Канака — люди южных морей, стр. 66

Бывает, например, что отец, горячо любящий своего родного сына, еще при жизни отделяет ему часть своего имущества, не требуя за это никакой компенсации. Так отеческая любовь преодолевает препоны давнишнего правопорядка — ведь после смерти отца сын должен уступить отцовское имущество законному наследнику. А тут часть имущества уже принадлежит сыну и поэтому передаче не подлежит. Но бывают случаи, когда законный наследник претендует на известную долю имущества отца при его жизни. Тогда законному наследнику соответствующая часть имущества вручается, однако за это он должен заплатить определенную сумму.

Подобного рода отношения, развившиеся в условиях материнского права, в Меланезии явление довольно редкое, ибо они уже претерпели некоторые изменения в связи с распространением идеи отцовского права. На некоторых островах Новых Гебрид брат умершего мужа берет на себя заботу о вдове и ее детях. Проникновение в общественную жизнь меланезийцев двух принципиально противоположных воззрений — материнского права и отцовского права — есть следствие исторического развития. В отношении Соломоновых островов установлено, что там на древнее тотемическое материнское право рода наслоилось отцовское право пришедшего туда позднее населения [44]. Эти изменения не могли не сказаться на взаимоотношениях полов. Возможно, что они еще более углубили существовавшие разногласия, обусловленные различием человеческих характеров и темпераментов.

Привилегии и касты

Чем больше укреплялась власть европейских держав в колониях, тем меньше становилось политическое влияние так называемых вождей; прежде вождями называли всех, кто мог считаться предводителем людей. Но исследования этнографов показали, что понятие «вождь» применимо не всегда, и здесь существуют весьма тонкие различия. Если судить по данным, которые в свое время удалось установить официальному австралийскому этнологу Хогбину на острове Вогео близ северного побережья Новой Гвинеи, — высшая политическая власть у меланезийцев находилась в руках clan headman, то есть старейшины рода, или коквала, как его называют на туземном языке. Хотя власть коквала распространялась всего на 50–60 членов рода, авторитет он завоевывал исключительно благодаря своей энергии и ловкости. Он мог также быстро и потерять свой авторитет, если чем-либо себя компрометировал. Своего преемника он назначал еще при жизни. Это был один из старших сыновей его жен. Так как в деревнях, как праВИЛО, было по два-три рода, там имелось столько же коквалов, или родовых старейшин, дома которых по сравнению с жилищами прочих членов клана имели весьма представительный вид. Поэтому когда нам рассказывают о том, что на небольших меланезийских островах в деревнях было «несколько вождей с их сторонниками», то, очевидно, речь идет о старейшинах родов или кланов. Но и на более крупных островах так называемый вождь селения играет, по всей видимости, роль primus inter pares, то есть первого среди равных, который в важных вопросах всегда совещается с главами семейств, прежде чем принять какое-либо решение.

Одним из таких влиятельных лиц был седовласый Паломг Пуло из деревни Кинв на юге Новой Ирландии. Он устраивал танцевальные празднества и самолично руководил всеми танцами. Паломг Пуло имел право приглашать на празднество людей из соседнего селения. Туземцы отзывались о нем с особой почтительностью, называли его big fellow luluai, то есть большой вождь.

На Соломоновых островах местами наблюдалась та же картина. Там в отличие от многих районов Африки передача звания вождя по наследству встречала резкое осуждение, хотя на отдельных островах мванекама, то есть политический предводитель туземцев, пользовался некоторыми прерогативами верховной власти, а во время войн руководил войсками. Но о северных Соломоновых островах мы знаем, что там с приходом большерослых, хорошо сложенных темнокожих людей с грубыми чертами лица возникли новые общественные условия. Пришельцы проявляли большую политическую активность. Всего несколько сот лет назад большерослые люди — женщин среди них было совсем мало — поселились на северных Соломоновых островах и взяли в свои руки политическое руководство.

Благодаря организованности и превосходящему вооружению, то есть более совершенным лукам и стрелам, а главное, благодаря впервые завезенным экономическим ценностям (некоторые виды сельскохозяйственных продуктов, раковинные деньги, свиньи) они заняли особое положение среди коренного населения, превратились в своего рода знать. На севере Соломоновых островов такую знать составляли «великие вожди» селений, называемые мумиратутоберу. Они владели землей. Эту землю великие вожди отдавали в пользование своим братьям. Подвластные мумира туземцы были его кабальными (китере) и получали от него ленные пожалования, за что обязаны были служить ему и его родственникам. Мужчины господствующей касты имели право брать на свои празднества девушек из среды кабальных и отдавать их в распоряжение приглашенных мужчин.

Туземная знать северных Соломоновых островов стремилась сохранить свое преимущественное положение тем, что допускала браки только в своем кругу. Однако недостаток женщин вынуждал их к отступлению от этих правил. Аристократам приходилось иногда жениться на девушках из среды своих кабальных. Сыновья от этих смешанных браков образовали новое наследственное сословие — группу вассалов (минеи). Они добровольно состояли на службе у великого вождя, который в свою очередь оберегал их жизнь и имущество, а за особое усердие даже жаловал их кабальными.

Великие вожди часто заключали между собой оборонительные и наступательные союзы, к чему их побуждали возникавшие конфликты, связанные с введенной ими охотой за черепами. Добычу вражеского черепа великие вожди считали делом чрезвычайно важным, ибо полагали, что каждый убитый враг усиливает мощь духа войны и тем самым закрепляет их личные военные успехи. Рихард Турнвальд еще лет 50 тому назад насчитал у одного вождя свыше 60 трофейных черепов, выставленных в специальном павильоне. Охота за черепами приняла на Соломоновых островах такие размеры, что опустошались целые деревни. Английский естествоиспытатель Вудфорд был однажды свидетелем, как такого рода «экспедиция» возвращалась с 32 черепами! Не удивительно, что селения на Соломоновых островах с их овальными и четырехугольными домами, стоящими либо просто на земле, либо на земляном или каменном цоколе, либо на сваях, укреплены глинобитными стенами, если только не построены на неприступных горных кряжах. Несмотря на свое привилегированное положение, великий вождь в среде туземной аристократии является также лишь первым среди равных. Его звание наследует старший сын. Нередко сын вождя благодаря силе характера добивается исключительного положения. Таким человеком был когда-то «король» Горей на Шортлендских островах. Он пользовался огромной властью, и даже европейцам приходилось отдавать ему дань уважения. Но бывали и обратные случаи; например, жители деревни на западном побережье острова Бука в один прекрасный день свергли своего вождя за неспособность руководить, прогнали его и избрали другого.

Касты вождей существуют и на островных группах, расположенных к юго-востоку от Новой Гвинеи. Там, как и на Соломоновых островах, вождю и его родственникам принадлежит вся земля, и подвластные вождю жители деревни должны нести определенные службы. Они даже обязаны оказывать ему особые почести. Ни один подданный не смеет ни в чем превосходить вождя, даже в росте, и при встрече с ним простым смертным приходится низко наклонять голову. Весьма своеобразны в Меланезии, пожалуй, единственные в своем роде причины многоженства туземных вождей этого района. Вождь «наследует» жен от своего умершего предшественника, сам он имеет собственных, которыми обзаводится еще в молодости, и сверх того каждый клан дает ему по одной жене. Если одна из жен, отданных кланами, умирает, вождь тотчас же получает замену. Благодаря этому своеобразному обычаю вождь имеет крупный доход. Родственники его жен регулярно выплачивают ему дань натурой. Так как с жителей деревни он не взимает никаких налогов или податей, ему приходится финансировать строительство лодок и домов, путешествия и войны за счет дохода от многоженства. Вождь Киривины имел 60 жен, и родственники каждой жены обязаны были ежегодно доверху наполнять ямсом его амбар, а иногда и два амбара, вмещавшие около 50 ц ямса. Следовательно, годовой доход этого вождя составлял не менее 3 тысяч ц ямса.