Призраки озера, стр. 22

Улыбка Оливии стала натянутой. Она покачала головой и сделала живительный глоток кофе:

– Это так благородно, что Большой Джон построил бассейн в память о своей жене, правда?

– Мама не умеет плавать, – вмешалась Сара, откусывая кусок тоста. Сара обычно съедала два тоста, разрезанных на восемь треугольников, – сначала уголки, потом серединку. – Правда, она заставила меня учиться, но у меня неважно получается.

Келли бросила на Оливию беспокойный взгляд.

– О, дорогая, извини, я совсем забыла. Иногда мне кажется, что от всех этих лекарств у меня туман в голове.

– Ничего, все в порядке. – Оливия выдавила из себя еще одну, более искреннюю улыбку.

Ее страх перед озером со временем усилился, и она не могла скрыть неприязни к любому водоему. Оливии очень не нравилось, когда ей об этом напоминали. Эта боязнь выглядела смешно и очень ей мешала, особенно когда Саре хотелось искупаться. Но она не могла найти в себе силы побороть страх. Хорошо хоть, что боязнь воды не передалась дочери. Оливия нашла возможность платить за уроки плавания и заставляла Сару регулярно их посещать, пока девочка не научилась самостоятельно переплывать бассейн.

Марта налила себе еще кофе и снова села за стол. Они с Келли переглянулись, и разговор перетек в другое русло.

– Ты любишь играть в теннис? – спросила Келли Сару. – Хлоя этим летом много играла в теннис с друзьями. Кстати, она и сейчас играет в гостях у подруги, но должна вернуться к обеду.

– Я никогда не пробовала играть, – ответила Сара и взялась за очередной кусок тоста. – Наверное, мне бы понравилось.

– Сара очень любит животных, – вставила Оливия, делая глоток апельсинового сока, который Марта поставила перед ней. – Мы собираемся пойти посмотреть павлинов. А может, нам повезет, и мы встретим ту красивую персидскую кошку, которую я видела сегодня утром.

– А, это Джинджер, – улыбнулась Келли. – Ее назвали в честь Джинджер Спайс. Два года назад, когда мы взяли котенка, Хлоя с ума сходила от «Спайс герлз». Но сейчас, кажется, она к ним охладела. То же будет и с Бинни Бэйбиз. Думаю, через год она и думать про них забудет.

– А что, Хлоя собирает Бинни Бэйбиз? – воскликнула Сара. – Я их просто обожаю.

– И Хлоя тоже. – Келли улыбнулась Саре, а Оливия улыбнулась им обеим. Сара любила эти игрушки как никакие другие. Только их мечтала получить на день рождения и Рождество, а между праздниками тщательно экономила, чтобы купить новых Бинни Бэйбиз. Оливия знала, что если ей хочется угодить дочери, то нужно подарить ей одну из этих игрушечных зверушек.

– В комнате у мисс Хлои их полный шкаф, – вставила Марта. – Думаю, у нее есть все игрушки, какие только можно купить.

– А у нее есть кот Нип? – Сара так увлеклась разговором, что даже забыла про еду. Остывший кусочек тоста уныло повис в ее руке. – А медвежата есть? И медвежонок-принцесса?

Было видно, что Сара боится даже надеяться на такое везение. Марта в ответ только покачала головой, а Келли засмеялась:

– Дорогая, тебе лучше спросить об этом у самой Хлои. Уверена, что они у нее есть – ее отец купил ей кучу этих игрушек. Но я не знаю, как они называются, и, думаю. Марта тоже не знает.

Марта снова покачала головой:

– Для меня они все на одно лицо.

– Сара, заканчивай завтрак, – мягко вмешалась Оливия. Она подумала, что было бы славно, если бы девочки подружились на почве Бинни Бэйбиз. Но. с другой стороны, она уже довольно насмотрелась на Хлою, чтобы сомневаться в возможности этой дружбы.

Разговор прервал телефонный звонок.

– Я отвечу.

Быстро взглянув на Келли, Марта отодвинула стул, поднялась и быстро направилась в буфетную.

– Плантация Ла-Анжель, – сказала она, затем несколько минут слушала молча. Зажав трубку ладонью, она посмотрела на Келли. – Это мистер Сет звонит из больницы, он хочет поговорить с вами.

Услыхав это, Келли нахмурилась. Она встала, прошла в буфетную и взяла трубку из рук Марты. Говорили они недолго, но Оливия поняла – не столько из слов Келли (та произнесла всего пару слов), сколько по ее реакции – что новости не из лучших. Лицо Келли под слоем румян стало серым, она облокотилась о дверной косяк, словно боялась упасть.

Мгновение она стояла без движения, по-прежнему опираясь на дверь, затем обернулась, встретилась с обращенными на нее взглядами Оливии, Сары и Марты.

– У Большого Джона был удар, – медленно сказала она. – Сет говорит, это серьезно. Но он считает, что мне не следует ехать в больницу, потому что Большой Джон все равно без сознания и мы ничем не сможем ему помочь.

– О, нет! – Оливия прикрыла рот рукой, потом рука ее бессильно упала. Внутри будто что-то оборвалось, и она вдруг почувствовала дурноту. – Нет…

– Мистер Сет прав, – твердо заявила Марта, обращаясь к Келли. – Мистеру Арчеру не поможет, если вам станет хуже.

– Он хочет, чтобы я снова позвонила Дэвиду и попросила приехать домой. – Голос Келли звучал глухо. – Немедленно.

– О, нет! – снова вырвалось у Оливии.

Дэвид был младшим и единственным оставшимся в живых сыном Большого Джона. Он жил в Сан-Диего, где владел рестораном под названием «Барниз». Оливии он всегда нравился, да и он всегда был добр к ней. Но встречались они нечасто – Большой Джон и его сын были полной противоположностью и делали все возможное, чтобы их пути не пересекались.

Если Сет просил мать немедленно вызвать Дэвида, значит, Большой Джон находится на грани смерти.

Глава 16

Как Марта и Оливия ни старались отговорить Келли, она настояла на том, чтобы ехать в больницу. Несмотря на ее уверения, что она сможет добраться туда сама, Оливию делегировали в качестве водителя. И Марта, и Оливия были единодушны в том, что, учитывая состояние здоровья Келли, ехать одной ей небезопасно. Марта должна была остаться дома, так как в любую минуту Мэлори могла привезти Хлою, и, зная характер Хлои, все согласились, что она будет вести себя лучше с человеком, знакомым с ее причудами. Саре тоже предстояло остаться под присмотром Марты. Оливию такой расклад в восторг не привел: ей совсем не хотелось оставлять дочь в чужой обстановке с малознакомым ей человеком. Да и скорое возвращение Хлои не вселяло оптимизма. Но она понимала, что в этот тяжелый момент должна находиться у постели Большого Джона. Или по крайней мере в приемном покое больницы, если дальше ее не пустят.

И ей безразлично, что некоторым членам семьи это не понравится.

Для нее Большой Джон был членом семьи, даже если сам он думал иначе.

Она оставила Сару на кухне с Мартой. Обе они были поглощены приготовлением персикового мороженого с помощью старинного приспособления, которое использовалось для этой цели десятилетиями. Сара, большая поклонница «Баскин Роббинс» и «Дайри Квин», не имела до этого даже понятия о том, что мороженое можно сделать дома. Изумленно раскрыв глаза, она следила, как Марта облачилась в передник и принялась готовить все необходимое.

– Я постараюсь вернуться как можно скорее. – Оливия чмокнула Сару в щеку и направилась к задней двери.

– Со мной все будет в порядке, – заверила ее Сара, – не волнуйся за меня, ма-а.

Оливия поразилась, как по-взрослому Сара это сказала, и в очередной раз подумала о том, как сильно отличается детство дочери от ее собственного. Сара жила в неполной семье, испытывающей материальные затруднения, и познала больше забот, чем полагалось бы восьмилетнему ребенку, а потому вынуждена была быстро повзрослеть. Может быть, даже слишком быстро. А может, и нет. Кто знает – быть может, более раннее, чем у ее матери, взросление сослужит ей хорошую службу? В любом случае убережет от повторения ошибок, которые допускала Оливия. Она очень на это надеялась.

– Твоя дочь – просто прелестная девочка, – заметила Келли, когда они уже ехали в машине по дороге в больницу.

Они направлялись на юг по шоссе номер 415. Оливия сидела за рулем темно-синего «Линкольна», принадлежавшего Келли, – одной из старых моделей, огромной, как корабль. С восточной стороны шоссе с двухполосным движением тянулось болото с чуть солоноватой водой, заросшее камышом, рогозом и болотным самбуком, который вымахал выше, чем дамба, сдерживающая в берегах великую Миссисипи. С западной стороны предприимчивые фермеры воспользовались болотистой местностью, чтобы выращивать рис и разводить рачков. Затопленные поля простирались до самого горизонта.