Создатель меча, стр. 21
— Конечно. Вон он.
— Это гора, Дел…
— Да, — терпеливо согласилась она, — но посмотри на ее форму, Тигр. Посмотри, откуда идет дым.
Я посмотрел. На дым. На гору. И понял, что имела в виду Дел: форма горного пика, грубая, острая и затененная, напоминала голову ящероподобной твари. Можно было разглядеть остроконечный свод черепа, нависающие надбровные дуги, волнистые морщинки кожи дракона, оттянутой с острых зубов. Вот только зубы были каменными, да и остальные части чудовищного зверя были сделаны из камня.
Мифическое чудовище.
— Вот рот, — объясняла Дел, — повыше ноздри… Видишь дым? Он выходит из ноздрей.
Ну, похоже на то. Да, дым был и создавалось впечатление, что выходил он из каменных наростов, которые действительно напоминали рот и ноздри… если уж очень напрячь фантазию.
— Дракон, — с отвращением сказал я.
— Ясаа-Ден, — повторила Дел.
Я хмыкнул.
Дел посмотрела на меня. Пряди светлых волос рассыпались по плечам.
— Разве ты не слышишь это, Тигр?
— Ветер дует и деревья шумят.
Она улыбнулась.
— У тебя совсем нет воображения? Это дракон, Тигр… дракон в своем логове, его дыхание…
Это был ветер, летящий сквозь переплетение деревьев и ничего больше. Он тихонько причитал, отбрасывал волосы с наших лиц, шевелил складки шерсти, разносил по небу дым и запах еще чего-то — чего-то — а не только жженого дерева.
Шею закололо.
— Магия, — пробормотал я.
Дел издала горлом звук, который сильно напоминал сомнение и издевку воедино. Она повернулась и прошла мимо меня к кругу, нарисованному на влажной земле, которой я не доверял.
Как и моему собственному мечу.
11
Название вроде Логово Дракона легко приводит людей в восторг, и вы могли бы подумать, что интересней места в мире не найдешь, и ошиблись бы. Ясаа-Ден оказалась ветхой деревушкой, приютившейся на горном склоне. Домики жались друг к другу как в Стаал-Уста, но эти были поменьше, победнее и не так заботливо ухоженные. Над всем местом витала аура ветхости, и если бы я шел только по следу гончих, в деревушке я бы не задержался. Но Северянин, добравшийся до Обители сказал, что постоянные нападения гончих довели жителей деревушки до отчаяния.
Всю дорогу до Ясаа-Ден я осторожно втягивал воздух. Запахов было много и далеко не все они были приятными, но странная вонь не имела отношения к гончим, она несла в себе болезненность, отчаяние и безысходность, и по-прежнему меня смущал запах, который появился впервые когда мы с Дел стояли у круга.
Был уже полдень. Воздух прогрелся и мы решили сбросить тяжелые плащи. Перед въездом в деревню мы привязали их к седлам, выставляя напоказ перевязи. Все жители Ясаа-Ден побросали свои дела и прибежали нас встречать. Северные мечи в Северных перевязях. Значит может быть, только может быть, мы были танцорами мечей, которых послала на помощь Стаал-Уста. Спасителями, которых ждала Ясаа-Ден.
Я привык, что меня рассматривают. Внизу, на Юге, на меня смотрели потому что узнавали. Кто-то хотел нанять меня, кто-то купить мне акиви или послушать мои рассказы; некоторые хотели бросить мне вызов в надежде доказать свое превосходство. А кто-то и не узнавал, а просто хотел познакомиться со мной — такое желание обычно возникало у женщин, хотя не исключено, что людям было просто странно видеть мужчину слишком высокого для Южанина роста, со шрамами песчаного тигра на лице. Так что причин может быть много, а результат один — все меня рассматривают.
На Севере мой рост не привлекал такого внимания, встречались Северяне и повыше меня, но ни у кого здесь не было смуглой кожи и каштановых волос, и конечно пресловутых шрамов песчаного тигра. Поэтому и на Севере на меня смотрели.
Жители Ясаа-Ден тоже не сводили с меня глаз, но вряд ли их удивлял мой рост, цвет кожи или глаз. Они рассматривали меня потому что кто-то выпустил магию на их землю и убивал их, и может быть, только может быть, мы были теми самыми людьми, которые должны были остановить это.
Когда мы доехали до середины деревни, все дома уже опустели и вокруг нас столпились мужчины, женщины, дети, собаки, цыплята, кошки, свиньи, овцы, козы и прочая живность. Нас с Дел качало море обитателей Ясаа-Ден. Нас окружали голубые глаза и светлые волосы. Остальные жители деревни — четвероногие — приветствовали нас своими песнями, которые сливаясь, создавали оглушающий рев. Может Дел и находила что-то привлекательное в этой музыке как знаток песен, но для меня все это было шумом. Как всегда.
Мы остановились, потому что дальше ехать не могли. Люди сжимали нас, и белый снег под их ногами чернел, мешаясь с влажной землей. Потом, словно почувствовав нервозность жеребца и осознав свою грубую настойчивость, они отхлынули, прогнав заодно и животных и освободив нам место. Они заключили нас в живой круг. Эти люди откровенно боялись, что если они расступятся и дадут нам возможность уехать, мы сразу воспользуемся этим.
Дел придержала чалого, чтобы он не задавил ребенка. Мать поймала маленькую девочку и, шепотом ругая ее, оттащила назад. Дел успокоила женщину, сказав, что девочка просто проявила детское любопытство и не причинила вреда.
Уловив в голосе Дел особые нотки, я тревожно посмотрел на ее. Я не сомневался, что она вспомнила о Калле, оставшейся в Стаал-Уста. Дел еще долго будет вспоминать о ней, может быть каждый раз, когда увидит светловолосую, голубоглазую девочку лет пяти. Но Дел придется научиться жить с этим, как пришлось научиться жить с воспоминаниями о тяжелой смерти своих родных. Дел всегда была сильной.
Она посмотрела на меня.
— Это ты обещал помочь им.
Другими словами, она предоставляла право объясняться мне.
Я поерзал в седле. Внизу, на Юге, чтобы заключить сделку, обсудить дело, найти решение проблемы, я с одинаковой легкостью разговаривал с жителями бедных поселений и с танзирами, но там я знал язык и понимал, за что старался. Монета — могущественный стимул.
Вот только Юг был далеко. На Севере я не знал людей, не знал языка — конечно знал, но не очень хорошо — не был знаком с обычаями. А такое невежество может создать массу проблем.
— Они ждут, — тихо напомнила Дел.
Да, они ждали. Все жители деревни. И смотрели на меня.
Придется сделать все, что в моих силах. Я глубоко вздохнул.
— Я ищу логово гончих, — сказал я на Северном с Южным акцентом и вся деревня радостно зашумела.
Шума хватило бы, чтобы разбудить мертвого. Раньше визжали животные, теперь с этим концертом соперничали человеческие крики. И приятнее от этого не стало.
Все, кто мог дотянуться, стали хватать меня за ноги. Сразу сработали рефлексы — рука непроизвольно сжалась на рукояти меча — но я вовремя сообразил, что меня просто хлопали, показывая свою радость и признательность.
Чалого Дел тоже окружили и Дел получила свою долю приветствий. Не знаю, как она все это воспринимала — Дел приехала в Ясаа-Ден не для того, чтобы помогать этим людям, у нее были свои причины, которые ничего общего не имели с гончими. Ее интересовал только Аджани.
Если кто-то и заметил, что я не Северянин, а не заметить это было трудно, никто об этом не обмолвился. Очевидно для этих людей имело значение только то, что Стаал-Уста услышала об их бедах, отозвалась на их мольбы и прислала нас разобраться. Никого не интересовало кто мы. Для них мы были спасителями со стальным спасением в ножнах.
Я осмотрел толпу. Люди ожидали от нас помощи, и я не видел смысла тратить время. Я сразу заговорил о деле.
— Откуда приходят эти звери?
Все как один повернулись к горе, к дракону, возвышавшемуся над их миром. И один за другим они показали. Даже маленькие дети.
— Ясаа, — прошептал кто-то и остальные присоединились к нему. Слово покатилось по деревне.
Ясаа. Перевода мне не потребовалось: дракон. Чушь какая-то. Потому что драконов не существует, даже на Севере, где было много необычного. Драконы — создания мифические, и они не имеют никакого отношения к гончим.