Горячий лед, стр. 7

– Тогда еще тысяча долларов погоды не сделает.

– Еще одна тысяча всегда что-нибудь да значит. И давать вам деньги в кредит можно только до тех пор, пока вы находитесь перед глазами. Если вы хотите получить билет на самолет, вам придется приобрести и партнера.

– Партнера? – Дуг повернулся к ней, гадая, почему он до сих пор не отобрал у нее сумочку и не выбросил ее из машины. – У меня никогда не было партнеров.

– На этот раз будет. Пятьдесят на пятьдесят.

– На это предложение у меня уже есть ответ. – На самом деле у него были только вопросы, но он не хотел вдаваться в такие детали.

– А вот финансов у вас нет.

Дуг свернул на шоссе Франклина Рузвельта. Да, черт возьми, у него нет финансов, а они ему просто необходимы. Так что сейчас он нуждается в таком денежном партнере. Потом, когда они будут в тысячах миль от Нью-Йорка, они могут обговорить условия.

– Хорошо, сколько у вас при себе наличных?

– Пара сотен.

– Сотен? Это ерунда. – Сейчас он поддерживал постоянную скорость – примерно девяносто километров в час и не собирался ее увеличивать. – С такими деньгами мы не уедем дальше Нью-Джерси.

– Я не люблю носить с собой много наличных.

– Кошмар. У меня с собой бумаги, которые стоят миллионы, а вы хотите войти в долю за пару сотен.

– Две сотни плюс пять тысяч, которые вы мне должны. И… – Она открыла сумочку. – У меня есть пластиковая карточка. – Усмехаясь, она достала золотую кредитную карточку «Америкэн экспресс». – Без нее я никогда не выхожу из дома.

Дуг пристально посмотрел на нее, затем откинул назад голову и расхохотался. Может быть, она действительно приносит больше неприятностей, чем денег, но он уже начал в этом сомневаться.

Рука, державшая телефонную трубку, была пухлой и очень белой. Ногти до блеска отполированы и аккуратно обрезаны. Белизну манжет нарушали квадратные сапфиры. Телефонная трубка была белой, чистой и прохладной. Ее обвивали три элегантно наманикюренных пальца и покрытый шрамами розоватый обрубок.

– Димитри. – В этом голосе звучала поэзия. Слушая его, Ремо стал мокрым, как поросенок. Он раздавил сигарету и заговорил быстро, задыхаясь:

– Они от нас ускользнули.

Наступила мертвая тишина. Димитри знал, что она действует более устрашающе, чем сотня угроз. Он молчал пять секунд, десять.

– Трое против одного и молодой женщины. Очень неэффективно.

Ремо ослабил на горле галстук, пытаясь вздохнуть:

– Они украли «порше». Сейчас мы ведем их. Они направляются в аэропорт. Они не уйдут далеко, мистер Димитри.

– Да, они далеко не уйдут. Я сейчас должен сделать несколько звонков, нажать несколько... кнопок. Я встречусь с вами через день или два.

Ремо с чувством облегчения потер рот ладонью:

– Где?

Послышался отдаленный мягкий смех. Чувство облегчения испарилось вместе с потом.

– Найдите Лорда, Ремо. Вас я найду сам.

Глава 2

Он проснулся от неприятного ощущения в затекшей руке. Заворчав, он попытался устроиться поудобнее и случайно надавил на повязку. Он лежал лицом на мягкой пуховой подушке, покрытой льняной наволочкой без всякого запаха. Простыня под ним была теплой и гладкой. Осторожно сдвинув левую руку, Дуг повернулся на спину.

В комнате было темно, и это создавало обманчивое впечатление, что еще ночь. Он посмотрел на часы. Девять пятнадцать. Черт! Он провел рукой по лицу и вскочил с постели.

Он валяется на кровати в номере дорогого отеля в Вашингтоне, а должен быть в самолете, на полпути к Индийскому океану. Какой унылый, хоть и дорогой отель, думал Дуг, вспоминая его аляповатый, покрытый красным ковром вестибюль. Они приехали в час десять, и он не смог найти выпивки. Политикам может нравиться Вашингтон, он же предпочитает Нью-Йорк.

А теперь надо решать две проблемы. Первая проблема заключалась в том, что Уитни крепко держала в руках свою сумочку, не давая ему ни малейшего шанса на самостоятельность. Была и другая проблема, она совершенно права. Он-то думал только о том, чтобы выбраться из Нью-Йорка, а она – о таких деталях, как паспорта.

Что ж, у нее есть связи в федеральном округе Колумбия, подумал Дуг. Если благодаря связям можно избежать бумажной волокиты, он всегда за это. Дуг огляделся – этот дорогой номер был размером едва ли больше кладовки, где уборщики туалетов хранят свои швабры. Она выставит ему счет и за номер, подумал Дуг, смотря прищуренными глазами в сторону двери в смежную комнату. У Уитни Макаллистер мозги похожи на банкомат. А лицо…

Усмехнувшись, Дуг помотал головой и снова лег. Лучше не вспоминать ее лицо и все остальное. Ему нужны только ее деньги. Женщины подождут. Когда он получит то, чего добивается, у него их будет столько, сколько он захочет.

Нарисованная картина была достаточно приятной, и он с минуту сохранял на лице улыбку. Блондинки, брюнетки, рыжие, пухлые, худые, коротышки, высокие. Нет смысла проявлять какую-либо дискриминацию. Он собирался очень щедро потратить на них свое время. Но сначала нужно получить проклятый паспорт и визу. Взгляд Дуга стал хмурым. Проклятое бюрократическое дерьмо! Его ждало сокровище, профессиональный костолом дышал ему в затылок, а эта сумасшедшая женщина не покупала ему даже пачки сигарет без того, чтобы не занести расходы в маленький блокнот, который держала в сумочке из змеиной кожи.

Эта мысль заставила его протянуть руку, чтобы вытащить сигарету из пачки, лежавшей на ночном столике. Дуг не мог этого понять. Когда у него были деньги, он их щедро тратил. Даже слишком щедро, решил он. Может быть, поэтому деньги у него всегда водились не очень долго.

Щедрость составляла часть его натуры. А его слабостью были женщины, особенно маленькие, пухленькие, с большими глазами. Независимо от того, сколько раз он был с одной из них, он неизменно искал следующую. Шесть месяцев назад маленькая официантка по имени Синди подарила ему две незабываемые ночи и душераздирающую историю про больную маму в Колумбусе. В конце концов он расстался с ней – и с пятью тысячами. Он всегда покупался на большие глаза.

С мотовством он покончит, обещал себе Дуг. Если в его руках окажется куча денег, он постарается их сохранить. На этот раз он купит большую виллу на Мартинике и начнет жить так, как всегда мечтал. И он будет щедрым со своими слугами. Дуг достаточно долго убирал у богатых людей и отлично знал, какими холодными и небрежными они могут быть со слугами. Конечно, он работал на них только до тех пор, пока не предоставлялась возможность их обворовать, но это не меняло сути дела.

Однако пристрастие к дорогим вещам появилось не потому, что он работал в богатых домах. Он с этим родился. Но он родился без денег. И опять же – он чувствовал, что было бы значительно хуже родиться еще и без мозгов. Имея мозги и обладая определенными талантами, можно забрать то, что нужно, или то, что хочется, у людей, которые не замечают обмана. Такое занятие обеспечивало высокий уровень адреналина в крови. Его результат – деньги – просто давал возможность расслабиться до следующего раза.

Дуг знал, как нужно планировать, как интриговать, как претворять свою идею в жизнь. А еще он знал, как важна тщательная проработка. Он провел на ногах полночи, внимательно изучая каждую крупицу информации, читая каждую строчку тех бумаг, которые находились в конверте. Это была головоломка, но у него были ее части. Чтобы сложить их вместе, требовалось только время.

Аккуратно напечатанный на машинке перевод, который он прочитал, для одних мог показаться любопытным повествованием, для других – уроком, который дает сама история. Аристократы пытались контрабандой вывезти из раздираемой революцией Франции свои драгоценности и свои драгоценные особы. Дуг читал строки, в которых были страх, смятение, отчаяние. В запечатанных в пластик оригиналах, которые он не мог прочесть, не зная французского, даже почерк говорил о безнадежности. Но там говорилось также о королевской власти, об интригах и о богатстве. Мария-Антуанетта. Робеспьер. Ожерелья с экзотическими названиями, спрятанные среди кирпичей или картошки. Гильотина, отчаянные попытки переплыть Ла-Манш. Любопытные повествования, проникнутые духом истории и окрашенные кровью. Однако бриллианты, изумруды, рубины размером с куриное яйцо тоже реально существовали. Часть из них бесследно исчезла. Некоторые помогли своим хозяевам купить жизнь, пропитание или молчание. Другие путешествовали через океаны. Дуг выпрямил руку и улыбнулся. Индийский океан – дорога купцов и пиратов. А на побережье Мадагаскара находится ключ к его мечтам, сохраняемый для королевы в течение столетий. Он найдет его – с помощью дневника молодой девушки и отчаянных писем отца. А когда найдет, то не станет оглядываться.