Искатели приключений, стр. 17

— Плечо болит? — прошептал Котяра.

— Нет, — ответил я, хотя оно еще побаливало. Котяра бросил взгляд на небо.

— Через несколько часов наступит закат. Мануэле и Сантьяго уедут без нас.

— Что полковник сделает с нами? Котяра пожал плечами.

— Они или убьют нас или отпустят. — В голосе его звучало безразличие. — Все зависит от старика. Если он заговорит, то нам конец, а если нет, то у нас еще есть шанс.

Внезапно я вспомнил о холодном металлическом предмете, упиравшемся в спину, когда полковник приказал мне выйти из толпы.

— Они не собирались убивать меня, — воскликнул я. — А вот ты собирался.

— Да.

— Но ведь тогда они убили бы тебя!

Котяра кивнул.

Я ничего не понимал и разозлился.

— Для твоей же пользы, — сказал Котяра и указал большим пальцем через плечо. — Или ты предпочитаешь вот так же висеть?

Я промолчал.

— Они заставили бы тебя предать своего отца и рассказать, где он скрывается. И ты ничего не смог бы поделать, а после этого они все равно убили бы тебя.

Теперь до меня дошло. Так оно и должно было быть, такова суть нашей жизни, а жизнь — это единственная стоящая штука. Я бросил взгляд через плечо. Старик продолжал безжизненно висеть на солнцепеке.

— Если бы мы могли убить его, — прошептал я. Котяра посмотрел на меня, в его взгляде сквозило одобрение.

— Он скоро умрет, — тихо сказал он. — Будем молиться, чтобы он не проговорился. Позади нас раздался крик.

— Эй, поднимайтесь! Старик очухался, я иду звать полковника.

Вытирая рот салфеткой, полковник подошел к дедушке.

— Дон Рафаэль!

Дедушка даже не взглянул на него.

— Дон Рафаэль! — снова позвал полковник. — Вы меня узнаете?

Глаза старика дико сверкнули.

— Приведите коня! — внезапно крикнул он. — Я поеду в горы и сам буду убивать ублюдков! Полковник с отвращением отвернулся.

— Развяжите его и убейте. Он нам больше не пригодится.

Он двинулся к дому, но внезапно его взгляд остановился на мне.

— Минутку! Ты по-прежнему утверждаешь, что этот старик не твой дед? Я промолчал. Полковник вытащил из кобуры револьвер, покрутил барабан, и на ладонь ему выпало пять патронов. Он зажал их в кулаке и посмотрел на меня.

— В револьвере остался один патрон. Ты убьешь старика.

Я посмотрел на Котяру, глаза его ничего не выражали. Я замялся.

— Убей его! — крикнул полковник, протягивая мне револьвер.

Я опустил взгляд на револьвер, зажатый в моей руке, он был тяжелый, гораздо тяжелее, чем у Котяры. Я посмотрел на полковника. Глаза его сверкали, лицо раскраснелось. Я мог бы истратить эту пулю на него, но тогда солдаты убили бы меня и Котяру. Я медленно повернулся.

Дедушка не вымолвил ни слова, когда я подходил к нему. Изо рта у него продолжала капать кровь, но взгляд неожиданно просветлел.

— В чем дело, мальчик? Я молчал.

— Что тебе нужно, мальчик? — снова спросил он.

Я поднял револьвер, и живот у меня свело судорогой. Дедушка заметил это. Он не шелохнулся. Я мог бы поклясться, что, прежде чем я нажал на спусковой крючок, в его глазах промелькнула улыбка.

Отдача от выстрела буквально развернула меня, я еле удержался на ногах, револьвер выпал из моей руки. Я посмотрел на дедушку. Он висел на колесе, глядя на нас безжизненными глазами.

Позади меня раздался голос полковника.

— Отлично! — он повернулся и направился к дому.

Я снова посмотрел на дедушку, пытаясь сдержать навернувшиеся слезы. Живой или мертвый, но он не хотел, чтобы я плакал. Котяра взял меня за руку и повел по дороге. Солдаты равнодушно пропустили нас. Когда мы отошли на большое расстояние, я расплакался.

— Я убил его! — кричал я сквозь слезы. — Я не хотел, но я убил его!

Котяра даже не замедлил шага.

— Какое это имеет значение? — спросил он, не глядя на меня. — Старику было лучше умереть. Главное, что мы живы!

12

Когда мы вернулись в пещеру, после заката прошло уже часа три. Там никого не было. От усталости слипались глаза, я опустился на землю.

— Есть хочу.

Котяра посмотрел на меня.

— Терпи, — резко бросил он и стал в потемках осматривать пол пещеры.

— А еще я хочу пить.

Он не ответил. Меня заинтересовали его поиски.

— Что ты делаешь?

— Стараюсь выяснить, давно ли они уехали.

— А-а, ясно.

Вдруг Котяра вскрикнул и опустился на колени. Подняв что-то с пола, он помял это в руках и отбросил в сторону.

— Вставай, — резко сказал он. — Они уехали всего час назад, может быть, мы их и догоним. Я с трудом поднялся.

— Откуда ты знаешь? Что ты нашел?

— Конский навоз, — сказал Котяра, выходя из пещеры. — Он внутри еще теплый.

Мне пришлось почти бежать, чтобы не отстать от него. Никогда не думал, что Котяра может двигаться так быстро. Мы карабкались по склону, и до меня доносилось его тяжелое дыхание. Ярко светил луна, на дороге было светло как днем. Однако я уже начал замерзать. Я ускорил шаг, пытаясь согреться.

— Долго... долго еще?

— Они не остановятся, пока не пройдут перевал.

Я посмотрел вперед, до перевала было добрых две мили, я устало опустился на землю. Лежа на земле, я старался перевести дыхание. Не услышав за спиной моего дыхания, Котяра остановился и оглянулся.

— Что ты там делаешь? — спросил он.

— Я не могу больше идти, — сказал я и заплакал. — Я замерз и хочу есть.

— А я — то думал, что ты настоящий мужчина, — хрипло произнес он.

— Я не мужчина, — всхлипнул я. — Я замерз и хочу есть.

Котяра сел на землю рядом со мной.

— Ладно, — сказал он уже более мягким голосом, — давай отдохнем.

Он сунул руку в карман, достал окурок, прикурил и глубоко затянулся.

Я смотрел на него, дрожа от холода.

— На, затянись, — он протянул мне окурок. — Согреешься.

Я так и сделал, и моментально закашлялся. Откашлявшись, я почувствовал, что немного согрелся. Котяра стянул с себя куртку, накинул ее мне на плечи и крепко прижал меня к себе.

Я свернулся калачиком, приникнув к его большому, теплому телу, от которого исходил мужской запах, успокоивший меня. Я уснул.

Проснулся я с первыми лучами солнца, повернулся и протянул руку туда, где лежал Котяра. Моя рука нащупала только землю. Я резко сел. Котяры не было, я с тревогой огляделся.

— Котяра! — крикнул я.

Раздался хруст веток, я обернулся и увидел Котяру, выходившего на дорогу. В руках он нес насаженного на палку зайца.

— Уже проснулся?

— Я подумал...

— Ты подумал, что я бросил тебя? — он рассмеялся. — Я просто ходил на поиски пищи. Пока я буду обдирать зайца, собери дров для костра.

Заяц был жестким и жилистым, но я никогда не ел ничего вкуснее. Мы обглодали его до косточек. Я пальцами вытер жир с лица, а затем дочиста облизал их.

— Ох, здорово!

Котяра улыбнулся и встал.

— Собери косточки в карман, будет что пожевать днем. — Он начал затаптывать костер, а закончив, обернулся ко мне:

— Пошли.

Засунув в карман заячьи косточки, я поспешил за ним.

— Ты извини меня за вчерашнее.

— Забудь об этом.

— Если бы не я, мы бы уже догнали остальных. Голос Котяры звучал ласково.

— Если бы не ты, мои косточки уже тлели бы в долине. А кроме того, мы все равно бы не догнали их.

— И что же нам теперь делать? — спросил я. — Как мы доберемся домой?

— Пешком, — решительно ответил Котяра. — Прежде чем человек стал ездить на лошади, он ходил пешком.

Я удивленно посмотрел на него. Котяра ненавидел ходить пешком. На лошадях до дома можно было добраться за два с половиной дня, пешком — за неделю.

Голос Котяры прервал мои мысли.

— Будь начеку, если услышим подозрительные звуки, сойдем с дороги. Рисковать не будем, понял?

— Да, понял.

Наконец мы добрались до хребта, а, перевалив его, примерно через милю наткнулись на ручей.

— Вот здесь и отдохнем, — сказал Котяра.

Я подбежал к ручью, упал на землю и принялся жадно глотать воду. Через несколько секунд Котяра оттащил меня в сторону.