С открытыми картами, стр. 22

Он сидел у стола и читал, когда в дверь постучали. Надежда вздрогнул. Кто бы это мог быть? Павел входил без стука. Может, просто ошиблись номером? Стук повторился, робкий, тихий.

— Да, войдите!

Надежда поднялся, шагнул к двери. В этот момент она отворилась. На пороге стояла Мария.

Газета выпала из рук Надежды. Он застыл, подавшись вперед. Мария смотрела на него прищурившись, словно издалека.

Ты? — не веря глазам, только и мог сказать Надежда.

Мария закрыла дверь.

— Как видишь…

— Где же Саша? — спросил Надежда, все еще не двигаясь с места.

— Дома оставила. Он с подругой моей, с Леной. Не хотелось мучить, я ведь самолетом…

Надежда, наконец, вышел из столбняка. Приблизившись, он обнял Марию и прижался лицом к ее густым каштановым волосам.

Потом они сидели в обнимку на его застеленной кровати.

— Ну как ты, что ты? — спрашивал Надежда. — Рассказывай.

— Сначала ты.

— Нет, я больше не выдержу. Рассказывай.

Мария вспомнила эти два года, показавшиеся ей десятью, и были моменты в ее рассказе, когда Надежда опускал голову. Мария прерывала себя, без нужды утирала платком нос, говорила: «Вот так, значит» — и продолжала.

Выслушав, Надежда долго сидел понурившись.

— А как твои дела? — прервала молчание Мария.

Он медленно повернулся к ней.

— Я все сказал тебе в письме. Все, что имел право.

— Что же теперь?

— Не знаю. Если мне поверят до конца… — и осекся.

— Это возможно? Зависит от тебя?

— Не имею права молить об этом. Если бы заглянули в душу, поверили бы… Без этого жить незачем…

— Что ты говоришь, Миша?

— Нет, накладывать на себя руки не собираюсь. Чепуха. Старое. — Он прошелся перед нею, пинком отодвинул стоявший на дороге стул. — Мне двадцати лет не хватит, чтобы рассчитаться по всем счетам. Эх, Мария, Мария! Как мне хорошо сейчас, если бы ты только знала.

Надежда поднял ее, притянул к себе, поцеловал в губы…

В три часа явился Павел. Он говорил с Марией как с давнишней знакомой, никакой неловкости между всеми троими не ощущалось совершенно.

— Спасибо вам за все, — сказала Мария.

— Пустяки.

— Нет, это не пустяки.

— Ладно. Сдаюсь. А теперь, увы, пора расставаться. Вот билет на самолет, отлет в семнадцать часов.

— Так быстро?! — воскликнул Надежда и посмотрел испуганно на Марию.

— У вас еще все впереди, — ответил Павел.

— Да, да… это верно… мне пора… там ведь Сашок, наверное, заждался… — смущенно сказала Мария.

— Такси у подъезда. Я подожду в машине. — И Павел покинул номер.

Через двадцать минут Надежда и Мария подошли к такси. Они поехали провожать Марию на аэродром. Прощание не было грустным.

— До скорой? — спросила Мария, поставив ногу на нижнюю ступеньку трапа.

— Может, до скорой… — ответил Надежда. — Я люблю тебя. И Сашку люблю… Слышишь?!

— Да, да…

Павел с Надеждой уехали в тот же вечер на поезде. В пути не разговаривали. Уже в Москве, когда шли по перрону, Надежда, глядя под ноги, произнес глухим прокуренным голосом:

— Слушай, Павел… Не знаю, как сказать тебе…

— Ладно, — откликнулся Павел. — Когда-нибудь скажешь…

Глава XV

ПАРТНЕРЫ, ДОСТОЙНЫЕ ДРУГ ДРУГА

На следующий день после встречи с Антикваром Кока приступил к выполнению полученного задания. Справочное бюро через тридцать минут снабдило интересующим его адресом, а уже через час он звонил в квартиру, где жил Борков.

Дверь долго не открывалась.

Наконец недовольный старческий голос:

— Вам кого?

— Я из Госстраха, можно на минутку?

— Страхи, госстрахи… — открывая дверь, беззлобно передразнил старичок, седенький, в аккуратной жилетке с меховой подпушкой.

Старичок строго оглядел Коку и, картинно наклонившись, жестом руки пригласил его в комнату.

— Милости просим, сударь. Я вас слушаю.

— Николай Николаевич, — представился Кока.

— Дмитрий Сергеевич, — ответил старичок.

Кока пространно разъяснял цель и задачи государственного страхования, рассказал о выгодах для граждан, пользующихся его услугами. Красноречие Коки подействовало на Дмитрия Сергеевича, и он охотно застраховал не только свою собственную, но и жизнь своей супруги Татьяны Ивановны. Когда формальности были закончены, Кока поинтересовался соседом по квартире.

— Живет тут один молодой человек, — ответил Дмитрий Сергеевич.

— Он дома?

— Нет, на работе, придет поздно, сказал, партийное собрание.

— Досадно.

— А вы что, сударь, получаете с охвата?

— Конечно.

— Ну, тогда не печальтесь. Володя Борков страховаться все равно не будет — молод и здоров.

— Знакомая фамилия. Он давно здесь живет?

— Раньше меня въехал.

— Не беспокоит?

— Да всякое бывает.

— Что — пьет, шумит?

— Бывает, говорю… Татьяна Ивановна его воспитывает.

— И помогает?

— Не всегда.

— Ну, извините, Дмитрий Сергеевич, за беспокойство. Благодарю вас. До свидания.

— До свидания, сударь.

Кока для вида зашел в соседнюю квартиру, а затем, довольный своим визитом, покинул дом. Бланки Госстраха, взятые им у знакомого, оказались как нельзя кстати и помогли успешно решить задачу. Однако проверка Боркова на этом не заканчивалась. Теперь Кока искал нового случая для встречи с ним.

Благовидный предлог подвернулся сам собой. 15 января 1964 года Кока встретил возле дома Юлю, разговорились, и Юля сказала, между прочим, что в субботу, 18 января, у нее день рождения. Коке не стоило труда получить от нее приглашение.

Восемнадцатого ровно в семь вечера Кока явился к Юле домой. Из гостей он был первый. Юля познакомила его со своими родителями, которые были заметно удивлены, что у их дочери такой пожилой друг. Юля коротко объяснила, что Кока живет по соседству, и, кроме того, их связывают общие друзья, — она имела в виду Римму и Боркова. Родители, по видимости, были удовлетворены этим разъяснением. Однако Кока видел, что он не очень-то им приглянулся.

Кока вручил Юле подарок — серебряный браслет старинной работы, редкую вещь, долго хранившуюся в его коллекции. Юля была в восторге.

К восьми гости, наконец, собрались. Пришло человек пятнадцать, все — молодые люди. Были среди них и Римма с Борковым.

Кока сел за стол рядом с Риммой, по правую руку от нее. По левую занял место Владимир. Он был серьезен и не слишком разговорчив. Казалось, какая-то забота лежит у него на душе.

Но тост следовал за тостом, становилось все веселее и непринужденнее, и Кока, который позволил себе выпить лишь совсем немного сухого вина, замечал, что Борков постепенно оттаивает.

По робкой просьбе Юлиных родителей договорились за столом не курить, выходить в коридор или на кухню. Вскоре курильщики начали отлучаться по очереди на несколько минут.

Увидев, что Борков достал из кармана сигареты и зажигалку, Кока, попросив извинения у Юли и Риммы, поднялся из-за стола.

— Душно там, — сказал он Боркову, когда тот появился следом за ним в коридоре.

— Да, жарковато, — согласился Борков, закурив и выпустив клуб дыма к потолку.

— Как поживаете, Володя? — задал банальный вопрос Кока. — Давненько вас не видел…

— Да по-разному. Вернее, жизнь в полоску.

— Простите?.. — не понял Кока.

— Ну, полоска красная, потом полоска черная, потом опять красная. С переменным успехом, в общем.

— Полагаю, так даже интереснее.

— Возможно. Но лучше было бы без черных полосок.

— А отчего же они появляются?

— Да по разным причинам.

— На работе нелады?

— Всякое бывает и на работе. У нас иначе нельзя. Век такой.

— А вы, если не секрет, кем служите?

— Это не секрет. Я инженер-конструктор. Придумываю разные машины и приборы.

— Много получаете?

Кока опасался, что Борков сочтет его вопросы назойливыми, но тот как будто не придавал этому мимолетному разговору в коридоре ровно никакого значения и отвечал с уже знакомой Коке ленивой иронией.