Адвокат мог не знать, стр. 67
– Мы проверим, – повторил он. – Узнай, где она училась.
– Мы были у них дома, и они ахали и ужасались, выражали сочувствие. И она угощала нас своим поганым лимонадом.
– Они нам за это заплатят. Я тебе обещаю.
– Я хочу вернуться в Виргинию, бросить им это в лицо.
– Как только у нас будет больше данных, мы туда отправимся. Вместе.
Колли накрыла его руку ладонью.
– Он сыграл на горе моих родителей. Я ему отплачу.
– Чертовски верно. Дай мне немного поработать.
– Нет, я сама. Я хочу сама! – воскликнула она и опять схватила его за руку, увидев, как его лицо замкнулось и помрачнело. – Я должна это сделать ради своих родителей, ради Калленов. Ради себя самой. Но я не знаю, смогу ли, если ты уйдешь.
– Я никуда не собираюсь уходить.
На этот раз она обхватила обеими руками его лицо.
– Есть множество способов уйти. Вот этого ты так и не понял. Ты замыкаешься, и я не могу тебя найти.
– Если бы я не замыкался, ты разрезала бы меня надвое.
– Понятия не имею, о чем ты. Я никогда не причиняла тебе боли.
– Ты разбила мне сердце. Сердце мне разбила, понимаешь?
Она бессильно уронила руки на колени.
– Нет. Ничего подобного я не делала.
– Ну ты мне будешь рассказывать! – Джейк отвернулся, злясь больше на себя, чем на нее. – Это же мое сердце. Мне ли не знать.
– Ты… ты меня бросил.
– Чушь! – Он опять повернулся к ней. – Все это чушь, Колли. У тебя чертовски удобно устроена память. Я тебе точно скажу, что тогда произошло… Черт! – выругался Джейк, когда у него на столе пронзительно зазвонил телефон, и схватил трубку. – Грейстоун. – Увидев, как изменилось его лицо, Колли поднялась на ноги. – Господи боже, как? Хорошо. Хорошо. Постарайся всех успокоить. Мы едем.
– Что случилось? – спросила она. – Кто-то поранился?
– Билл Макдауэлл. Он не поранился. Он мертв.
18
Колли сидела на краю вспаханного под пар поля позади раскопок. Небо было усеяно яркими звездами, в воздухе уже ощущался осенний холодок. Она слышала гудение насекомых в траве, видела мелькающие среди деревьев огоньки фонарей: там работала полиция. Где-то далеко лаяла потревоженная ночной суетой собака.
Они с Джейком выскочили из дому сразу после звонка, прихватив с собой Рози и Лео. Им удалось прибыть на место на десять минут раньше полиции. Но слишком поздно для Билла Макдауэлла. И теперь ей оставалось только наблюдать и ждать.
Рядом сидела Соня, подтянув колени к животу и опустив на них голову, и рыдала в голос. Остальные члены команды молчали. Первое возбуждение, порожденное шоком и паникой, сменилось подавленностью. Лишь изредка кто-нибудь шепотом спрашивал: «Что же теперь будет?»
Она знала, что за ответом они будут обращаться к ней. Джейк был в трейлере с Диггером, Лео – в лесу с полицейскими, она осталась за старшую. Но у нее не было ответа на этот вопрос.
– Я этого не вынесу. Я просто не выдержу, – рыдала Соня. – Я не понимаю, как он мог умереть. Вот просто так взять и умереть. Мы же сидели здесь, разговаривали всего пару часов назад. Даже не помню, о чем. Я даже не видела, как он пошел к пруду.
– Я видел, – сказал Боб, переминаясь с ноги на ногу. – Я не придал значения. Они с Диггером перебросились парой слов, и Билл пошел к лесу. Я думал, он хочет… ну, вы понимаете. Я не думал, что он пьян или что-то в этом роде. Я просто ничего не заметил.
– Никто ничего не заметил, – вставила Дори. – Я уже засыпала, думала залезть в палатку. Я услыхала, как Диггер сказал что-то вроде: «Смотри не свались в пруд, а то утонешь». Я засмеялась. – Она запнулась и всхлипнула. – Я просто засмеялась.
– Все мы над ним смеялись. Черт, он был такой зануда!
Дори отерла слезы.
– Ты не виноват, – сказала она Бобу. – Мы бы его до сих пор не нашли, если бы ты не спросил, где он, если бы не вспомнил, что он пошел туда. Он был бы еще в воде, если бы ты…
– Я хочу домой, – вновь завела свою песню Соня. – Я просто хочу домой. Я больше не могу тут работать.
Колли обняла ее за плечи.
– Возвращайся в дом. Как только шериф скажет, что можно расходиться, возвращайся до утра в дом. А утром решишь, что ты хочешь дальше делать.
Она оглянулась на трейлер, сделала знак Дори посидеть с Соней, а сама встала. Дори села и обняла Соню обеими руками. «Пусть поплачут вместе», – подумала Колли. У нее самой не было слез.
В трейлере Джейк поставил еще одну чашку кофе перед Диггером.
– Пей!
– Не хочу я кофе! О боже, Джейк, мальчик умер.
– Ему ты ничем помочь не можешь. Ты и себе ничем не поможешь, если не протрезвеешь и не начнешь думать.
– Да о чем тут думать? Я дал ему уйти, а он упал в этот гребаный пруд и утонул. Я был тут за главного. Я должен был пойти с ним.
– Ты не нянька и не отвечаешь за то, что случилось с Макдауэллом.
– О черт, Джейк… О черт! – Диггер поднял свое сморщенное личико, похожее на виноградину, слишком долго пролежавшую на солнце. – Они же дети! Большинство из них просто дети.
– Знаю. – Стараясь овладеть собой, Джейк вынул из шкафчика еще одну чашку. Сколько раз он доводил этого мальчишку до белого каления из-за Колли! Просто дразнил его смеха ради. – Он был совершеннолетним. Он здесь работал, он сам за себя отвечал. Ты здесь не для того, чтобы их сторожить, Диг. Твое дело – присматривать за местом раскопок.
– Вот я и присмотрел – мальчик лежит лицом вниз в воде! Где мое курево?
Джейк схватил лежавшую на полке мятую пачку и перебросил Диггеру.
– Пей этот чертов кофе, выкури свою горлодерку и расскажи мне толком, что произошло. Если хочешь поплакать, отложи это на потом.
– Я вижу, мистер Сострадание уже старается вовсю. – Колли бросила уничтожающий взгляд на Джейка, входя в трейлер.
– Он хотел меня вразумить, – вступился за друга Диггер. Он вытащил большой клетчатый носовой платок и мужественно высморкался.
– Ну да. Если он ткнет тебя лицом в дерьмо, ты скажешь, что это косметическая маска.
Она подошла к Диггеру, обняла его костлявые плечи и погладила длинные взлохмаченные волосы.
– Я зашел сюда, потому что мне нужно было в сортир, потом разложил койку. Собирался музыку врубить, думал, может, сумею подбить Соню ко мне заглянуть. Я знал, что он опьянел. Едва вторую банку прикончил и уже опьянел. Я за ними приглядываю, вот как бог свят, просто слежу, чтоб не наделали глупостей. Но мне показалось, что все уже угомонились. – Диггер потерся щекой о руку Колли. – Мэтт играл на гитаре. Играть он ни хрена не умеет, но всегда приятно, когда кто-то у костра трогает струны. Эти, из Западной Виргинии, как их? Фрэнни и Чак? Они трахались в палатке. Боб чего-то писал. Привязал к шапке фонарь, как какой-то шахтер. Дори уже клевала носом, а Соня напевала «Вольную птицу». Слов она не знает, но мне нравилось слушать. – Он закрыл глаза. – Была такая чудная ночь. Ясная, прохладная. Я видел, как мальчик встал, закачался, повело его. Он был немного зол спьяну. На тебя злился, – добавил Диггер, виновато улыбнувшись Джейку. – Крепко он тебя не любил. Считал, ты отбиваешь у него Колли.
Джейк ничего не ответил. Он пил кофе, не сводя глаз с лица Колли.
– Я предложил, мол, если ему надо в сортир, зайди, говорю, в трейлер, а он меня оттолкнул, сказал, что хочет прогуляться. Ну я и говорю… О боже, я сказал, чтоб он не свалился в пруд, а то, мол, утонешь. А он так и сделал. Вот так он и сделал.
Колли видела, как сменяются чувства на лице Джейка. Растерянность, ужас, жалость.
– И когда же его наконец хватились? – спросил Джейк.
– Я точно не знаю. Я какое-то время пробыл здесь. Думал, вдруг повезет? Вот и решил немного прибраться. Музыку выбирал, свечи достал. Девочки из колледжа любят романтику, правда, Колли?
– Верно. – Она крепче обняла его. – Девочки из колледжа просто тают от романтики.
– Ну вот, я тут прибирался… думаю, минут пятнадцать. Может, двадцать. Я все еще слышал гитару. Потом я вышел, начал обхаживать Соню. И тут Боб спрашивает: а где Билл? Кто-то – не помню, кто – сказал, что вроде бы он пошел спать. А кто-то еще сказал, что он пошел справить нужду. Боб сказал, что ему, мол, тоже надо, вот он пойдет и посмотрит, может, Билл в лесу заночевал? А через пару минут он уже прибежал назад с криком, и мы все пошли смотреть. Все пошли. Все было в точности как в тот раз с Доланом. Он лежал прямо как Долан.