Босс, стр. 43

Когда он вернулся за столик, в дыре появился другой член, которым занялась маленькая Милли. «Слава Богу», — подумал Джек. Он мог не опасаться, что кто-то заметит его, так как сидящие за столиками не отрывали глаз от сцены.

Больше за занавес никто не прошел. Свет не зажигался до тех пор, пока третий добровольный участник шоу не занял свое место. Вот тут вспыхнули лампы, и все девушки обнаженными вышли на сцену, чтобы поклониться зрителям. Мужчины швыряли им деньги.

Пятеро мужчин остались за столиком, заканчивая вечер кофе с коньяком. Никто ничего не сказал Джеку, его даже не спросили, понравились ли ему ласки Полли.

Когда они покидали клуб, обнаженные официантки стояли у двери, желая им доброй ночи. Джек шагнул к Полли и сунул ей в руку пятьдесят долларов.

Переговоры между «Бродкастинг элайенс» и Эл-эн-ай заняли несколько месяцев. В конце концов «Элайенс» пошла на значительные уступки, передав Джеку немалую часть полномочий. Поэтому Джека не удивила статья в «Тайм», автор которой указал, что сделка эта, «по существу, слияние, позволяет Джеку Лиру контролировать двадцать три радиостанции. Таким образом, по своему влиянию Эл-эн-ай выходит в первый ряд радиовещательных компаний. Еще недавно это казалось несбыточной мечтой».

Двадцать первого октября Энн родила здоровенького мальчугана, которого они назвали Джек-Артур.

Для присмотра за младенцем они наняли няню. Все ту же миссис Джимбел, которая с первых дней воспитывала Джона и Джоан. Джек полностью ей доверял и убедил Энн, которую смущал возраст миссис Джимбел, что лучшей няни им не найти.

Первый спор между мамой и няней вышел из-за кормления. Энн сообщила миссис Джимбел, что будет до года кормить ребенка грудью. Миссис Джимбел такого решения не одобрила, полагая, что молочные смеси более питательны и сбалансированы, чем материнское молоко. Присцилла, служанка, считала, что кормить надо грудью. Джек посмеивался, не желая принимать чью-либо сторону.

Как бы то ни было, Маленький Джек, иначе его звать и не могли, рос крепеньким и веселым. Отец его обожал, хотя малыш напоминал Джеку о том, что Джону скоро исполнится шестнадцать, а видятся они крайне редко.

Глава 20

1948 год

В 1946 году Кимберли вышла замуж за Доджа Хэллоуэлла. В марте 1948 года она написала Джеку, что дети не смогут, как обычно, провести с ним один летний месяц, так как они с Доджем увозят их на все лето в Европу. Джек позвонил Харрисону Уолкотту.

— Я переговорю с ней, Джек. Она должна понимать, что не вправе нарушать условия соглашения, если у нее вдруг возникает такое желание.

— Разумеется, мне не хочется принимать такие меры, Харрисон, но я найму адвоката и обращусь в суд, если Кимберли меня к этому вынудит.

— До этого не дойдет. Я с ней поговорю. Раз уж ты мне звонишь, я хочу затронуть другую тему. У тебя нет желания купить WCHS и WHFD? Кимберли лишние деньги не помешают. Ни она, ни Додж понятия не имеют, как управлять радиостанцией.

— Я об этом подумаю, — ответил Джек, — но, откровенно говоря, Харрисон, сейчас я не могу купить их. Я купил другие станции, по уши залез в долги. Мы продаем больше рекламного времени. Доходы растут, но…

— Допустим, их куплю я. А Кимберли и Додж пусть думают, что покупатель — ты. Ты и будешь ими управлять. Владельцем же радиостанций станет фонд, который я готов учредить для Джона и Джоан. Но весь мир будет думать, что ты присоединил к своей сети еще две радиостанции.

— Это весьма щедрый жест, Харрисон. Мне очень жаль, что Кимберли ничего нельзя говорить. Я же ее любил. Сильно любил. Можно сказать, и сейчас люблю. Но, Харрисон, она ни во что меня не ставила. А теперь пытается полностью разлучить меня с детьми.

— Кимберли тревожит, что дети будут жить в городском особняке. Все-таки лето.

— Я сниму на лето дом.

И Джек снял дом с бассейном в Гринвиче, штат Коннектикут, на июль и август.

Для жителей Гринвича Энн оставалась графиней Уэлдонской, хотя она и вышла замуж за Джека Лира, сына небезызвестного Эриха Лира. Не прошло и двух недель, как Лирам предложили вступить на лето в «Гринвич каунти клаб» и пригласили на службу во Вторую конгрегациональную церковь и храм «Шалом». Они вступили в клуб, хотя оба не играли в гольф, но от посещения церкви и храма воздержались.

Дети прибыли из Бостона третьего июля. Джон вымахал под шесть футов — мускулистый, загорелый парень с синими глазами. Его и так светлые волосы выгорели на солнце. Джоан исполнилось четырнадцать, но выглядела она ровесницей Джона. Уже не ребенок, она превратилась в красавицу, унаследовав от матери правильные черты лица и темно-каштановые волосы. Джоан еще смущалась налившейся груди и округлившихся бедер, но и гордилась ими.

По прибытии Джон сказал отцу, что хотел бы съездить с ним в аэропорт округа Уэстчестер, находившийся в пяти милях от их дома. На следующий день Джек повез его в аэропорт. Страсть Джона к самолетам с годами только усиливалась. В аэропорту они вышли на летное поле, и Джон в восхищении переводил взгляд с одного самолета на другой.

Из ангара вышел пилот и направился к ним. Чувствовалось, что он успел побывать на войне.

— Хотите полетать, господа? — спросил он.

Джек покачал головой:

— Нет, пожалуй, нет.

— Маме не обязательно знать об этом, — пробормотал Джон.

— Мне бы хотелось другого. Не могли бы вы дать этому молодому человеку несколько уроков вождения самолета? Весь месяц он будет жить в Гринвиче. Пожалуй, этого времени хватит на двенадцать, а возможно, даже на пятнадцать уроков.

— Количество уроков зависит от многих факторов. Прежде всего от погоды. Сколько тебе лет, сынок?

— Шестнадцать.

— В таком случае в этом году ты лицензию не получишь. Ее выдают только семнадцатилетним. К тому же едва ли ты сумеешь освоить за месяц все, что нужно для получения лицензии. Но можно взять ученический сертификат и начать подготовку. Однако прежде всего ты должен пройти медицинскую комиссию. Меня зовут Фред Дуган. У меня лицензия инструктора. Разумеется, тут есть и другие инструкторы. Можешь обратиться к любому.

— На каком самолете он будет летать? — спросил Джек.

Дуган указал на маленький желтый самолетик с крыльями, расположенными над фюзеляжем.

— Вон на том. «Пайпер каб». Идеальный самолет для новичков. Вы говорите, он пробудет здесь месяц? Когда вернется?

— Следующим летом.

Дуган скептически оглядел Джона:

— Как тебя зовут, сынок?

— Джон Лир.

— Хорошо, Джон Лир. Не рассчитывай, что этим летом ты полетишь в одиночку. Но если мы с толком используем этот месяц, а зимой ты наляжешь на теорию, чтобы сдать экзамен следующим летом, я думаю, тогда же ты получишь и лицензию.

Во время четвертого полета на «кабе» Дуган попросил Джона выполнить маневр, называемый «поворот над точкой».

Они находились к северу от аэропорта, то ли над штатом Нью-Йорк, то ли над Коннектикутом.

— Итак, сынок, видишь вот тот перекресток?

— Да, сэр.

— Нацелься концом левого крыла на этот перекресток и постарайся выполнить разворот на сто восемьдесят градусов так, чтобы кончик крыла закрывал тебе перекресток.

Джон попытался, но «пайпер каб» ушел в сторону.

— Почему? — спросил Дуган.

— Наверное, из-за ветра, — ответил Джон.

— Молодец. Ветер отнес тебя в сторону. Как будешь компенсировать влияние ветра?

— Должен чуть приподнять нос.

— Правильно. Приступай.

Для начинающих пилотов это был один из самых сложных маневров, но Джон его освоил, пусть и с четвертой попытки. Самолет описал полный круг, а кончик крыла не сдвинулся с перекрестка.

— А теперь, сынок, взгляни на высотомер, — подал голос Дуган. — На какой высоте ты начинал разворот?

— Тысяча восемьсот футов.