Опрометчивый поцелуй, стр. 11

На следующее утро в тот момент, когда машина Джилли Скай подъехала к дому, Рори Кинкейду позвонил сенатор от Калифорнии Бенджамин Фитцпатрик. Рори пришлось прижать телефон плотнее к уху – дребезжащий звук машины проникал даже сквозь стекла библиотеки.

Ему пришлось почти кричать, так как разговор был слишком серьезным, чтобы отложить его. Однако Фитцпатрик счел возможным прервать его:

– Сынок, разве нет таких проблем, которые мы не можем решить?

Ныне действующий сенатор мог себе позволить фамильярность. Рори Кинкейд терпеть этого не мог. Но ему приходилось делать вид, что он слушает сенатора очень внимательно.

Наконец дребезг за окном прекратился, и Рори Кинкейд увидел, как Джилли Скай выходит из машины.

– Я полностью согласен с вами, сэр… Да, сэр… Я понимаю, сэр… Нет, нет, у меня нет такой проблемы. Но может быть, все не так мрачно?

Он думал о другом и отвечал невпопад.

– Разве я тебе не говорил, что все не так просто, как кажется… К тому же за тебя поручились известные люди.

– Вот как? – удивился Рори.

– Не буду говорить кто, чтобы не смущать тебя, но поддержка тебе обеспечена.

– Спасибо, – поблагодарил Рори.

– У тебя какие-нибудь проблемы? – спросил сенатор.

– Нет, спасибо, у меня все нормально…

Тем не менее проблема была и большая – в виде вчерашней гости, которая на этот раз явилась не в вечернем платье, а в джинсах и в белой свободной рубахе поверх них. Рори предвзято относился к молодежной моде, но на этот раз разноцветные заплаты на джинсах и замысловатая вышивка на рубахе пришлись ему по вкусу. Он машинально похлопал себя рукой по карману рубашки в поисках солнцезащитных очков. Ему показалось, что без очков он ослепнет от обилия красочных заплат. Самое худшее, чего он не мог сразу перенести, заключалось в том, что такая одежда прятала богатые формы Джилли Скай. Но его воспаленное воображение дорисовало то, что невозможно было разглядеть. Кроме всего прочего, на этот раз волосы Джилли Скай собрала на затылке и заколола широкой заколкой. Ему вдруг захотелось еще раз потрогать ее волосы. Но этим его вожцеление не ограничилось. Ему также захотелось дотронуться до красного знака на заднем кармане джинсов и до маргариток, вышитых на бедрах. На мгновение он забыл, что сегодня после обеда у него была назначена встреча, которая требовала концентрации и внимания.

– Рори, Рори? Сынок, ты здесь? – услышал он в трубке голос сенатора.

Рори не сразу удалось переключить внимание.

– Да, сэр. Я здесь. Ожидаю команду к двум часам. – В голосе Фитцпатрика прозвучало удовлетворение:

– Это хорошо. Я забеспокоился, ты что-то долго не отвечаешь.

Рори занервничал. Впрочем, он нервничал с прошлого вечера. Дело в том, что он все еще сомневался, правильно ли он поступает, начиная свою предвыборную кампанию.

– Вы знаете, я бы лучше подождал до тех пор, пока моя кандидатура не будет формально объявлена, – сказал он в трубку.

– Ха-ха-ха… – в трубке раздался смех. – Это спектакль, и ты это знаешь. По всем параметрам ты уже наш кандидат.

Сенатор забубнил, зачитывая повестку дня. Рори представил, как уважаемый им Бенджамин Фитцпатрик, надев очки, читает вслух. Картина была немного наивной: Рори Кинкейд не любил, когда над ним кто-то шефствовал, но приходилось терпеть. Между тем он думал: «Черт возьми, ведь это же я! Я – Рори Кинкейд – кандидат от демократической партии!» Он ожидал привычного чувства самоудовлетворения, но на этот раз тщеславие осталось глухим к просьбам торжествовать. Ему сразу это не понравилось. Неужели он не любит власть? Если бы сенатор увидел его сейчас, он бы отказался от идеи выставить Рори на выборах. Всю жизнь Рори из кожи лез, доказывая окружающим, что не имеет ничего общего со скандально известными дедом и отцом. Еще совсем недавно он трепетал от чувства собственной значимости, когда его назначили в федеральный комитет по расследованию электронного шпионажа и он познакомился с сенатором Бенджамином Фитцпатриком, которому сразу понравился своим напором и серьезностью. Правда, он тоже восхищался сенатором, обладавшим искусством оратора. Между ними возникла своеобразная дружба, которая подкреплялась обоюдными интересами: Рори Кинкейд хотел стать сенатором, а Бенджамин Фитцпатрик, как настоящий государственный деятель, искал себе достойную замену. Когда-то Рори Кинкейд торговал компьютерной техникой, и, разумеется, его не удовлетворяла такая работа. До недавнего времени он чувствовал себя больше торговцем, чем политиком, поэтому ему льстило, что Фитцпатрик предложил ему стать членом демократической партии, а затем и кандидатом в сенат. Он был более чем удивлен своей быстрой политической карьерой. Рори полагал, что вокруг него больше достойных кандидатов в сенат, чем он сам. В этом была его слабость, ибо он смотрел на Вашингтон через розовые очки. Он был фаталистом и верил в судьбу.

Между тем Джилли уже доставала из машины свои вещи. Стоило ей нагнуться, как Рори забыл, о чем он говорит с сенатором. У нее был потрясающий зад. «Прости меня, Господи!» – прошептал Рори. Ему вдруг страшно захотелось обнять ее. Он едва не застонал. «Вот тебе и судьба!» – подумал он со злостью. Со вчерашнего дня у него было плохое настроение, и теперь он знал его причину – Джилли Скай. Ему захотелось спрятаться, даже убежать из дома, чтобы где-нибудь отсидеться. Он был убежден, что судьба, на которую он так надеялся, на этот раз приготовила ему ловушку.

Рори деликатно кашлянул в трубку:

– Простите, сенатор, но я вынужден вам перезвонить позже. Еще раз простите – ко мне пришли…

Он сразу забыл о предстоящей встрече с партийными функционерами. У него словно память отшибло. Тем не менее встреча была краеугольной в его судьбе – и не с кем-то из рядовых политиков, а с самим председателем избирательной кампании. Он подумал, что не может оставить прелестную гостью один на один с его шкафами, наполненными пыльной одеждой. Но дальше этой мысли его фантазии не пошли.

– Только не позволяй Чарли Джэксу пугать себя, сынок, – услышал Рори в трубке.

Впрочем, Рори уже было наплевать на любые предостережения.