Цезарь (др. перевод), стр. 67

Достигнув противоположного берега, Цезарь выстроил солдат тремя колоннами и стал преследовать врага. Началась настоящая гонка, бег с препятствиями: кто первый доберется до горного перевала — единственной дороги, по которой можно попасть из провинции Лерида в провинцию Сарагосса…

Цезарь пошел в обход, полем, болотами, по холмам и горам. Солдаты взбирались на скалы: в некоторых местах они были вынуждены, оставив оружие, ползти на четвереньках, а затем уже передавать оружие друг другу.

Достигнув перевала, Афраний нашел его занятым противником. И тут развернулось жестокое сражение. Солдаты Цезаря понимали, что враг в их руках. И хотели покончить с ним как можно быстрее, одним ударом.

Но Цезарь пожалел храбрецов, которые должны были погибнуть не по своей воле и защищая не свои интересы, а потому, что давали присягу. Он довольствуется тем, что окружает их и возводит вокруг них две линии укреплений. Он может их уничтожить, но позволяет им жить. Ему нужны друзья, а не жертвы.

Вражеские солдаты понимают и с благодарностью принимают его намерения. Солдаты Цезаря начинают переговоры, в которые вступают и низшие командные чины. Люди Помпея признают, что обязаны Цезарю жизнью, что их бы давным-давно уничтожили, если бы не Цезарь. Они спрашивают, можно ли доверять его слову, данным им гарантиям, и посылают к Цезарю своих центурионов.

Тут уже все поверили, что наступил мир: цезарианцы и помпеянцы смешались, они жмут друг другу руки, братаются, обнимаются. Солдаты Помпея приглашают солдат Цезаря в свои палатки, солдаты Цезаря поступают так же со своим противником.

Узнав, что происходит, Афраний и Петрей собирают испанскую гвардию, в которой они уверены, нападают на римских солдат, находящихся в это время в их лагере, и жестоко убивают их. Спаслись лишь те, кого удалось укрыть помпеянцам, поздно ночью те выпустили их из лагеря.

В то же время Цезарь, узнав об этом, собирает солдат Помпея и, не причинив им никакого вреда, даже не угрожая, отправляет их обратно. Этим он приобретает немало союзников во вражеском лагере.

Ни Афраний, ни Петрей не могут следовать дальше. Они решают вернуться в Илерду и оттуда готовиться к маршу, Но Цезарь следит за ними, он донимает их своей кавалерией, заставляет голодать в окружении. Они убивают тягловых животных, которых не могут больше прокормить, съедают их, затем идут дальше.

С помощью удачного маневра Цезарь нападает на помпеянцев, когда те находятся в самом что ни на есть невыгодном положении.

Легаты Помпея предпочли защищаться, а не драться. Тогда Цезарь окружает их своими жуткими рвами, в сооружении которых его солдаты так поднаторели. Съев всех лошадей, как съели недавно вьючных животных, солдатам Афрания ничего не остается, как считать дни, пока все не перемрут с голоду. В конце концов они, прося о начале переговоров, объявляют себя побежденными и умоляют Цезаря не быть мстительным и не пользоваться правом победителя. Цезарь прощает всех и ставит своим врагам лишь одно условие: распустить армию и уйти из провинций. Ведутся переговоры, к какому числу побежденные должны сложить оружие. И тут в переговоры вступают солдаты.

— Сейчас! Немедленно! — кричат они со всех сторон.

Чтобы поскорее решить вопрос, Цезарь сам выдает солдатам Помпея невыплаченное жалованье. Затем позволяет каждому из них забрать из лагеря все, что имелось ценного. Своим солдатам он воздаст по заслугам позже. На этом переговоры закончились. Голоса солдат перекрыли голоса командиров. Они полностью доверились Цезарю, поскольку тот проявил куда больше снисхождения и великодушия, чем от него можно было ожидать.

В свою очередь Варрон, увидев себя в одиночестве перед лицом троекратно превосходящих сил противника, тоже начинает подумывать о переговорах с Цезарем. К тому же провинция, где он властвовал, восстает против него; города, куда он хочет войти, закрывают перед ним ворота; один из его легионов дезертирует. И он посылает письмо, в котором сообщает, что сдается.

Цезарь идет ему навстречу из Кордубы [355], принимает из его рук провинцию вместе с кораблями, оружием, деньгами, которые там находятся. Затем требует компенсации для граждан, понесших потери во время военных действий. Он возвращает всем, в том числе и храму Геркулеса, его сокровища. Там, в Гадесе, он вновь находит ту самую статую, перед которой плакал пятнадцать лет назад, сетуя на то, что не успел совершить ничего достопамятного, тогда как Александр в его возрасте уже покорил мир.

После завершения войны в Испании Цезарь погрузился на корабли в Гадесе, корабли Варрона, морем добрался до Тарракона и нашел там депутацию от многочисленных испанских городов, дал им все, о чем они просили, а некоторым — даже больше, далее проследовал сушей до Наброна, а от Наброна — до Марселя.

Здесь он узнает, что в его отсутствие в Риме по предложению Лепида его провозгласили диктатором.

LIX

Этого Лепида мы еще встретим, позже он организует второй триумвират с Антонием и Октавием.

В Марселе в то время свирепствовали чума и голод; в городе питались лишь проросшим ячменем и испорченным просом. Одна из башен рухнула, большая часть крепостной стены тоже угрожала упасть. Домиций понимал, что настало время покинуть Марсель, иначе «Марсель бы покинул его самого».

Он снарядил три корабля, вышел в море в плохую погоду, пожертвовал двумя судами, но на третьем все же прорвался через заслон, устроенный флотом Децима Брута.

Тогда марсельцы запросили пощады. По слухам о войне в Испании марсельцы поняли, как надо вести себя с Цезарем.

Цезарь потребовал сдать ему все оружие, корабли, боевые машины, общественную казну, а затем великодушно простил город.

После этого он оправился в Рим.

Да и пришло ему время быть там: легаты Цезаря, подобно легатам Наполеона, всегда проигрывали битву без Цезаря, где бы ни находились. Курион перешел с Сицилии в Африку. На Сицилии он оставил два легиона, а с собой взял пятьсот всадников и два легиона. Квинтилий Вар, легат Помпея в Африке, заключил соглашение с нумидийским царем Юбой. Юба ненавидел Куриона по двум причинам: во-первых, его отец некогда был связан большой дружбой с отцом Помпея, и, во-вторых, во время своего трибуната Курион аннексировал его царство.

Курион начал побеждать Вара и Домиция, поспешившего прибыть на помощь. Но тут на выручку этим двум помпеянцам прибыл Юба со своими нумидийцами; Куриона окружили и разбили.

Во время боя Домицию, бывшему некогда другом Куриона, удалось приблизиться к последнему, и он предложил легату Цезаря спастись вместе с немногими оставшимися в живых, обещая открыть ему дорогу и защитить во время отступления.

Но Курион ответил:

— Как, по-твоему, смогу я после этого позорного бегства смотреть в глаза Цезарю.

И, бросившись вместе со своими соратниками в самую гущу схватки, пал на поле брани.

Курион, всегда с трудом отдававший долги, сполна отдал свой долг Цезарю.

С другой стороны, Антоний, оставшийся в Риме, не делал ничего, что могло бы способствовать росту популярности Цезаря. Он проводил время в оргиях и любовных похождениях. По словам Плутарха, он стал невыносимым для граждан из-за своей лени, не беспокоясь вовсе о тех трудностях, которые они испытывали, жестоко обходился с теми, кто приходил к нему жаловаться, и, наконец, насиловал замужних женщин.

Так что по возвращении в Рим Цезарь услышал множество жалоб на своего легата, но он всегда считал, что во время войны можно позволить своим сторонникам немного лишнего. А потому он внимательно выслушал все жалобы, но не предпринял никаких мер, оставив Антония в той же должности.

Довелось ему и случайно присутствовать при событии, которое сильно потрясло его, — при восстании девятого легиона в Плаценции [356]. Солдаты требовали обещанного вознаграждения — по пять мин каждому, которые Цезарь обещал им еще в Брундизии. Восставшие полагали, что Цезарь находится в Марселе или где-нибудь в Испании, и угрожали своим преторам, когда вдруг появился Цезарь.