Обнаженные чувства, стр. 106

Все шло так чудесно с момента рождения малыша. Кажется, Ева, наконец, по-настоящему ощутила радость. У нее был Джефф, ее ребеночек, красивый и здоровенький, который должен был подружиться с ее мужем. Все больше наслаждения ей доставляла чувственная любовь с Брэнтом; все приятнее было засыпать рядом с ним, знать с каждым разом лучше и лучше, на каких его струнах заиграть, чтобы получить с ним наибольшее наслаждение.

Они больше не устраивали приемов с тех пор, как они организовали ту вечеринку еще в период ее беременности. Для нее главное значение имело то, что она зажила подлинной жизнью. К этому времени они исколесили весь остров; они могли отправиться в любое место на Земле, если бы им этого захотелось, просто если бы стало ясно, что Еве этого захочется больше, чем наслаждаться пребыванием там, где она жила сейчас. Климат был изумительным, океан — теплый, даже ночью, когда ей больше всего нравилось купаться. Когда у побережья устанавливалась непереносимая влажность и жара, они переезжали в свой второй дом, расположенный в горной местности — это было «бунгало» бывшего чайного плантатора в городке, название которого она никак не могла выговорить, Нувара Элия. Там было поле для игры в гольф, и она начала обучаться играть в него. С удивлением она обнаружила, что у нее просто нет времени для скуки…

Марти прислала Еве вырезку из газеты с сообщением о помолвке Дэвида, и хотя, прочитав эту заметку, она ощутила внутри знакомую боль, она теперь вспоминала о Дэвиде как о ком-то нереальном. Она когда-то любила его. Правда, ведь в самом деле. Или это был условный рефлекс? Любила ли она его в действительности? Я что-то слишком набралась философичности у Брэнта, говорила она себе. Вероятно, я тоже бегу из реального мира. Она порвала заметку, сказав себе, что ее должно больше интересовать, что же поделывает Марти. Снимается. В этих, как там их называют, мягких порнофильмах. Пытается сделать себе имя на этом поприще. Она писала, что скоро собирается во Францию, и, похоже, была очень рада этому. Или для состояния Марти тоже подходит термин «довольна»? Скользит по поверхности жизни, не пытаясь проникнуть вглубь. Лучше уж быть «довольной», чем быть раздираемой между состоянием счастья и несчастья.

И тут неожиданно Брэнт, самый здоровый из всех людей (он ей говорил, что никогда не болеет), подхватил малярию. Из-за собственной неосторожности, успел он сообщить ей перед тем, как его начал охватывать жар. Он не принял таблеток перед тем, как отправиться в то злополучное путешествие по тропам джунглей в погоню за бродячим слоном: отбившись от стада, животное взбесилось и представляло собой большую угрозу для людей. Брэнт ушел в этот поход на три дня, отправившись с двумя своими шри-ланкийскими приятелями — армейским полковником и врачом.

Как раз этого доктора Ева и вызвала, пытаясь подавить поднявшееся внутри нее чувство паники, когда она узнала, что тот живет за шестьдесят миль от них. В этой стране, учитывая ужасное состояние дорог, он будет добираться до них несколько томительных часов.

Она просто боялась поставить Брэнту термометр — жар был настолько силен, что, когда она прикасалась к нему, казалось, что его кожа запылает. Его выгоревшие под южным солнцем волосы обмякли и стали совсем безжизненными, и даже сквозь его бронзовый загар было видно, как горит его лицо.

Он перестал узнавать ее, впервые она увидела его столь беспомощным; его тело сводило судорогами, он беспокойно переворачивался под тонкой простыней, которую она постоянно поправляла на нем. Он смотрел на нее невидящими глазами, с его губ срывалось бессвязное бормотанье, он бредил на незнакомых ей языках. Ей показалось, что он говорил по-итальянски чаще всего, но она точно не разобрала. Она слышала, как он разговаривает с людьми, о которых она никогда прежде не слышала и которых прежде никоща не встречала; неожиданно, когда она склонилась над ним, чтобы удержать на его разгоряченном лбу спадающий пакет со льдом, он начал упоминать имя, которое она никогда от него раньше не слышала.

— Сил, — проговорил он, продолжая беспрерывно повторять это имя, иногда в сочетании с ласковыми словами.

— Сил… Силвия… Кара… Сил, дорогая…

Ева никогда не слышала прежде, чтобы он упоминал какую-нибудь женщину по имени Силвия, она не могла вспомнить, чтобы встречала кого-нибудь с этим именем. Кто она, черт возьми? Кто она Брэнту, что ее с ним связывает?

Ева склонилась над ним, придерживая его за руки, когда он попытался сбросить пакет со льдом в сторону. Где-то в глубине своего сознания она, как обнаружилось, почти спокойно думала, умрет ли он до приезда доктора Вик-ремезингс и успеет ли она спросить его о загадочной Сил. Кто бы там она ни была. Как странно было то чувство, которое она ощутила, когда он упомянул это имя. И начал бесконечно повторять его… В его голосе зазвучали нотки, которые она раньше никогда не слышала, они не были предназначены для нее. Он восхищался, иногда сердился на Сил, произносил это имя нежно и, наконец, умоляющим тоном. Брэнт, ее муж, вечно сдержанный незнакомец, за которого она вышла замуж, и вдруг умоляет кого-то?

Наконец, он перешел на английский.

— Сил… Сил, не надо, не делай этого, не уходи! О, будь ты проклята, Сил! Не покидай меня!

Ева прежде никогда не слышала, чтобы он говорил с таким отчаянием, с такой безысходностью, с такой тоской. Он вновь заговорил по-итальянски.

Ева склонилась над ним, и жар, которым полыхало все его тело, даже у нее вызвал испарину.

— Брэнт! — тревожно позвала она, но он ее не слышал. Он находился где-то в своем прошлом, с другой женщиной, с Силвией. Кажется, есть какая-то старинная песня… Вроде бы Шекспир. «Кто же Силвия, где она…» Кем она ему приходится?

О, Господи, да какая разница. Скорее бы приезжал врач! Что он там копается? Почему дороги здесь такие узкие и все в рытвинах? Почему, ну почему же в своем бреду он звал какую-то там Силвию, а не ее?

Она ждала целый месяц, прежде чем решилась спросить его о Силвии.

Доктор тогда все-таки прибыл, правда, казалось, что перед этим она прожила целую вечность. Он заявил, весело улыбаясь, что ее муж обладает редкостным по силе здоровьем и что ей незачем волноваться. Он переборет болезнь. Прибудет медсестра, которая будет тщательно ухаживать за ним, а миссис Ньюком не должна забывать сама принимать таблетки и убеждаться каждый раз в надежности защитной сетки от москитов над каждой кроватью.