Последний проект, стр. 12

4

Я ушел с работы в шесть (что для меня было очень рано) и отправился домой пешком. Мой путь на Бикон Хилл лежал через Финансовый квартал и парк «Коммон». Был теплый вечер, один из тех, которые часто случаются в начале октября, и большинство мужчин шли, сняв пиджаки, а некоторые из них шагали в футболках. Но несколько ночей до этого были холодными, и листва на некоторых деревьях уже начала менять расцветку.

Я шел медленно, стараясь расслабиться и позволяя лучам вечернего солнца ласкать мое лицо. Осень, вне всякого сомнения, была в Бостоне самым лучшим временем года. А худшим — зима. Всего через пару месяцев мне на пути домой предстоит жестокая борьба с холодом.

На Бикон Хилл, как всегда, царили тишина и покой. Я обогнал женщину, выгуливавшую в парке Коммон четырех собак, и теперь разводившую животных по хозяйкам. Какой-то добропорядочный гражданин выразил жестом возмущение по поводу негодяя, занявшего своей машиной два парковочных места. Я послал этому гражданину сочувственную улыбку. Парковка и собачье дерьмо являлись двумя самыми большими заботами обитателей Бикон Хилл. Сохранение парковки я приветствовал, а против дерьма возражал. Однако в этой округе подобную крамолу следовало держать при себе.

Справа от меня, на полпути к вершине холма, в неброском сером особняке обитал Джил. Особняк стоял на Луисбург Сквер — месте, где земля была, наверное, самой дорогой во всей Новой Англии. Однако наше жилье находилось у подножья холма, в глубине очень милой, вечно залитой солнечным светом зеленой улочки. Черные барьеры отделяли тротуары от проезжей части улицы.

Я едва успел приступить к извлеченной из холодильника бутылке «Сэма Адамса», как с работы вернулась Лайза.

— А ты сегодня рано, — сказал я.

— Так же, как и ты, — ответила Лайза и поцеловала меня. — Ну это же просто здорово. — Затем, видимо, почувствовав что-то неладное, она обняла меня и спросила: — Что не так? Неудачный день?

— Просто ужасный.

— Не может быть! Что же случилось?

Я принес ей пива, и мы уселись рядышком на диван. Уютно устроившись у меня под рукой, она внимательно слушала мое повествование о совещании, о том, как Фрэнк меня унизил, и своей выходке в конце заседания. Потом я рассказал ей о реакции Крэга. Весь день я умирал от нетерпения поделиться этими новостями с Лайзой.

— Не могу поверить, что папа мог так поступить! — взорвалась она. — Я сейчас же ему позвоню!

— Не надо. Не делай этого.

— Саймон, он не должен дергать тебя на работе! Это совершенно никуда не годится! — выскользнув из-под моей руки, она двинулась к телефону.

— Стой, Лайза! — возопил я. — Это только ухудшит положение.

Она сняла трубку, но я положил на рычаг палец.

Лайза внимательно взглянула мне в глаза. Похоже, что к ней начало возвращаться спокойствие.

Я притянул её к себе, поцеловал и сказал:

— Очень рад, что ты за меня так беспокоишься.

Это была чистейшая правда, так как больше всего на свете я хотел, чтобы она приняла в этом деле мою сторону.

— До сих пор мне удавалось поддерживать с ним отношения на чисто профессиональном уровне. И теперь, со своей стороны, я сделаю все, чтобы они продолжались в том же духе.

— О’кей, — неохотно согласилась она. — Держу пари, что он рассердился, увидев тебя в ресторане вместе с Дайной. Но папа явно переусердствовал. Он не имел права так с тобой обращаться.

— Не имел, — согласился я, взял пиво и как следует глотнул из горлышка. — Джил хочет поговорить со мной завтра утром.

— Что он собирается сказать?

— Не знаю. Возможно, мне следует уйти из фирмы. Я обещал Крэгу деньги. И это для меня не пустые слова. Если быть точным, то средства обещали Фрэнк и я. Теперь Джил хочет, чтобы я лично объявил о том, что мы перекрываем кислород для «Нет Коп». Но я вовсе не уверен, что способен на это.

— Неужели Крэг не сможет раздобыть деньги в другом месте?

— Если «Ревер» откажет, то никакая другая венчурная компания к нему даже не прикоснется.

— А как насчет потенциальных потребителей? В нашем мире биотехнологий мелкие фирмы постоянно заключают контракты с крупными фармацевтическими концернами, которые и выбрасывают продукт на рынок.

— Можно будет попробовать, — немного подумав, ответил я. — Сделать это будет сложно, но рискнуть стоит.

Лайза молча глотнула пива.

— Что ты еще по этому поводу думаешь? — спросил я.

Супруга молчала, а я терпеливо продолжал ждать.

— Ты действительно хочешь уйти из фирмы? — наконец спросила она.

— Не хочу. Но думаю, что мне, возможно, придётся это сделать.

— Но что же ты тогда хочешь? Капитулировать?

— Нет, капитулировать я тоже не желаю. Но иногда человек попадает в такую ситуацию, когда единственным правильным выходом остается отставка. Боюсь, что именно это случилось со мной.

— Что же, можешь все бросить, если хочешь. Похоже, что ты на самом деле стоишь перед трудной проблемой, и у тебя осталось всего лишь два пути. Убежать от неё или попытаться её решить. Тебе выбирать.

— Ты употребила слово «капитулировать», — сказал я, как только она закончила. — А я-то полагал, что отставка — весьма достойный способ решения проблемы. Поступок, который требует мужества.

— Уход с работы есть уход, какими бы благородными словами он не сопровождался. Пойми, я не хочу, чтобы ты отказывался от своего обещания Крэгу. Я понимаю, что ты его крепко кинул. Это не твоя вина, но фактически ты поставил его в ужасное положение. Теперь твоя задача — помочь ему выбраться из ямы.

— «Нет Коп» уже история.

— Пока еще нет, — не согласилась Лайза. — Я никогда еще не встречала такого целеустремленного парня, как Крэг. Кроме того, он умен. Так же, как и ты. Вы обязательно что-нибудь придумаете.

Её вера в меня была трогательной. Но, увы, беспочвенной.

— Хорошо, я подумаю.

Зазвонил телефон. Я поднял трубку и услышал безупречные британские интонации своей сестры.

— Хелен? Почему так поздно? Ведь в Лондоне глубокая ночь, не так ли?

— Я не могла уснуть и решила, что это лучшее время для того, чтобы застать тебя дома, — голос её звучал устало и в нем чувствовалась тревога.