Певец меча, стр. 48

Она высокая. Она сильная. Она не мягкая женщина, как совершенно ни к чему заметила Киприана. Я знал Дел как преданного бойца, служившего своей клятве.

Мой меч зашипел, выскальзывая из ножен, но музыка стали затерялась в песне, созданной Делилой. Из каньона вылетели шесть гончих. Авангард прибыл.

Аиды, баска, ну начинай же…

22

Уголком глаза я уловил блеск. Где-то высоко, высоко на каменной стене, не там, где мы с Гарродом спрятали Адару и детей. Может быть гончие нашли другой вход в нашу ловушку, а авангард должен был только отвлечь нас?

Я кинул взгляд на Дел. Она уже начала петь, оживляя меч. В этот момент ей было не до гончих, которые, припав к камням, пробирались по полу каньона, подползая ближе и показывая зубы.

Я снова посмотрел на стену и увидел лицо в одной из трещин. Лицо человека, а не морду зверя.

Я убрал меч в ножны, в два прыжка пересек ловушку и нашел подходящие щели в скале для рук и ног. Я легко взобрался вверх, подтянулся на выступ в сорока футах над полом и медленно заполз на него, соблюдая всевозможные предосторожности – очень не хотелось, чтобы мне выкололи глаза.

Но не произошло ничего подобного. Я не увидел никого живого, но трещина оказалась пещерой, превращавшейся в тоннель, проложенный ветром, водой и временем. Слабый свет окрашивал его в розовый и абрикосовый цвета, а значит другой конец тоннеля выходил на поверхность и у нас появлялся шанс спастись.

– Гаррод! – закричал я. – Гаррод! Спускай остальных. Тащи их сюда. Я нашел выход.

Я пригнулся, развернулся, немного повисел на краю и, нащупав ногами трещины, начал неловкий спуск.

Футов с пяти я спрыгнул вниз и увидел, что Гаррод уже помогал матери и дочери спуститься из их убежища. Я вытащил Массоу и отнес его к стене, которая легко могла послужить и лестницей. Обнаруженные мною выбоины в камне были расположены до смешного близко, они больше подходили мальчику размера Массоу, чем мужчине, но удивляться этому было некогда. Благодаря им, Массоу будет легче забраться. Быстрый и живой мальчишка горел желанием влезть наверх.

Адара, разумеется, нет.

– Лезть туда? – с ужасом спросила она.

– Прямо туда, – согласился я. – Как только поднимешься, увидишь выступ и тоннель.

– Но ты не знаешь, куда он ведет!

– Отсюда, – твердо сказал я и обхватил ее талию. – Подними свои юбки и залезай.

– Но…

– Залезай, женщина! Или ты хочешь, чтобы тебя съели?

Она торопливо подобрала юбки, заткнула их за пояс туники и повернулась лицом к стене. Я подсадил ее и несколько секунд наблюдал, как она неуклюже вставляла руки и ноги в щели.

За горловиной и воротами из мертвой лошади собиралось все больше и больше гончих. В утреннем свете я лучше разглядел уродливых тварей с серебристыми пятнами на шкурах, низко посаженными головами и выступающими челюстями. Тявкая, они показывали устрашающие зубы. Уши гончих напоминали волчьи, но шерсти на них не было. Они были кожаные, сероватые и стояли торчком, прислушиваясь к песне Дел. Крупы гончих казались неестественно легкими по сравнению с мощными плечами, отягощенными спутанными гривами. Щетинистые хвосты гончие поджимали под себя.

В слабом утреннем свете раскосые глаза стали бесцветными. Ночью, видимо собирая свет, они казались белыми и горящими.

Дел пела. Я чувствовал, как падала температура. Ниже и ниже, пока изо рта не повалил пар. Я знал, что в продуваемом ветром ущелье страшнее всего будет тем, кто находится перед Дел, но меня все равно знобило и я не решался определить, был ли вызван озноб холодом или страхом.

Гончие тоже почувствовали перемену, почувствовали силу. И когда Дел вызвала к жизни меч, каждая тварь запрокинула уродливую голову и завыла на небеса.

Я покачал головой, не сводя с них глаз. Все это напоминало странную форму поклонения. Дел? Или мечу? Или может быть магии?

Аиды, ненавижу магию. В ней одна грязь.

– Лезь, – бесцеремонно сказал я Киприане, когда ее мать поднялась наполовину. – Твоя очередь.

Она уже заткнула юбки, повернулась лицом к стене и вдруг, резко отпрянув, крепко обняла меня и поцеловала прежде чем я успел что-то сказать. Рассмеявшись, она полезла вверх по лестнице с каменными выбоинами вместо ступенек.

Аиды, и что иногда находит на женщин?

На лице Массоу смущение боролось с отвращением. Гаррод смотрел на меня растерянно, потом нахмурился.

– У тебя есть гарем, Южанин?

– Она еще маленькая, – пробормотал я, потянувшись, чтобы подсадить Массоу. – Она сама не знает, чего хочет, – я приподнял мальчика, помог ему найти походящие щели и отправил вслед за сестрой. Как я и ожидал, он без труда полез наверх.

Гаррод вдруг встревожился.

– А как же лошади? Мы поведем их обратно по каньону?

Я вздохнул.

– Тебе вообще тяжело дается учеба, правильно? Нет, Гаррод, мы не поведем их обратно по каньону. Мы оставим их здесь.

– Оставим их… – он осекся. – Ты думаешь, звери удовлетворятся ими вместо нас?

– Я на это не рассчитываю, – я показал пальцем наверх. – Твоя очередь, Говорящий с лошадьми.

– А как же жеребец?

Я изо всех сил постарался безразлично пожать плечами.

– Но у него же нет крыльев, так? Поэтому придется ему остаться с остальными.

Гаррод оглянулся. Четыре Северных лошади жались друг к другу у дальней стены, пятая лежала мертвой у входа в каньон. Лицо Гаррода стало жестким и он начал карабкаться наверх.

Остался я. И Дел.

Песня Дел сбилась и совсем прервалась. Можно было попросить ее продолжать, чтобы задержать гончих, но я уже понял, что не сила Бореал удерживала их от атаки. Может чей-то приказ?

Мне это не понравилось. Меня пугала мысль, что эти твари были не обычными хищниками, а действовали под чьим-то руководством.

Дел думала о том же.

– Они подбираются ближе, – сказала она, почувствовав меня за спиной.

– Видишь? Они смотрят на меня, оценивают… они обдумывают, как лучше атаковать, – она слегка поежилась. – Они разумны, Тигр. Как ты и я.

Я вгляделся в гончих. Дюжины их лежали перед мертвой лошадью, языки безвольно свисали из пастей, но напряженные взгляды бледных глаз выдавали их готовность действовать. Дел была права: они оценивали ее.

Я облизнул губы.

– Они не разумны, – сказал я. – Ими кто-то управляет.

– Что ты имеешь в виду?

– Они выгнали нас из кимри и прогнали по равнине. На время они потеряли нас в каньоне, но теперь им удалось нас зажать. И все же они не атакуют, – я пожал плечами. – Я уверен, что без магии здесь не обошлось… и я думаю, что их заколдовали…

– Если это правда…

– Не имеет значения, – оборвал я ее. – Из ловушки есть выход, Дел. Все уже на свободе, остались только мы, – я махнул рукой. – Давай, баска. Вверх по стене и вон отсюда, по тоннелю.

Дел посмотрела на щели в стене. Песня меча занимала все ее внимание, делая певца глухим и слепым ко всему происходящему. Удивление на лице Дел сменилось облегчением, но она снова нахмурилась, вспомнив о лошадях.

– Жеребец… – она замолчала, увидев мое лицо. – Тигр…

– Лезь, – сказал я. – Я могу быть таким же бессердечным, как и ты. Я хотел пошутить, но фраза прозвучала резко. Извиниться я не успел: Дел пошла к скале.

Аиды! Им нужна была Дел!

– Наверх! – закричал я. – Быстрее наверх!

Она обернулась и увидела, как гончие перепрыгивают через лошадь.

– Наверх! – кричал я, вытаскивая меч. – Им нужна ты, баска. Поднимайся по скале… быстрее… чтобы они не достали тебя…

– Тигр…

– Потом обсудим, баска… Я задержу их.

Ну, попытаюсь задержать.

Дел была уже на полпути к спасительному выступу, когда гончие ворвались в ловушку. Я чувствовал их горячее дыхание, скрежет когтей о кожаные ботинки и удары тел о мои ноги. Я стоял по колено в реке зверей.

Они щелкали зубами, царапались и пытались повалить меня. Большинство кусалось неохотно, просто машинально. Им нужен был не я, но если уж я стоял на дороге, им приходилось помучиться и убрать препятствие.