Создатель меча, стр. 44

Дел была права, оказалось, что она действительно хорошо меня знает. Набедренная повязка подошла идеально, так же как и мягкие ботинки для верховой езды — я всегда был неравнодушен к сандалиям, но ботинки оказались очень удобными — и скучный оранжевый бурнус прекрасно сидел поверх подпоясанного пустынного хитона. Я снова стал Южанином.

Но на свой прекрасный Южный вид я любовался недолго. Едва закончив одеваться, я схватил меч в позаимствованных ножнах и выбежал из гостиницы, крикнув по пути хозяину, что бочка освободилась и желающие могут ею воспользоваться. Хозяин начал что-то говорить, но я был уже на улице.

Нетрудно найти танцора меча, особенно в пограничном городке, таком как Харкихал, все жители которого процветают за счет ставок, сделанных во время танцев. Достаточно подойти к месту наибольшего скопления народа, преимущественно мужчин с мечами, и вы обнаружите то, что ищете.

Найти Дел труда не составило — такие женщины, как она, всегда привлекают внимание. Дел спокойно стояла в центре человеческого круга — собрания мужчин и женщин, ожидавших начала танца. Кто-то аккуратно рисовал круг в земле, стараясь, чтобы линия везде была одинаковой глубины. Вообще-то в танце физический круг не был нужен — танцор меча всегда держит границы круга в голове, а нарисованный быстро стирают песок и ветер — но создание круга это часть ритуала.

Лицо у Дел было умиротворенным и спокойным, и такой же была поза. Дел очень высокая для женщины — высокая даже для Южных мужчин — и держится она всегда с достоинством. Даже спокойно стоя около круга она привлекала внимание всех, пришедших посмотреть на танец. Особенно удивлял людей Северный меч, устроившийся в ножнах за спиной. Я поискал глазами Набира и обнаружил, что он ожидает по другую сторону круга. По лицу я понял, что он полон надежд и даже не пытается скрыть своего Южного высокомерия. Он не сомневался, что победит Северную женщину. Я только удивился, как Дел вообще смогла уговорить его танцевать с ней.

Хотя когда ты молод, горд и неопытен, ты готов танцевать с кем угодно. Набир, конечно, думал, что танцуя против женщины, он не уронит своего достоинства. Он легко победит ее в присутствии пришедших посмотреть на это зрелище танцоров мечей, некоторые из которых были его героями.

Мне было почти жаль его.

Я отбросил все предубеждения и быстро, вдумчиво оценил их шансы. Набир был ниже Дел пальца на четыре, что скорее всего ему не льстило. У него не было той жесткой собранности, которая приходит только с годами и с опытом. Этот танец был для него не первым, но танцевал он еще очень мало. Мальчик только начинал свою карьеру. Ему было лет семнадцать, восемнадцать. Ну от силы девятнадцать, и это было главным, потому что в таком возрасте человек не задумываясь входит в круг с любым противником и ожидает только победы.

Я — танцор меча седьмого ранга. Семь лет я полностью посвятил изучению танца. Вообще-то семь лет занятий еще не гарантирую получение ранга. Далеко не все ученики, даже подающие надежды, доходят и до четвертого. Набир, судя по возрасту, не мог проучиться больше двух, ну максимум трех лет, и вряд ли успел получить даже третий ранг, потому что ранг, хотя его часто называют годом, к смене сезонов, называемой тем же словом, никакого отношения не имеет. «Год» ученика заканчивается только когда ученик поднимается на следующую ступень мастерства; а на каждую ступень можно потратить гораздо больше времени, чем календарные двенадцать месяцев.

Я получил седьмой ранг за семь лет — хорошее сочетание. Этим я гордился, об этом непременно упоминали во всех историях обо мне. А теперь, глядя на Набира, я удивился, какие у него-то причины стать танцором меча. На человека, распаленного ненавистью и могучей жаждой свободы, он не похож, подумал я. Я рвался к свободе не только физической, но и духовной, моральной. Только обретя ее, я стал Песчаным Тигром.

С которым Набир так хотел встретиться.

Уже не в первый раз я пожалел, что у меня нет настоящей перевязи. Я стоял, держа меч в руке, среди других танцоров мечей с традиционной амуницией, и чувствовал себя чужаком. Мне чего-то не хватало. И дело было не в том, что по ножнам-с-перевязью узнавали танцора меча — эти ножны были символами нашей профессии — просто с ними было удобно. Гораздо удобнее носить меч за спиной, чем таскать его в руке.

Круг замкнулся. Я хотел подойти к Дел и сказать ей, что она просто дура, подхватившая песчаную болезнь, но передумал. Перед танцем это может ее отвлечь, и если она проиграет, достанется мне. А она могла проиграть. Хотя всю дорогу Дел кричала — тихим и спокойным голосом, конечно — что в ее возрасте выздоравливают за считанные дни, нанесенная мною рана причиняла ей боль. Аиды, Дел была в ужасной форме! Ей повезет, если она протянет в круге подольше, чтобы показать людям приличное зрелище.

Хотя вообще-то она танцевала не одна. С ней была Бореал.

Кто-то подошел ко мне. Мужчина с перевязью — танцор меча. От него пахло травой хува, акиви и приятным визитом в постель Кимы или кого-то еще, похожей на нее.

— Итак, Песчаный Тигр, — произнес он, — пришел посмотреть на разгром.

Я узнал его голос — низкий, дребезжащий, полузадушенный, сорвавшийся в давние времена на страшных звуках. Он не притворялся. Голос Аббу Бенсира не был богат интонациями с тех пор, как кусок дерева в форме меча чуть не раздробил его горло двадцать с лишним лет назад. Он выжил только потому что его шодо — мастер меча — разрезал трахею, чтобы воздух мог проходить в легкие.

А в это время новый ученик шодо в ужасе смотрел на то, что сделал с танцором меча шестого ранга.

— Ты о каком разгроме? — спросил я. — О том, который должен начаться в круге, или о том, на который ты напрашиваешься?

Аббу ухмыльнулся.

— А ты уверен, что я буду танцевать с тобой?

— Рано или поздно, — объявил я. — Может твое горло и зажило — почти что — но гордость не заживет никогда. Я чуть не убил тебя по твоей собственной вине — шодо предупредил тебя, что я неловок — но ты его не послушал. Ты хотел только шлепнуть бывшего чулу мечом по заднице, чтобы он не забывал, кем когда-то был.

— И продолжал оставаться, — спокойно закончил Аббу. — Ты еще долго был чулой, Песчаный Тигр… К чему это отрицать? Все эти семь лет ты пытался избавиться от стыда… и я не знаю, удалось ли тебе это, — он поджал запачканные травой хува губы. — Я слышал, в прошлом году тебя поймали работорговцы и бросили в шахту танзира… Как ты это пережил?

Я постарался говорить ровно.

— Ты пришел посмотреть танец или подышать мне в лицо вонью хува?

— А, танец… Посмотреть, как мальчик унижает женщину, которой не место в Южном круге, — Аббу пожал плечами и сложил руки на груди. — Она просто восхитительна, с такой одно удовольствие переспать, но подобрать мужское оружие и войти в мужской круг — явная глупость. Северная баска проиграет. Надеюсь только, что она при этом не пострадает — не хотелось бы, чтобы порезали эту нежную кожу. Хотя тогда я бы ей посочувствовал… — он ухмыльнулся и темные брови намекающе приподнялись. — Я покажу ей несколько трюков с мечом — в постели и вне ее.

Я прожил на Севере четыре или пять месяцев, до этого я почти год ездил с Дел по Югу — срок достаточный, чтобы кое-что о себе узнать. Я успел понять, что мне не нравится высокомерие Южных мужчин. Я уже не разделял уверенности Аббу, что женщина, подходящая для постели, не сможет войти в круг.

Хотя, конечно, не каждая женщина. Другой такой как Дел не было. Жизнь заставила ее выбрать круг и меч.

И я ее за это не винил. Я посмотрел на Дел. Она была не в форме. Она давно не танцевала. Но она по-прежнему была Дел.

Я покосился на Аббу Бенсира.

— Рискнешь поставить?

— На что? — он посмотрел на меня с искренним неверием и сузил бледно-карие глаза. — Что ты знаешь о мальчике? Он настолько хорош? Или настолько плох?

Никаких вопросов о женщине. Отлично. Чтобы сделать честную ставку, врать я не мог.