Секс лучше шоколада, стр. 65

– Как удобно водить дружбу с угонщиком, – язвительно заметила Джули.

– И не говори!

Контора Макса располагалась на третьем этаже, за деревянной дверью с узорчатым стеклом, на котором красовалась выполненная печатными черными буквами надпись: МАКУОРРИ И ХИНКЛ. ЧАСТНЫЕ ДЕТЕКТИВЫ.

– Вы что, наперегонки бежали? Пиццу только что доставили, – приветствовала их у дверей Руанда, полненькая и хорошенькая в тесных оранжевых джинсах и пурпурной трикотажной футболке. – Да, босс, вид у вас, прямо скажем, неважнецкий! Что ты с ним сделала, милочка?

– Ну, во-первых, она всю ночь не давала мне спать, – ответил Макс, пропустив вперед Джули и усмехаясь в ответ на ее возмущенный взгляд.

Джордж Хинкл, как всегда элегантный, в белой рубашке-поло и темных брюках, оторвался от компьютера и вежливо кивнул:

– Привет, Макс, миссис Карлсон.

Его приветствие прозвучало довольно сдержанно, и Джули вспомнила, как он был расстроен, когда узнал о ее связи с Максом. С тех пор его отношение к ней ничуть не изменилось, и ее это вполне устраивало. Она сама была не рада тому, что произошло вчера.

– Прошу вас, зовите меня Джули, – сказала она и добавила, криво усмехнувшись:

– Я все равно собираюсь избавиться от фамилии Карлсон. Я развожусь.

– Мы об этом слыхали, – встряла Руанда, сочувственно качая головой. – Развод – это такая гадость! Я уже два раза это проходила. И ни разу ни цента не выиграла.

– Ты мне не говорила про два развода, – грозно заметил Хинкл.

Руанда ужасно смутилась. Было совершенно очевидно, что между этими двумя существуют отношения, которых Макс, судя по выражению его лица, не одобрял. Однако в данную минуту он был целиком поглощен коробками с пиццей.

– Ну, подумаешь, один я забыла упомянуть. – Руанда перевела взгляд на Джули. – Хочешь пиццы? Не давай боссу съесть все.

– Мне один кусочек, – сказала Джули, следуя за Руандой к столу, на котором Макс уже открывал коробки с пиццей.

Божественный аромат коснулся ее ноздрей, в животе заурчало. Джули вдруг вспомнила, что среди всех треволнений и массы дополнительной работы, обрушившейся на нее в этот день, она с утра ничего не ела, только выпила перед уходом из дома матери стакан апельсинового сока да проглотила пару трюфелей «Херши», случайно завалявшихся в ее рабочей корзинке.

– Держи. – Макс преподнес ей на салфетке клин вегетарианской пиццы.

Вместе с пиццей, очевидно, доставили и упаковку из шести банок кока-колы, и он заодно протянул ей банку. Кола была не диетическая, которую Джули пила обычно, но она решила, что и так сойдет. «Грешить, так грешить», – подумала она, с наслаждением откусывая острый конец от куска пиццы и упиваясь ее чудесным вкусом.

– Ты закончил с этой Симмонс? – спросил Макс, усевшись на край стола и с аппетитом принимаясь за еду.

Хинкл тоже встал, чтобы взять себе кусок пиццы.

– Да. – Он взглянул на Джули и снова перевел взгляд на Макса. – Ты спрашивал про снимки? Они на твоем столе.

Джули поняла, что означает брошенный на нее взгляд Хинкла: речь шла о снимках, запечатлевших Сида с Эмбер.

Она ничего не почувствовала, даже неловкости, и опустилась на диван, чтобы перекусить со всеми удобствами.

– Спасибо, – кивнул Макс и откусил еще кусок – Так, что у вас есть для меня?

Руанда с полным ртом покачала головой и сказала:

– Ну и ну.

Хинкл покосился на Джули, прежде чем ответить.

– Корпорация «Рэнд» является холдинговой компанией для многочисленных дочерних предприятий. Некоторые из них действуют легально, во всяком случае, предоставляют реальные услуги, как, например, «Всеамериканские строители» или «Огненная вода». Другие – просто подставные фирмы, используемые для перемещения ценностей и денег, как в игре в наперстки. Короче, корпорация «Рэнд», безусловно, связана с криминалом, а скорее всего контролируется криминалом. Майк Уильямс, отец Джули, регулярно получал выплаты от корпорации «Рэнд» в течение одиннадцати лет, вплоть до января 1987 года. Он числился «специалистом по транспорту», то есть фактически, насколько я понимаю, был шофером. В большинстве архивных записей, касающихся персонала, имеются пометки о причинах окончания службы в корпорации, уход на пенсию, увольнение по собственному желанию или по решению администрации. А для него просто перестали выписывать чеки с жалованьем. Причина не указана.

– В тот же месяц того же года исчезли Дэниэл и Келли Карлсон, – добавил Макс. – Ты нашел связь?

– Пока нет, – покачал головой Хинкл. Макс задумался:

– Майк Уильямс перестал работать на корпорацию «Рэнд» в январе 87-го, но он все еще был жив.

– Он умер только в 1992-м, – подтвердил Хинкл. Макс перевел взгляд на Джули:

– Ты говорила, что видела своего отца время от времени, пока тебе не исполнилось четырнадцать, а потом он на какое-то время выпал из твоей жизни. Так? Когда ты снова его увидела?

Джули глотнула кока-колы. Прошло уже столько лет, а ей до сих пор тяжело было вспоминать об отце.

– Мне было девятнадцать. Я видела его как раз перед тем, как победила в конкурсе «Мисс Южная Каролина».

Макс напряженно вглядывался в нее.

– Помнится, ты говорила, что познакомилась с Сидом сразу после конкурса? Джули кивнула.

– Я хочу, чтобы ты рассказала мне все, что сможешь вспомнить о своем отце вплоть до самой последней встречи с ним.

ГЛАВА 28

С минуту Джули лишь смотрела на Макса, не говоря ни слова. Только что съеденный с таким упоением кусок пиццы вдруг показался ей свинцовой чушкой, тяжело осевшей в животе. Она запоздало пожалела, что согласилась поужинать пиццей.

– Я думаю, мистер Хинкл…

– Джордж, – вставил Хинкл

– Ну хорошо, Джордж. Так вот, я думаю, Джордж прав. Мне кажется, мой отец был водителем грузовика. Во всяком случае, было время, когда он обещал, что займется мной и Бекки, как только «забросит баранку», – так он выражался. Он очень много ездил. – Джули умолкла, посмотрела на Макса и тяжело вздохнула. – Честное слово, я мало что о нем знаю. Моя мать развелась с ним, когда мне было два года. Он был ее вторым мужем. После него у нее было еще четверо. Отец редко появлялся, хотя мама иногда велела ему приходить… – Рассказывать об этом оказалось тяжелее, чем она думала. Все это было слишком личное. Если бы Макс не смотрел на нее, словно бросая ей спасательный пояс, она бы не сумела выдавить из себя ни слова. – ...Когда ей нужны были деньги. Он давал ей деньги, когда они у него были. Насколько мне помнится, деньги у него водились редко.

– Он надолго исчез из твоей жизни, когда тебе было четырнадцать?

Джули кивнула. Макс встал из-за стола, подошел к дивану, на котором она сидела, сел рядом и взял ее за руки. Джули судорожно вцепилась в него.

– Можешь мне рассказать, что было, когда ты видела его в последний раз? Мне кажется, это важно.

Макс смотрел на нее с таким участием, что у Джули не осталось сомнений: он понимает, как мучительно ей об этом рассказывать. Его молчаливая поддержка придала ей сил. Она забыла, что он лгал ей, что он использовал ее, что с самого начала его дружеское участие диктовалось небескорыстными целями. Она помнила другое: всякий раз, когда ей нужна была помощь, он оказывался рядом… вот как сейчас. Она заглянула ему в глаза и с трудом вернулась памятью в прошлое, на десять лет назад.

– Мама и Бекки куда-то ушли, не помню куда, но точно помню, что я была одна. Уже темнело, я сидела в нашем трейлере и подшивала свое платье на конкурс «Мисс Южная Каролина» И еще я смотрела что-то по телевизору. И тут раздался стук в дверь. Я открыла, и на пороге появился папа. Я давно его не видела, уже лет пять, и мы целую минуту просто стояли на пороге и смотрели друг на друга. А потом он сказал: «Привет, Бекки». А я засмеялась и говорю: «Я Джули». И он сказал: «Да, конечно», и спросил, как я поживаю… что-то в этом роде. Он вошел, но я видела, что ему не по себе… Ну, мне тоже было не по себе, я ведь его почти не знала, хоть он и был моим отцом, а он даже не смог отличить меня от Бекки. Ну, словом, мы какое-то время посидели вместе, я даже не помню, о чем мы говорили, мы почти все время молчали. Я же говорю, нам обоим было неловко, а он был какой-то сам не свой, как будто торопился поскорее уйти.