Хищник, стр. 31

Крис вернулся в лондонский офис фирмы «Карпаты» с окончательно сформировавшимся убеждением сделать всё возможное, чтобы фирма уцелела. Сохранить фирму на плаву было не так просто, поскольку фонд «Карпаты» был скорее детищем Ленки, нежели его собственным. Разумеется, он был посвящён во все детали того, как фирма функционировала, но общее руководство осуществляла всё-таки Ленка, ей же принадлежали и весьма амбициозные планы на будущее.

Смерть Ленки потрясла Криса, и его мысли и чувства находились в полном разброде. Прежде всего его приводил в ужас сам факт смерти подруги. Стоило ему только закрыть глаза, как перед ним возникало её бледное, как извёстка, лицо и распластанное на тротуаре в луже крови тело. Его также угнетало чувство вины за то, что он не смог ничем ей помочь. Гуляя по городу, он вновь и вновь восстанавливал в памяти момент нападения убийцы, пытаясь понять, как повернулось бы дело, если бы он отреагировал на появление этого человека сразу. Выводы были не в его пользу. Если бы он повёл себя правильно, ему удалось бы перехватить вооружённую ножом руку убийцы, и Ленка теперь была бы жива. Впрочем, размышлять об этом было самым бессмысленным на свете делом. Ленка лежала в гробу, Криса же не оставляла странная мысль, что если бы он среагировал быстрее и набросился на убийцу до того, как тот приблизился к Ленке, то, весьма вероятно, тоже получил бы удар ножом и всё равно не смог бы помочь Ленке.

Помимо прочего, он ужасно скучал по ней — по её шуткам, весёлому хрипловатому смеху и тому чувству локтя и дружеской близости, которое внушало ему уже одно её присутствие в офисе.

Теперь, после смерти Ленки, его главной заботой стало выживание их небольшой фирмы. Ленка вложила в неё столько сил и энергии, что фонд «Карпаты» можно было смело рассматривать как главное дело её жизни. Крис не мог повернуть время вспять и спасти подругу — пусть даже ценой своей жизни, зато мог и должен был спасти её детище.

Для начала ему надо было решить, как поступить с сотрудниками фирмы Олли и Тиной. Олли, надо сказать, был престранным типом. Они с Ленкой наняли его на работу после того, как разорился один английский инвестиционный банк и парень оказался не у дел. Ему было двадцать четыре года, и он, хотя и обладал умом и смёткой, боялся всего на свете. Крис с Ленкой надеялись излечить его от страха перед рискованными операциями и сделать со временем хорошим менеджером. Но в настоящее время толку от него было мало: он мгновенно терял самообладание и вздрагивал при малейшем окрике. Впрочем, к Крису и Ленке — особенно к Ленке — он проникся расположением и, узнав, что её убили, разразился рыданиями, как малое дитя. Крис предоставил ему возможность выплакаться, после чего сразу же подключил к делу. Для Олли настала пора взрослеть и оправдывать возложенные на него надежды, в противном случае Крису ничего не оставалось, как уволить его.

Тина была слеплена из другого теста. Это была ловкая девятнадцатилетняя девица, которая могла и ксерокс починить, и поставить на место брокера. Пока Крис ездил в Прагу, все дела легли на неё. Тина отличалась исполнительностью, но не имела специального образования, и поэтому Крису приходилось лично перепроверять все заключённые ею сделки. Зато она, как и Крис, изо всех сил боролась за выживание компании.

Раньше, когда была жива Ленка, все четверо сотрудников фонда располагались в одной большой комнате, столы Ленки и Криса помещались у окна, позволяя компаньонам видеть площадь внизу. Соответственно офис фонда «Карпаты» состоял из этой комнаты, приёмной, крохотного зала для конференций, кухни и закутка, где находились ксерокс, факс и компьютеры. Другими словами, офис был невелик, но некий американский дизайнер — приятель Ленки — отлично его оформил, и контора фонда «Карпаты» имела вид солидный, деловой и в то же время уютный. Одно только не устраивало Криса: обои с абстрактным рисунком в виде больших синих клякс. Крис считал их слишком экстравагантными и требовал от Ленки, чтобы она их заменила.

Но теперь, получив полную свободу действий, Крис решил их оставить.

Крис окинул взглядом стол Ленки, отметив стоявшие в хрустальной вазе оранжевые и пурпурные, какого-то траурного оттенка цветы. «Райские птицы» — так, он слышал, Ленка называла эти цветы. Она покупала их каждую неделю в цветочном магазинчике за углом. Крис, секунду поколебавшись, поднял руку, вынул цветы из вазы и швырнул в корзину для бумаг. Ему казалось несправедливым, что Ленка умерла, а цветы у неё на столе все ещё оставались свежими и яркими, как будто эта новость их не касалась.

Под столом у Ленки стояли четыре пары почти новых туфель. Ленка часто говорила, что терпеть не может тесные туфли и лучше всего чувствует себя вообще без обуви. Бывали случаи, когда она, встречая гостей, выходила к ним босиком. По этой причине такое скопление обуви под столом у Ленки вызвало у Криса удивление: не ходила же она в самом деле с работы домой босая? Поразмыслив немного, он пришёл к выводу, что Ленка покупала новую обувь, когда у неё возникала необходимость посетить крупный банк, биржу или другое официальное учреждение.

Вернувшись в офис, она сбрасывала новые туфли, тут же о них забывала и возвращалась домой в старых и разношенных. Отправляясь же с визитом в высокие сферы в следующий раз, она опять покупала новую пару.

Крис не мог позволить себе провести весь день в размышлениях о Ленке и её привычках. Включив компьютер, чтобы выяснить стоимость находившихся в собственности фонда ценных бумаг, он пришёл к выводу, что их цена упала до рекордно низкой отметки. В России разразился очередной скандал, связанный с коррупцией в правительственных кругах; другие страны Восточной Европы тоже выглядели не лучшим образом и были далеки от процветания. Бумаги «Эврики телеком» опустились на целых пять пунктов. Крис решил, что следует досконально разобраться в том, с какой целью Ленка скупила финансовые обязательства этой компании. Впрочем, и с этим можно было подождать. Крис пока что не собирался от этих бумаг избавляться. Сначала следовало понаблюдать за реакцией рынка, а на это должно было уйти не меньше недели.