Вальпургия III, стр. 24

— Не знаю, — признал Джерико, обходя комнату и лениво оглядывая пятна на стенах. — А хотелось бы знать наверняка.

— Ты очень недоверчивый человек, — произнесла Люси. — И такое поведение обусловлено твоим умом. Я говорю тебе правду, но разве это для тебя имеет хоть какое-нибудь значение? Мы оба хотим, чтобы Бланд был мертв, и я предложила тебе помощь.

Он посмотрел на нее долгим, изучающим взглядом, словно хотел понять, что же кроется за старой, морщинистой маской старушечьего лица. Внезапно он довольно ясно осознал, что она в этот момент роется в его мыслях, выискивая уязвимые места, сламывая последнее сопротивление, которое мешает ему принять ее предложение. Неожиданно, когда он попытался освободить свой мозг от мыслей, несколько эротических видений промелькнуло у него перед глазами. Смущенный, он принялся их старательно отгонять, но чем сильнее пытался, тем крепче они западали в сознание.

— Прекрасно, Джерико, — сказала наконец Люси Белоглазая с кривой улыбкой на сухих морщинистых губах. — Как правило, именно такой и бывает первая реакция людей, когда они начинают чувствовать, что я читаю их мысли. Но я бы назвала ее замедленной реакцией. О! А это что-то новенькое!

Он смущенно переступил с ноги на ногу. В конце концов он заставил себя воспроизвести в памяти картину предсмертной агонии Бенсона Рейлингса. Это не вызвало у него ровно никаких эмоций: ни плохих, ни хороших. Усилием воли он сконцентрировался на этой мысли.

— О да, ты сообразительный ученик. Ну, если это поможет тебе сладить с твоим смущением, я выйду из твоего мозга.

Однако никакой разницы Джерико не почувствовал. Он с сомнением глянул на старуху, стоит ли ей доверять? Он ясно — насколько мог — представил себе, как примется ее потрошить. Никакой реакции.

— Ну хорошо, — наконец произнес он, все еще неуверенный, что она сдержала слово, но не видя никакого выхода из этого положения. Он просто вынужден был ей верить, во всяком случае, в данный момент. — Как мне могут помочь ваши люди?

— Я договорилась, что тебя возьмут на борт одной баржи, которая прибудет сюда по Стиксу завтра до полудня, — пояснила Люси Белоглазая. — Доркас будет тебя сопровождать.

— Нет, — отрезал Джерико. — Я работаю в одиночку.

— Знаю, — перебила она. — Но позволь мне, пожалуйста, закончить. Доркас будет сопровождать тебя до тех пор, пока я буду чувствовать, что путешествие по реке безопасно. Она вернется домой по первому же моему требованию, ты же высадишься на берег и отправишься к Тиферету дальше на север. В большинстве городов Вальпургии люди моего племени действуют как прорицатели и хироманты. Поскольку через них я прочитываю мысли их клиентов и сообщаю им необходимые факты, то мы, естественно, несколько лучше преуспеваем, чем наши конкуренты. И как следствие, в деньгах не нуждаемся. Я уже направила женщин в большинство городков на твоем пути в Тиферет. От них ты сможешь узнать о последних событиях, о расположении сил Бланда, о попытках определить, кто ты и где в настоящий момент находишься. Они будут знать, какие города безопасны, какие из твоих личин раскрыты и тому подобное.

— Гадалок везде полно, — с сомнением заметил Джерико — Как узнать, кто из них послан вами?

— Они будут в белом.

— Но так же и Белые Ведьмы.

— Белые Ведьмы не гадают! — сказала Люси Белоглазая.

— А есть ли ваши люди в самом Тиферете?

— Были. Теперь они мертвы, — с горечью произнесла Люси.

— Как?! Бланд дознался, кто они на самом деле?

— Нет.

— Почему он убил именно их? — продолжал настаивать Джерико.

— Убийство вообще заложено в его природе.

— Что, ради удовольствия?

— Для него это то же самое, что дышать, — сказала она.

— Не понял.

— Творить зло заложено в природе зла. Ты убиваешь по выбору и по расчету, он убивает по внутреннему побуждению. Ты находишь определенную эстетику, ощущение симметрии и даже красоту в хорошо спланированной операции. Он же, напротив, — в убийстве не видит ни красоты, ни эстетики, ни удовлетворения, поскольку ему никогда не приходило в голову, да и не придет, существование альтернативы не отнимать жизнь. Вы оба, ты и он, — крайние противоположности. Ты убиваешь, поскольку способен, а он убивает, поскольку должен. Я замечаю своего рода иронию в том, что в одно и то же время ты оказываешься орудием его уничтожения, а он может стать причиной твоей гибели.

— Он — моей? — удивился Джерико. — О чем вы говорите?

— Я могу довести тебя к нему, — сказала Люси Белоглазая, — могу помочь преодолеть преграды, но я не могу нанести последний удар. Это способен сделать только ты.

— То есть вы намекаете, что я могу и не выполнить свою миссию?

— Я не отрицаю твоей способности убивать, — возразила Люси. — В этом нет никаких сомнений. И, конечно, мы все будем молиться, чтобы тебе сопутствовал успех. Ведь в противном случае Вальпургия превратится в один огромный погребальный костер. Но Конрад Бланд не похож на людей, которым ты раньше противостоял. Он тот, для кого разрушать так же естественно, как есть и пить. Ты достиг мастерства путем многих ошибок, он же рожден с даром убивать.

Она замолчала и обратила к Джерико незрячие глаза.

— Он — само воплощение зла, в то время как в тебе я не вижу такого зла. Я только надеюсь, что в вашем поединке это не даст ему неодолимого преимущества.

— Вы слишком увлеклись метафизикой, — возразил Джерико нетерпеливо. — Он состоит из плоти и крови, а значит, он такой же человек, как и все остальные, и значит, его тоже можно убить. Я отправлюсь в Тиферет на рассвете.

— Верно, — согласилась Люси Белоглазая. — Метафизике здесь не место. И я не стану задавать последний вопрос.

Джерико не проявил никакого интереса, но тысячи голосов со всей планеты взволнованно понуждали Люси задать этот вопрос, и она наконец снизошла:

«Если у Джерико есть власть уничтожить беспредельное зло, то не таит ли он в себе еще большую угрозу?»

Глава 13

Джерико и Доркас стояли у борта баржи, опершись на высокие перила и глядя, как голубовато-серая речная вода перекатывается волнами и рябит, поблескивая в первых лучах восходящего солнца.

— Ну как? — произнес Джерико, глядя вдаль.

— Что «ну как»? — переспросила девушка.

— Да я вот прикидывал сейчас, сколько километров останется до Тиферета, если удастся проплыть по реке до конца, — сказал он, взглянув на собеседницу. — Мне казалось, ты умеешь читать мысли.

— Нет, — ответила Доркас, покачав головой. Джерико удивленно вскинул брови.

— Честно говоря, я не понимаю, — заметил он, — какая же мне от тебя польза, если ты не способна получать сообщения от Люси Белоглазой.

— Ну, это совсем другое дело, — живо возразила девушка.

— Да? Это каким же образом? — Джерико и в самом деле было интересно.

— Идем позавтракаем, и я объясню за едой, — предложила Доркас, отходя от перил, и повела его в камбуз.

Они оказались в одиночестве, поскольку малочисленный экипаж уже успел поесть. Доркас ела кашу, яйца и тосты, а Джерико не стал изменять привычной диете из сои.

— Да нет, все, что ты ешь, конечно, очень вкусно, — охотно пояснил Джерико, отвечая на ее вопрос. — Просто дело в том, что не на каждой планете разводят домашних животных, но уж бобы — универсальная пища для всех колоний Галактики. Ты прожила всю свою жизнь на Вальпургии, я же побывал по меньшей мере на двух сотнях, и каждая со своей устоявшейся кулинарией. Организм просто не может привыкнуть к такому разнообразию диет, вот почему я везде стараюсь питаться одним и тем же. Вкус попроще, но зато хоть нет кишечных расстройств.

Доркас весело рассмеялась:

— Трудно представить убийцу, мучающегося несварением желудка.