Темные огни, стр. 43
— Произошла одна маленькая неприятность…
— Ну да. Ты упал в воду, я это заметила. Так вы упали вдвоем?
— Как тебе сказать…
— Сначала в воде оказалась я, а потом уже он. Стив, вы что, обязаны докладывать ей о каждом своем шаге? Тогда расскажите ей…
— Джинни, замолчи, ради Бога!
— Зачем? Почему мне молчать? Я с удовольствием выслушаю всю эту историю!
— Вы оба мне отвратительны! — закричала Джинни и повернулась к двери.
Стив нагнал ее и с силой притянул к себе, так что Джинни едва не упала ему на грудь.
— Вы что же, княгиня, полагаете, что я все это затеял, чтобы развлечься? Лучше помолчите, пока я обдумаю, что нам делать дальше. Вам необходимо попасть в вашу комнату и сделать это так, чтобы половина Сан-Франциско не узнала, что вы натворили…
— Натворила? Что вы имеете в виду?
Консепсьон рассмеялась:
— Да ясно же, чем вы занимались. Я, княгиня, хотя бы не замужем. Вы хотите, чтобы все здесь узнали, кто вы на самом деле? Легко догадаться, что вы обычная потаскуха! Зачем ты тратишь на нее время, Эстебан? Она спит с каждым, когда представляется возможность.
Если бы Стив не удержал Джинни, она с великим удовольствием вцепилась бы ногтями в лицо мексиканки. Заметив это, Стив коротко бросил:
— Думаю, вы еще успеете подраться и выяснить, кто из вас большая потаскуха. Мне же сейчас не до того. Где Сэм?
Только в этот момент до Джинни дошло, что Консепсьон, босая и одетая по-домашнему, находится, как, впрочем, и все они, в спальне Сэма Мердока.
Глава 20
Нет ничего неприятнее, чем утраченные иллюзии. Именно эта мысль преследовала Джинни весь день.
Она добралась наконец до своей спальни и даже успокоила Делию, сочинив историю о том, как она упала в ручей, катаясь на лошади.
— О Боже, мадам! Я не решилась сказать им, что вы еще не вернулись. Да они бы меня живьем съели! Я надеялась, что вы вот-вот приедете и что с вами ничего страшного не случится. Надеюсь, вы не ушиблись?
«Да, внешних повреждений как будто нет», — с горечью подумала Джинни и покачала головой. Делия не умолкала ни на секунду, освобождаясь от накопившегося за день напряжения.
— Какой ужас, какой ужас! — запричитала она, заметив, что амазонка Джинни порвана во многих местах. — Посмотрите, мадам, она вся изодрана — вот здесь, у плеча, видите? И здесь, сбоку, где застежки на юбке. Но вы не волнуйтесь — я постараюсь все починить.
— Пожалуйста, ничего не чини, — ответила Джинни. — Я вообще не хочу больше видеть этого платья. Выброси его.
Джинни лежала на кровати в затененной комнате и, прикрыв глаза, ждала того приятного момента, когда ее охватит сладкая дремота после волшебной микстуры графа Черникова. Один лишь глоток рубиновой жидкости — и все… сладкое забвение.
— Я скажу всем, мадам, что вы слишком долго пробыли на солнце и у вас разболелась голова. Они вернулись минут за десять до вас. — Шепот Делии доносился уже словно из другого мира, а голова Джинни была отуманена сном.
Вот промелькнуло лицо Стива, чужое и равнодушное. Подумать только, он овладел ею сегодня, как самой дешевой потаскухой — ни слова любви, ни ласки… И она пошла на это!
Потом перед ней замаячило лицо Консепсьон. Она злобно кривила алые губы, сжимая Стива в жадных объятиях и как бы говоря ей: «Ты удивилась, застав меня в спальне Сэма. А почему бы мне не быть здесь? Сэм не возражает. Здесь столько зеркал, а я так люблю их. А ты — разве нет?» Эта ужасная женщина смотрела прямо в глаза Стива — ее Стива, и в них горела страсть! И Джинни видела это! Нет, трудно объяснить совпадением одновременное появление Консепсьон и Стива. Когда совпадений слишком много, значит, существует какой-то тайный план.
Но хуже всех, пожалуй, Сэм Мердок. Вот уж с кем следует соблюдать осторожность, ведь и прежде она многое слышала о нем. Он очень жестокий человек, который, не щадя никого, прокладывал себе путь к успеху. А почему же еще этот затворник вдруг окружил себя армией телохранителей? Да уж, ей надо было задуматься об этом, когда она увидела его увешанную зеркалами спальню. Но, если она правильно поняла Консепсьон, Мердок почти не пользовался этой комнатой. Да, там совращают невинных, не иначе. Интересно, включил ли ее Мердок в свой список? Но если он собирался ее соблазнить, то почему поручил ее заботам Стива, который, как ни крути, всего-навсего один из его телохранителей? Но на самом ли деле Стив — телохранитель Мердока? Да, он сам говорил об этом, но разве можно ему верить?
«Господи, да что же мне делать? Что скрывается за этим? Нет уж, лучше не думать вовсе, а просто плюнуть на все. Я ни за что не хочу снова оказаться замешанной в какую-нибудь интригу. Мне не хочется думать…»
После этого Джинни забылась сном, и все заботы куда-то исчезли. Она поплыла среди розовых облаков в прекрасную страну грез, где ей хотелось бы остаться вечно…
Кто-то тряхнул ее за плечо, поэтому с прекрасной страной пришлось расстаться и снова вернуться к действительности.
Джинни проснулась сразу, воскликнув:
— Нет, нет, оставьте меня, я не хочу…
— Вирджиния! Почему ты кричишь? Ты чего-то испугалась, дорогая? Какой-нибудь кошмар, да?
Ей все еще казалось, что она спит, но перед ней стоял князь Иван. Его Джинни совсем уж не ожидала увидеть здесь. Пытаясь собраться с мыслями, она проговорила:
— Мне почудилось… Да, мне почудилось, что я падаю.
— Ну конечно… И притом с лошади. Я уже слышал об этом и очень встревожился. — Иван присел на край постели, похлопал ее по холодной руке и широко улыбнулся: — Ты все еще напугана, не так ли? Ну, покажи мне, где болит… А ведь я просил твою глупую служанку информировать твоих родителей обо всем — и всегда. Тебя необходимо показать врачу. — Продолжая улыбаться и держать ее руки, хотя Джинни пыталась их высвободить, князь нагнулся и поцеловал ее в губы. Она инстинктивно сжалась, как от прикосновения змеи.
Князь Иван поднял голову и посмотрел на нее пустыми зелено-голубыми глазами:
— Что происходит, радость моя? А я-то надеялся, что после такой долгой разлуки ты обрадуешься мне. Должно быть, все оттого, что несколько часов назад тебя сбросила лошадь. Ты так бледна, что я все больше опасаюсь за твое здоровье!
— Иван… прошу тебя… Со мной все в порядке. Никакого несчастного случая не было — я просто упала, вот и все. Ну и, конечно, испугалась…
— Так испугалась, что не можешь поцеловать своего мужа? Да ты дрожишь как осиновый лист, любовь моя. Видно, придется мне попросить нашего любезного хозяина послать за врачом.
— Нет! — тотчас воскликнула Джинни. — В этом нет необходимости. Я говорю правду, Иван.
— Ну конечно, правду. Уверен, что ты не хочешь никого беспокоить. Но когда я увидел это, мною овладела безмерная тревога! — Князь Иван показал ей изорванную и мокрую амазонку. — Слезы, крики во сне, порванная мокрая одежда — неужели ты полагаешь, что у твоего мужа нет оснований для беспокойства? У тебя, наверное, синяки. Кто-нибудь приложил примочки?
— Иван… — Голос Джинни звучал неуверенно, ее охватило смятение. Одно она понимала хорошо — князь играет с ней. Его глаза сузились и засверкали стальным блеском, лицо приобрело хищное выражение, несмотря на улыбку. Что же ему сказать? — Я… мне… мне просто повезло! Я упала на траву… потому и не пострадала. Просто ненадолго потеряла сознание — вот и все. Но сейчас уже все прошло.
— Понимаю. Платье порвалось в кусты. Бедняжка! Как неприятно — ведь ты, должно быть, вся исцарапалась! Ужасно! Позволь мне взглянуть, любовь моя.
Он быстро сдернул с ее плеча тонкую ночную сорочку, хотя Джинни попыталась увернуться.
— Дорогая, но ведь я твой муж! Или меня так долго не было, что ты успела об этом позабыть? О, слава Богу, ни единой царапины! Тебе исключительно повезло!
— Прошу тебя, Иван…
Он крепко схватил ее за плечи и с силой бросил на подушки:
— Похоже, мы слишком давно не были вместе. — Пригнувшись, он прильнул губами к ее шее, а затем стал покрывать поцелуями грудь. Каждый его поцелуй доставлял Джинни мучение, но это было только начало. Пальцы князя с силой сжали ее подбородок, а когда он снова прижался к ее губам, она почувствовала, как его зубы терзают ее рот, вонзаются в язык…