Ведьма Страны Туманов, стр. 9
И с этими словами женщина протянула Урсуле свёрнутые в трубочку и перемотанные тонкой резинкой деньги.
– Эту гадость я не возьму, – сказала ведьма. – А серёжки твои мне неинтересны. Я ношу золото, а не серебро. – Урсула подняла вверх свободную от дымящейся трубки руку, демонстрируя тяжелые золотые браслеты и массивные жёлтые кольца на каждом пальце.
Мама Юсинь растерянно опустила руку с деньгами.
– Но мне так нужна ваша помощь, – проговорила она еле слышно. – Больше мне не к кому обратиться…
Урсула сделала ещё одну затяжку и, выдохнув вонючий дым, с любопытством присмотрелась к ребёнку. Маленькая Юся безмятежно сосала соску – её личико было крохотным и беленьким, реснички длинными и слегка загнутыми, а из-под шапочки торчала прядка рыжих волос.
– Ну хорошо, – смягчилась неожиданно Урсула и указала гостье на стул рядом с собой. – Я помогу тебе. Только с двумя условиями.
– Какими? – спросила мама Юсинь и послушно присела рядом с ведьмой.
– Во-первых, я возьму у тебя только то, что мне понравится. А во-вторых, ты не должна спрашивать меня о том, что это будет.
Урсула хитро прищурилась и снова отправила к потолку моток дыма.
– А если вы заберёте что-то очень для меня дорогое?
– Даже если и так, я сделаю всё, чтобы ты об этом никогда не вспомнила.
– Это как-то странно, я не уверена, что… – Женщина опустила глаза. – Что поступаю правильно…
– Выходит, не так уж сильно тебе нужна моя помощь.
– Нужна, очень нужна, – громко запротестовала мама Юсинь и тут же взволнованно посмотрела на дочку – не проснулась ли та от её голоса. Но ребёнок не шевельнулся.
– Выходит, ты согласна принять мои условия?
– Ну если я действительно потом не вспомню о потерянном, – женщина посмотрела ведьме в глаза, – то я – согласна.
– Отлично, – Урсула положила трубку на стол и хлопнула в ладоши.
В тот же миг из двери соседней комнаты выскочил маленький серо-голубой кот. В зубах у него был узелок.
– Спасибо, Рыся, – сказала ведьма, взяла у кота мешочек и, развязав сложный узел, разложила содержимое на столе.
В свёртке были камни. Зелёные, жёлтые, синие и коралловые, блестящие и матовые, гладкие и шершавые.
– Говори, о чём волнуешься, – спросила Урсула и перемешала камни.
– Я боюсь за дочку, – нетвёрдым голосом сказала женщина.
Юсинь, наблюдавшая за всем происходящим из центра комнаты и не решившаяся сделать ни единого шага, теперь словно бы перестала дышать. Она боялась даже моргнуть, чтобы не пропустить чего-то важного.
– Мне кажется, что с ней что-то не так, – мама Юсинь тяжело вздохнула. – Я выросла в детском доме и не знала своих родителей. Там меня не особенно любили, а одна нянька и вовсе будто возненавидела. В её глазах я всегда была виноватой – и однажды, когда ей опять показалось, что я что-то сделала не так, она сказала, что знала мою бабку, и что та «была сумасшедшей». Ещё сказала, что если я и не закончу свою жизнь в психушке, то эта участь уж точно постигнет моих детей…
Это воспоминание не даёт мне покоя. Я всё время боюсь, что дочка вырастет, и ей передастся что-то, с чем я не смогу справиться, что-то, что сделает её жизнь невыносимо тяжёлой…
Юсинь вся сжалась в комок – неужели её мама так страдала? И почему она никогда не рассказывала об этом Юсе?
– А ещё дочке давно пора агукать, а она не произносит ни единого звука, – женщина с нежностью посмотрела на спящую девочку. – Вы можете сделать так, чтобы сумасшествие, если оно действительно было в моём роду, никогда ей не передалось?
Урсула снова перемешала камни, прошептала что-то в кулак и вытряхнула из него невесть откуда взявшийся песок.
– Камни говорят мне, что у тебя властный муж. Любит, чтобы всегда всё было по-его. – Ведьма взяла со стола трубку и снова её раскурила. – Вижу, что когда-то ты очень любила его, но он сломал эту любовь в тебе. Вижу, что пути ваши сейчас расходятся. Он веру свою тебе навязывает, хочет за тебя твой выбор сделать, а ты сомневаешься, сопротивляешься…
– Правильно говорите, – кивнула мама Юсинь. – Но сейчас меня не это волнует. Я за дочку боюсь…
– Меня слушай, – Урсула остановила женщину жестом. – Сумасшествия тебе бояться не стоит – в твоём роду его не было. Нянька та, что про бабку наговорила, – лишь зло позавидовала твоим уму и красоте. Вижу, что у неё тоже дочка росла – только дурнушка бестолковая.
Мама Юсинь с облегчением выдохнула:
– Это всё правда?
– Конечно правда, – ведьма цокнула языком. – А ещё вижу, что дочка твоя – талантливая, но, если она вырастет в ваших с мужем ссорах – у неё будет какой-то дефект…
Мама Юсинь тут же ахнула:
– Какой дефект?! Скажите, какой?
– Разговаривать будет не так, как все…
– Что значит «не так, как все»? – Глаза женщины наполнились ужасом.
– Как твою дочку-то зовут?
– Анастасия, – произнесла мама Юсинь, а невидимая Юся уставилась на неё в изумлении…
– Настя, значит, – усмехнулась Урсула и неторопливо сложила все камни обратно в мешочек. – А знаешь, ведь судьба развела меня с единственным сыном. Он вроде мужа твоего – только свою правду признавал. Так вот… Знания свои мне теперь передавать некому, поэтому Настю твою я забираю себе. Она-то мне и понравилась.
– Что?! – закричала Юсинь и наконец нашла в себе силы сдвинуться с места.
– Что?!!! – в исступлении повторила мать вопрос своей невидимой дочери. – Что значит забираете?!
– Ну так мы же с тобой договорились, – сказала Урсула, словно удивившись. – Ведь ты с моими условиями согласилась.
– Но я же не знала! – закричала женщина и соскочила с места. – Я же не думала, что вы такая!!
– Какая «такая»? – спросила Урсула и тоже встала. – Ты когда-нибудь раньше с ведьмами дела имела? Ты, когда ко мне шла, знала, что я помогаю, только если выгода мне немалая?
– Я не отдам вам её! – твёрдо сказала мама Юсинь и бросилась к выходу. – Вы не ведьма, вы сумасшедшая!
– Если отдашь по-хорошему – ни ты, ни муж, ни одна живая душа на свете о девочке и не вспомнят. Дочку твою воспитаю умницей, обижать не стану. А если не отдашь, я на тебя морок нашлю. – Урсула была необыкновенно спокойна. – Да и по имени я твою девочку теперь где угодно отыщу. У меня для этого специальная книга есть.
– А вот посмотрим! – крикнула женщина и в слезах выбежала из страшного дома.
– Посмотрим, – согласилась Урсула и закурила трубку.
Кольца дыма поднялись к потолку, но не растаяли, как прежде. Они долго змеились серебряными нитями, а когда ведьма трижды хлопнула в ладоши, кинулись в открытую дверь, вдогонку за женщиной.
Последнее, что увидела пораженная Юсинь, – ведьмина спина.
Горбатая маленькая старушка вышла на улицу и сказала кому-то, кого Юся уже не могла рассмотреть:
– И принесите мне её золотую цепочку. Она мне тоже понравилась…
Сальце
Чердачный дух пробирался через заросли папоротника. Ему не хотелось возвращаться домой. Кошка, которую недавно подобрали хозяева, изводила его с утра до ночи. Она царапалась, кусалась, пакостила духу в башмаки, раздирала в клочья его вещи – с ней невозможно было договориться, её невозможно было запугать. Похоже, рано или поздно духу придётся искать себе новое пристанище…
Человечек всхлипнул: из одной его ноздри вытекла зелёная сопля – он втянул её обратно и вытер нос рукавом грязной рубахи.
– И зачем я только обратился к Урсе за помощью? – пробухтел дух и со злостью дёрнул мешавший ему пройти разлапистый лист папоротника. – Разве непонятно – я не могу убить кошку! Её ведь любят! Она настоящая, живая… – Человечек снова всхлипнул и вдруг услышал рядом какой-то шорох. – Здравствуй, кто бы ты ни был! – сказал дух и поклонился. – Со злом ты ко мне или с добром?