего сына Евгения. Вы не против, я надеюсь?
— Да что вы, что вы? — замахал руками отец. — Мы ночей не спим, места себе не находим… Если бы не его запои, когда он пропадал по неделям, мы бы давно обратились в милицию. А тут… Мы уехали в санаторий и оставили ему довольно много денег. Вот он, очевидно, и загулял незадолго до нашего приезда… Но это произошло не более недели назад, потому что двадцать восьмого января он был на работе. Сначала пил здесь, потом, возможно, произошла какая-то драка, стулья валялись на полу, а потом ушел к кому-то… Что за пагубная привычка, в толк не возьму? У нас в роду пьяниц никогда не было…
— Скажите, а входная дверь была заперта? — спросил Костя.
— Да, она была заперта, но только на один замок, хотя у нас их четыре… Этот факт тоже свидетельствует о том, что он был нетрезв…
— Так, теперь скажите вот что, какие-нибудь посторонние предметы, не имеющие отношения к вашему сыну, вы обнаружили в квартире после приезда?
— Да…, — замялась мать, глядя в сторону. — Извините… Мне кажется, тут была женщина. Да что там говорить? — махнула она худенькой рукой. — Точно была…
— Откуда вы это знаете?
Мать густо покраснела.
— Около его кровати на полу валялся… презерватив. Подготовленный, но не использованный, — выдавила она из себя.
— Понятно…, — протянул Костя. — Еще что-нибудь?
— Больше ничего. На кухне два бокала, из которых они пили вино, остатки закуски, потом ещё рюмка, из которой он пил водку, ну бутылок куча, это понятно… Только когда все это было выпито, мы не знаем…
— Значит, они пили, а потом решили заняться любовью… Но что-то им помешало…
— Всякое тут бывало, что греха таить? — сурово произнес отец. — Как только мы за порог, начинается… На сей раз квартира ещё более или менее в порядке. А что произошло? Дело житейское. Пили, наверное, и, как это говорится, оттягивались здесь, потом поехали в другое место… Торчит, сволочь, небось, у какой-нибудь шлюхи и даже не думает звонить… Вырастили мерзавца на свою голову… Один раз он целую неделю провел на даче у какой-то дамочки, потом заявился, как ни в чем не бывало… Женился бы хоть, что ли… Может, жена его отучит от пьянства, раз у нас с матерью ничего не получается…
— Телефоны его знакомых у вас есть?
— Знакомых шлюх, вы имеете в виду? — уточнил отец. — Имеются, записную книжку вот оставил… Обзвонили всех, никто ничего не знает. У него долгих романов не бывает, месяц-другой, и все. То ли он бросает, то ли его, не знаю…
— А телефон у вас, случайно, не с определителем номера? — вдруг пришло в голову Косте.
— Поставили недавно, — проворчал отец. — На всякий случай… Люди посоветовали…
— Так что же вы молчите? Давайте поглядим, что там зафиксировано в памяти?
Он стал просматривать записную книжку телефона, задавая вопросы хозяевам.
— Это наши знакомые звонили, это тоже, это…, — отвечала мать. — Так… вот… Вот эти звонки были ещё до нашего приезда… Вот… это, видимо, звонок из автомата, а вот… какой-то номер, я его не знаю…