Герой, стр. 81

Кинжал потянулся и зевнул.

Окончательно придя в себя, он осознал, что вместо получаса проспал всю ночь. Розовеющие облака указывали на скорый восход здешней звезды. Снайпер чувствовал себя намного лучше. Теперь осталось замочить эльфа, и все.

Кинжал, осторожно отряхнувшись от грунта, расстегнул костюм, чтобы помочиться и опорожнить кишечник. Последнее оказалось весьма болезненной процедурой из-за обезвоживания и напряжения мышц, но по крайней мере живот перестал так сильно болеть. Вспотевший от дикой рези в заднице, Кинжал словно услышал и почувствовал, как его анальное отверстие с хлопком сомкнулось. Теперь куда лучше. Стрелок кое-как отер грязь с рук и лица и проглотил пару сфабрикованных листьев салата. Немного полегчало, хотя все равно дико хотелось поесть по-настоящему. Ждать остается недолго.

– С добрым утром, Тирдал! – сказал снайпер в микрофон, стараясь казаться жизнерадостным.

Он надел рюкзак и взял в руки винтовку. А в шлемофоне раздался голос дархела:

– С добрым утром, Кинжал! Как спалось?

Вот дьявол, долбаный эльф все еще ни капли не нервничает. Он что, робот? Нет, он не робот. И находится он примерно там, где был вчера вечером. Значит, тоже спал. Кретин инопланетный, да и только.

– Отлично, спасибо. Я думал, дополнительное время позволит тебе укрепить позицию. А ты все там же, внизу. С винтовкой, которой меня не достать. Времени до отправления шлюпки остается все меньше. Может, пора сесть за стол переговоров, а?

– Я тебе не верю.

– Почему? – Ответ был подготовлен заранее. – Скажи мне, когда опустить винтовку. Да я ее даже брошу. И ты брось свою, когда я стану приближаться к границе ее действия. Далее мы достанем пистолеты и тоже выбросим их, так чтоб видеть друг друга. Потом и поговорим об артефакте.

"И я воткну свой нож в твою сраную глотку".

– Хорошая идея, Кинжал. – Снайпер было ухмыльнулся, но сенсат продолжил: – Надо было предложить мне перемирие дня три назад. Тогда у тебя была бы реальная возможность меня обмануть. А сейчас я уже изучил твою мелкую душонку до самого последнего ее уголка. Мерзопакостная дрянь. Знаешь, я лучше вступил бы в переговоры с каким-нибудь местным хищником, чем с тобой. Они, по крайней мере, руководствуются естественными стремлениями и честны до конца.

– Очень жаль, – ответил Кинжал с напускным спокойствием. – Очень жаль, что придется убить тебя, Тирдал.

"И ты скоро опять подставишься под пулю".

– Мы оба давно это знали, разве не так? А я, кстати, могу убить тебя первым.

Сигнал пропал. Соединение прервано.

Черт, черт, этот эльф спокоен, как антигравитационный танк.

Замечательно, пусть так оно и будет. Тирдал всего лишь в пятидесяти метрах к северу по сравнению со своей вчерашней позицией. Надо самому занять прежнюю позицию, только держась подальше от края уступа, и настроить винтовку, чтобы обрушить небесную кару на голову дархела.

Тирдал знал, что будет происходить дальше. Они оба знали. Сенсат убегает, снайпер стреляет. Кинжал надеется убить Тирдала, Тирдал надеется избежать пуль. В шахматах такая ситуация называется патовой. Невыносимое, утомительное состояние. Не раз Тирдал был готов нарушить видимое спокойствие и выстрелить первым. Но он не мог этого сделать, потому что открывал тем самым свое местонахождение. Каждый раз он решал удвоить бдительность, следить за каждой секундой жизни. И больше всего его томила невозможность придумать разумную защиту, несмотря даже на то что цель противника была очевидна.

Временами Тирдал ступал по неровной поверхности, и рюкзак раскачивался у него за плечами. Тогда артефакт острыми углами впивался в спину, а лямки бередили рану, причиняя боль. В такие моменты Тирдал ощущал себя счастливчиком: войди пуля на пару сантиметров глубже, она задела бы оба плеча и верхний край легкого. Кинжал действительно профессионал. Требуется тал, чтобы ускорить реакцию и активизировать способности. Тирдал сконцентрировался, чтобы выпустить немного тала.

Железа подчинилась не так быстро, как хотелось сенсату. Он начинал уставать, и его подсознание не желало повиноваться беспрекословно. Тирдал припомнил момент убийства, вспомнил вкус мяса, и это подействовало. Его захлестнул поток энергии, и вскоре он обнаружил, что чувствует не только Кинжала, но и стада травоядных насекомых вдалеке. Темп ходьбы резко возрос.

Постоянный, контролируемый Джам, уровень гормона. Сегодня этим легче управлять. Наверное, вырабатывается сноровка. Как много нового усвоил сенсат в ходе операции! А Кинжал там, и если показаться ему на глаза здесь и сейчас…

Кинжал целится, целится и – стреляет. Тирдал отскочил назад и растянулся на глинистом берегу, в то время как пуля на полной скорости врезалась в воду, подняв массу брызг. Солнце блеснуло в них всеми цветами радуги. Потом Тирдал встал и пошел вперед. Кинжал злится, целится – стреляет. Чтобы не стать предсказуемым, Тирдал упал в сторону, повалившись на песок, а пуля пробила дыру на противоположном берегу. Сенсат, едва привстав, сразу толкнулся двумя ногами, поскольку Кинжал опять выстрелил. Очередной пули Тирдал избежал, прижавшись к почве.

Должно сработать. Больше всего на свете Кинжал ненавидит промахиваться. Если его как следует разозлить, то можно будет держать его под контролем и привести в исполнение свой план.

На какое-то время Тирдал вновь ощутил себя одним целым с Кинжалом.

Сам Кинжал был в бешенстве. Просто неистовствовал. Он ударил не успевшее убежать насекомое размером с кролика и теперь смотрел, как оно корчится в предсмертных судорогах. Чертов дархел легко уворачивается от пуль. Такое, конечно, возможно, даже несмотря на огромную скорость «тупых» кусочков, ураноуглерода. Надо только заранее знать, когда будет спущен курок. Иначе без вариантов: обыкновенная пуля ничего не излучает, а если системы безопасности и засекут ее, будет уже поздно.

Загвоздка в том, что урод дархел действительно знает, когда Кинжал собирается выстрелить. Единственная возможность противостоять сенсату – не чувствовать ничего во время стрельбы. Это значит не испытывать никакого удовольствия в предвкушении попадания в цель. Это значит принять совершенно новый для себя способ пользоваться оружием. Никакого наслаждения?