Чужая жена, стр. 39
ГЛАВА 29
Услышав скрежет калитки, Ронни оглянулась. В бассейне, окруженном крепостной стеной жимолости, было темно, но все же не настолько, чтобы она не могла разглядеть широкоплечий мужской силуэт. Она вздрогнула, но тут лунный луч упал на голову мужчины, и она поняла, кто пришел.
– Уходи, – сказала она и поплыла прочь.
Том не различал ее в темноте, однако сразу понял, что на ней только трусы. Платье, чулки, лифчик лежали на стуле возле бортика.
– Прошу прощения за все, что я там, в доме, наговорил, – сказал Том.
Он шел вдоль бортика бассейна, а она медленно плыла.
– Твои извинения не принимаются. Уходи.
– Мне это нелегко, как тебе известно.
Она встала на ноги. Глубина бассейна составляла не более пяти футов, следовательно, стоя на дне, Ронни могла держать голову над водой. Ее макияж практически не пострадал, и волосы оставались сухими, за исключением кончиков, выбившихся из-под заколки.
Том откинул полы пиджака за спину и засунул руки в карманы брюк.
– Один вопрос остался неразрешенным.
Ронни невесело рассмеялась.
– Не надо лицемерия, Том. Ты хочешь секса. Вся проблема в том, что тебя удерживает разум.
Несколько секунд Том молчал, потом задал встречный вопрос:
– Хорошо. Позволь тогда спросить тебя, чего именно хочешь ты?
Ронни замерла. Над этим вопросом она почему-то до сих пор не задумывалась. Она, разумеется, знала, что ей-то хочется не секса как такового – ей нужен Том.
Она опять поплыла, и Том зашагал вперед по бетонной кромке бассейна.
– Ронни, что тебе от меня нужно? Секс?
– Мне нужно, чтобы ты ушел, – тихо ответила она.
– Это не поможет. Я вернусь. Мы с тобой уже убедились в этом.
Она молча плыла вперед.
– Ронни, с этим нам придется считаться, – спокойно добавил Том.
Ронни встала на дно и яростно повернулась к нему.
– Не понимаю, каким образом я должна с этим считаться. Для тебя проблема состоит в том, что я замужем. Тут я ничего не могу поделать. Я действительно замужем.
– А ты не думала про развод? – тихо спросил Том.
– Нет.
Ронни опять поплыла.
– Следовательно, ты хочешь оставаться женой сенатора и иметь меня под боком? Я тебя правильно понял?
Ронни с вызовом глянула на него.
– Почему бы и нет?
– Я не считаю это возможным.
– Тогда уходи.
Она подплыла к бортику, коснулась его рукой и поплыла в противоположном направлении. Том тоже развернулся и зашагал рядом.
– Можешь ты наконец вылезти из воды? Давай обсудим все серьезно.
В его голосе она услышала оттенок нетерпения.
– Нечего нам обсуждать. Раз тебя останавливает тот факт, что я замужем, возвращайся к Диане и занимайся любовью с ней. Она свободна.
– Да и ты бы могла позаниматься любовью с сенатором. Только почему-то мне кажется, что ни тебе, ни мне этот вариант удовольствия не доставит.
Ронни молча плыла.
– Ронни, прошу тебя, выйди из этого проклятого бассейна. Поговори со мной.
Он не на шутку разозлился. Ронни встала в воде и посмотрела на него.
– Сотни, тысячи мужчин и женщин изменяют супругам.
– Это известно тебе по опыту? – мрачно усмехнулся Том.
– К твоему сведению, у меня за три года семейной жизни любовников не было. Но в один прекрасный день Льюис изменил мне, поэтому я не думаю, что обязана хранить супружескую верность.
– Это верно. Просто мне не улыбается стать тем человеком, с которым ты изменишь мужу.
– И почему же?
– Потому что внебрачная связь – сложная штука. Потому что сегодня, танцуя с тобой, я должен был усиленно делать вид, что ничего особенного не испытываю, иначе кое-кто мог бы догадаться, что между нами что-то происходит. Потому что мне может прийти в голову пригласить тебя в кино или в ресторан. Потому что мне не хочется встречаться с тобой урывками.
– Может, нам удастся встречаться не урывками.
– Иначе не получится.
– Это известно тебе по опыту?
Ронни произнесла эти слова точно с такой же интонацией, с какой их произнес Том несколькими минутами ранее.
– Возможно.
– О, значит, я обязана признаваться тебе во всем, а ты – нет?
– Ронни, очень трудно разговаривать, когда ты там, а я здесь.
– Ты не ответил на мой вопрос.
– Это ты уводишь разговор в сторону.
– В сторону от чего? Мы должны решить, будем мы спать вместе или нет? Насколько я поняла, ты только что дал отрицательный ответ.
Ронни опять поплыла. Том остался стоять, скрестив руки на груди. Она оглянулась и увидела только бесформенную темную фигуру, выделяющуюся на более светлом фоне. Она повернулась и поплыла к нему. Приблизившись, она увидела, что он хмурится.
– Ты не спишь с ним больше года, – жестко сказал Том.
Ронни встала в воде.
– Откуда ты знаешь?
– Он сам мне сказал. Только что. В кабинете.
– Обменялись интимным опытом?
Голос Ронни звенел от гнева.
– Он был пьян. Мы поговорили с ним… о том, что он намеревался сделать. И я отвел его в постель.
– О, так вы все обсудили!
– Он не любит тебя.
Несколько секунд Ронни ошеломленно смотрела на Тома, потом опять поплыла, бросив только:
– Да?
Она прекрасно знала, что Льюис не любит ее и никогда по-настоящему не любил. Это знание пришло к ней не сразу, но теперь она ничуть в этом не сомневалась. Он женился на ней потому, что иного способа затащить ее в постель не было. Получив желаемое, он стал пастись на стороне. Впрочем, он, естественно, хотел время от времени иметь близость с женой.
– Черт побери, Ронни, нам необходимо об этом поговорить. Он не любит тебя. И ты не любишь его, это для меня столь же очевидно, как и то, что завтра солнце взойдет на востоке. Зачем же тебе оставаться его женой?
Она продолжала плыть.
– Ронни!
Она встала на ноги и посмотрела ему в глаза.
– Ты уверен, что хочешь это знать? Хорошо, я тебе скажу: я выросла под Бостоном в убогом доме, среди таких же убогих домов. Мой отец работал на станции проката автомобилей, и большая часть его времени уходила на то, чтобы выцарапывать деньги у клиентов. Мои родители постоянно боролись за кусок хлеба. Когда мне было четырнадцать лет, моя мать встретила человека, который предложил ей лучшую жизнь, и оставила моего отца с тремя дочерьми. Я была младшей в семье. Мои сестры вышли замуж, а отец окончательно разорился, потому что стал работать спустя рукава. В начале третьего курса я пришла в университет в платье, купленном на распродаже поношенной одежды за пятнадцать долларов. И тогда я решила, что не буду нищенствовать всю жизнь. Мне хотелось другого.
Она замолчала, переводя дыхание. Собственный рассказ вывел ее из равновесия. Том опустился на корточки и заглянул ей в глаза.
– Может быть, ты вылезешь наконец из воды?
Ронни покачала головой. Когда она заговорила, голос ее звучал вполне спокойно:
– Ты хочешь знать, ради чего я остаюсь женой Льюиса.
Она подняла руку и протянула ее Тому. В лунном свете блеснул большой бриллиант.
– Видишь? Мой отец в год не зарабатывал столько, сколько Льюис заплатил за это кольцо. Оглянись вокруг, Том. Посмотри на Седжли. Дом моих родителей был не больше вон того спортивного комплекса. У Льюиса три дома. Я покупаю любую одежду – заметь, дорогую одежду. Я посылаю своим родным такие подарки, которых они сами не могут себе позволить. Я имею возможность путешествовать. У меня достаточно денег. У меня есть драгоценности. У меня есть машина. Даже не одна. Мы состоим в клубах.
– Хватит, Ронни! Ты плачешь? Умоляю тебя, вылезай!
– Я не плачу. Я объясняю тебе. Я остаюсь женой Льюиса потому, что у жены Льюиса есть все, о чем мечтала студентка, одетая в платье за пятнадцать долларов.
“Все, кроме любви”, – подумала она, но не решилась сказать вслух. Вернее, она хотела это сказать, но слова застряли у нее в горле, и Ронни крепко зажмурилась, чтобы не расплакаться.