Книга жизни и практики умирания, стр. 81

Некоторые, подробно изучавшие присмертный опыт, и особенно «просмотр жизни», являющийся одной из его общих черт, спрашивали себя: «Как возможно представить себе тот ужас, что испытывают в бардо главарь наркомафии, диктатор или нацистский палач?» «Просмотр жизни», как кажется, намекает на то, что после смерти мы можем испытать все страдания, за которые мы прямо или косвенно в ответе.

ДЛИТЕЛЬНОСТЬ БАРДО СТАНОВЛЕНИЯ

В целом бардо становления имеет среднюю продолжительность сорок девять дней и минимальную – одну неделю. Но она варьируется точно так же, как теперь одни люди живут до ста лет, а другие умирают в юности. Некоторые даже могут завязнуть в бардо духами или приведениями. Дуджом Ринпоче часто объяснял, что во время первых двадцати одного дня бардо у вас еще сильны впечатления о вашей прошлой жизни, и это, следовательно, самый важный период для живого человека, когда он способен помочь мертвому. После этого ваша будущая жизнь медленно обретает форму и имеет доминирующее влияние.

Мы должны находиться в бардо в ожидании до тех пор, пока не образуем кармическую связь с нашими будущими родителями. Иногда я думаю о бардо, как о чем-то подобном транзитному времяпрепровождению, в котором мы можем ожидать перехода к следующей жизни до сорока девяти дней. Но есть два особых случая, касающихся тех, кто не должен ожидать в промежуточном состоянии, потому что интенсивность силы их кармы выносит их сразу к следующему перерождению. Во-первых, это те, кто прожил чрезвычайно полезную и положительную жизнь и так натренировал свой ум в духовной практике, что сила их постижения несет их напрямую к хорошему перерождению. Второй случай – это те, чьи жизни были негативными и вредоносными; они быстро низвергаются к своему следующему перерождению, где бы оно ни было.

СУД

Некоторые рассмотрения бардо описывают сцену суда – тип просмотра жизни, сходный с посмертным судом, имеющимся во многих мировых культурах. Ваша благая совесть – белый ангел-хранитель выступает как адвокат, перечисляя совершенные вами полезные деяния, в то время как черный демон представляет случай для обвинения. Все хорошее и плохое собирается в виде белых и черных камешков. Председательствующий «Господин Смерти» затем обращается к зеркалу кармы и выносит приговор. [27]

Я чувствую, что в этой сцене суда находятся некоторые интересные параллели с просмотром жизни в присмертном опыте. Абсолютно весь суд имеет место быть в нашем уме. Мы, являемся и судьями и подсудимыми. «Интересно отметить, – сказал Раймонд Моуди, – что суд в изученных мною случаях исходил не от существа из света, которое, как кажется, любит и принимает этих людей в любом случае, но скорее изнутри осуждаемых индивидуумов».

Женщина, проходившая через присмертный опыт, сказала Кеннету Рингу: «Тебе показали твою жизнь – и ты выносишь приговор… Ты осуждаешь сам себя. Тебе прощены все грехи, но способен ли ты простить себе то, что не сделал тех вещей, которые должен был сделать, а также мелкие лживые проступки, которые ты, возможно, совершил в жизни? Можешь ли ты простить себя? Это и есть суд».

Сцена суда также показывает то, что действительно имеет значение, – полный анализ мотивации, стоящей за каждым нашим поступком, и что нет пути для избежания следствий наших прошлых действий, слов, мыслей, отпечатков и привычек, которыми мы заштампованы. Это означает, что мы полностью ответственны не только за эту жизнь, но также за наши будущие жизни.

СИЛА УМА

Поскольку наш ум в бардо так легок, мобилен и уязвим, то какие бы мысли ни возникали, хорошие или плохие, они имеют большую силу влияния. Без физического тела, ограждающего нас, мысли действительно становятся реальностью. Представьте, какую сильную печаль и негодование мы можем ощутить, глядя на неподобающим образом проводимую для нас похоронную службу, или на жадных родственников, ссорящихся по поводу раздела нашего имущества, или на когда-то горячо любимых друзей, которые, воображая, что нас любят, все же говорят о нас с ухмылкой, причиняя боль, или просто снисходительно. Такая ситуация могла бы быть очень опасной из-за того, что наша негативная реакция может прямо привести нас к неудачному перерождению.

Сокрушительная сила мысли, таким образом, является ключевым моментом в бардо становления. В этот критический момент мы оказываемся лицом к лицу с теми привычками и тенденциями, которым позволили вырасти и преобладать в нашей жизни. Если мы не пересмотрим эти привычки и тенденции сейчас, при жизни, и не воспрепятствуем им овладеть нашим умом, то тогда в бардо становления мы будем их беспомощными жертвами, погоняемыми их силой взад и вперед. Например, легчайшее раздражение в бардо становления может иметь разрушительный эффект, и поэтому по традиции человек, читающий Тибетскую Книгу Мертвых, должен быть тем, с кем вы имели хорошую связь; если этого нет, то любой звук его или ее голоса может взбесить вас и привести к самым катастрофическим последствиям.

Учения дают нам множество описаний неопытности ума в бардо становления; наиболее поражающее из них гласит, что наш ум в этом бардо подобен раскаленному докрасна железному бруску, который может быть каким угодно образом согнут, пока не остыл. Приняв какую-либо форму, он быстро затвердевает. Точно таким же образом, как сказано, единственная положительная мысль в этом бардо может привести прямо к просветлению, а единственная отрицательная реакция может погрузить нас в самое продолжительное и сильное страдание. Тибетская Книга Мертвых предупреждает нас об этом как нельзя строже:

Тибетская Книга Мертвых пытается пробудить какую бы то ни было связь с духовной практикой, имеющуюся у умершего человека. Она призывает нас: оставить привязанность к людям и имуществу, оставить тоску по телу, не предаваться желанию или гневу, взращивать больше доброту, нежели враждебность, и даже не размышлять по поводу негативных действий. Она напоминает умершему, что бояться нечего. С одной стороны Тибетская Книга Мертвых говорит, что ужасающие формы бардо являются не более, чем нашими проекциями и по своей природе пустотны, и с другой стороны, что они сами имеют только лишь «ментальное тело привычных тенденций, и, следовательно, также пустотны». «Таким образом, пустотность не может нанести вред пустотности».

Изменяющаяся и таящая в себе опасности природа бардо становления может также стать источником многих возможностей для освобождения, и восприимчивость ума в этом бардо может быть обращена в нашу пользу. Все, что мы должны сделать, это вспомнить одно наставление: необходимо впустить в наш ум хотя бы одну положительную мысль. Если мы можем вспомнить какое-либо учение, обратившее нас к природе ума, если мы имеем даже одну хорошую склонность к практике, то она одна может нас освободить.

В бардо становления будда – сферы не проявляются так же спонтанно, как в бардо дхарматы. Тем не менее, вспомнив их, вы можете перенести себя прямо туда силой вашего ума и направиться к просветлению. Сказано, что если вы можете призвать будду, то он немедленно появится перед вами. Но помните, даже если эти возможности безграничны, вы должны иметь, по крайней мере, если не полный, то некоторый контроль над своим умом в этом бардо; и это чрезвычайно трудно, потому как здесь ум весьма уязвим, раздроблен и беспокоен.

Таким образом, в этом бардо, когда вы внезапно восстанавливаете сознавание хотя бы на мгновение, немедленно вспоминайте вашу связь с духовной практикой, вспоминайте вашего учителя или будду и усиленно призывайте их. Если при жизни вы развили естественный рефлекс к молитве, то какими бы ни становились трудными, критическими или выскальзывающими из-под вашего контроля обстоятельства, вы мгновенно сможете пробудить или призвать в ум просветленное существо, такое как Будда или Падмасамбхава, Тара или Авалокитешвара, Христос или Дева Мария. Если вы способны горячо призвать их с однонаправленной преданностью и всем своим сердцем, то тогда через силу благословения ваш ум будет высвобожден в пространство их мудрого ума. Молитва в этой жизни, как может иногда казаться, приносит незначительный результат, но эффекты в бардо беспрецедентно сильны.