Гарри Поттер и Тайная комната (с илл. из фильма), стр. 20

И так далее и тому подобное. Последний, пятьдесят четвертый вопрос звучал так:

Спустя полчаса Локонс собрал работы и быстренько просмотрел их.

— Ай-яй-яй! — покачал он головой укоризненно. — Почти никто из вас не помнит, что мой любимый цвет сиреневый. Я об этом пишу в книге «Йоркширские йети». А кое-кому не мешало бы повнимательнее читать «Встречи с вампирами». В главе двенадцатой я черным по белому пишу, что идеальный подарок для меня в день рождения — благорасположение между всеми людьми, магами и немагами. Но, разумеется, я не отказался бы и от бутылки доброго огненного виски Огдена!

И Локонс еще раз проказливо подмигнул. Рон уставился на Локонса недоуменным взглядом. Сидевшие впереди Симус Финниган и Дин Томас тряслись от едва сдерживаемого смеха. Гермиона же, наоборот, вся обратилась в слух. Вернуло ее к действительности только произнесенное на весь класс ее имя.

— А вот мисс Гермиона Грэйнджер знает мою честолюбивую мечту. Да, я хочу избавить мир от зла и наводнить рынок составами для сохранения шевелюры моего собственного изобретения. Умница девочка! — Он еще раз перелистал ее работу. — Она заслуживает самой высокой оценки. Где мисс Гермиона Грэйнджер?

Гермиона подняла дрожащую руку.

— Отлично! — излучал восторг Локонс. — Отлично с плюсом! Десять баллов Гриффиндору. А теперь перейдем к делу…

С этими словами он нагнулся за своим столом и поднял с полу большую, завешенную тканью клетку.

— Сегодня я вас научу, как обуздывать самые мерзкие создания, существующие в мире магов и волшебников. Предупреждаю: вы будете лицезреть в этой комнате нечто действительно ужасное. Но не бойтесь, пока я рядом, ничего плохого с вами не случится. Единственно я прошу — сохраняйте спокойствие.

Гарри невольно выглянул из-за баррикады, чтобы лучше видеть происходящее. Локонс опустил руку на ткань, закрывающую клетку. Дин и Симус перестали трястись от смеха. Невилл явно трусил, сидя за столом в первом ряду.

— Ведите себя тише, — понизив голос, погрозил пальцем Локонс. — Они могут перевозбудиться.

Весь класс затаил дыхание, Локонс сдернул ткань.

— Да, это они, — драматически произнес он. — Только что пойманные корнуэльские пикси.

Симус Финниган не сдержался и так явно хихикнул, что даже Локонс не принял его смешок за вопль ужаса.

— Что такое? — расплылся он в улыбке.

— Но… но ведь они совсем… неопасные, — выговорил сквозь смех Симус.

— Не скажите. — Локонс покачал головой. — Их забавы могут быть чертовски неприятны.

Пикси были ярко-синие, ростом сантиметров двадцать, с заостренными мордочками. Оказавшись после темноты на свету, они пронзительно заголосили, точно в класс ворвался полк трубачей, заметались по клетке, стали барабанить по жердям и корчить рожи, не то дразня зрителей, не то забавляя.

— А теперь посмотрим, — повысил голос Златопуст Локонс, — как вы с ними справитесь! — И он открыл клетку.

Что тут началось! Светопреставление! Пикси выскочили из клетки, как маленькие ракеты, и разлетелись во все стороны. Два проказника схватили за уши Невилла и взвились с ним под потолок. Штук пять-шесть, разбив окно и осыпав осколками стекла последний ряд, вылетели из класса. Остальные принялись крушить все, что попадало в их проворные ручки, с яростью разъяренного носорога. Били пузырьки с чернилами и залили весь класс, рассыпали корзину с мусором, рвали в клочки книги и тетради, срывали со стен картины, швыряли в разбитое окно сумки и учебники. Не прошло и пяти минут, как весь класс сидел под столами. Только бедняга Невилл, держась за люстру, болтался под потолком.

— Чего вы испугались? Действуйте! Гоните их обратно в клетку! Это ведь всего только пикси, — кричал Локонс.

Он засучил рукава, взмахнул волшебной палочкой и быстро произнес:

— Пескипикси пестерноми!

Его слова, однако, не укротили разбушевавшуюся нечисть. Один даже выхватил у Локонса волшебную палочку и выбросил в окно. Локонс охнул и нырнул под собственный стол. Очень вовремя — люстра не выдержала и Невилл упал прямо на то место, где секунду назад стоял профессор.

Тут как раз прозвенел звонок, и весь класс ринулся к двери. В кабинете стало потише, Локонс вылез из-под стола, увидел неразлучную троицу, готовую уже выскочить за дверь, и приказал:

— Прошу вас, друзья, загоните оставшихся пикси обратно в клетку.

Профессор резво пронесся мимо них и захлопнул дверь перед их носом.

— И ты после этого будешь ему верить! — гневно воскликнул Рон, получив хорошую оплеуху от одного из разбушевавшихся баловников.

— Он просто хотел поместить нас в реальную жизненную обстановку, — сказала Гермиона. Не раздумывая, она наложила заклинание Заморозки на двух пикси и без труда отправила их в клетку.

— По-твоему, это реальная жизненная обстановка? — сказал Гарри, мучаясь с маленьким чертенком, который плясал перед ним, высовывая язык. — Да Локонс просто сам не знал, что с ними делать!

— Глупости, — сказала спокойно Гермиона. — Ты ведь читал его книги. Вспомни все те удивительные подвиги, которые он совершил.

— Это он только пишет, что совершил, — уточнил Рон.

Глава 7

ГРЯЗНОКРОВКИ И ГОЛОСА

Следующие несколько дней Гарри провел, всячески скрываясь от Златопуста Локонса, приходилось прятаться, когда тот шел по коридору и вообще появлялся в поле зрения. И это ему кое-как удавалось. Куда как труднее было избегать встреч с Колином Криви, который, похоже, выучил наизусть расписание уроков Гарри. Колин был на седьмом небе от счастья: раз десять в день он произносил: «Как дела, Гарри?» — и слышал в ответ: «Нормально, Колин», пусть даже говорились эти слова с нескрываемым раздражением.

Букля все еще сердилась на Гарри за злосчастный полет на фордике, а волшебная палочка Рона до сих пор работала из рук вон плохо. Утром в пятницу на уроке заклинаний она превзошла себя: вырвалась у Рона и ударила хрупкого старого профессора Флитвика в лоб, где у него вскочил огромный зеленый фурункул. Гарри с облегчением вздохнул, когда наконец наступили выходные. Друзья все вместе собирались сходить в гости к лесничему Хагриду. Но в тот день кто-то разбудил его ни свет ни заря. Он разлепил глаза и увидел Оливера Вуда.

— Что… что такое? — сонно пробормотал Гарри.

— Тренировка! — решительно заявил Вуд. — Вставай!

Гарри поглядел в окно. Золотисто-розовое рассветное небо подернуто легкой дымкой, оглушительно гомонят птицы — как это они его раньше не разбудили.

— Но, Оливер, — взмолился Гарри, — сейчас такая рань!

— Вот именно, — согласился Вуд. В глазах высокого, крепкого шестиклассника горел сумасшедший огонь энтузиазма. — Это новая тренировочная программа. Бери метлу и пошли! Другие команды еще и не приступали к тренировкам, мы будем в этом году первыми…

Зевая и поеживаясь, Гарри выбрался из постели и начал искать в чемодане спортивную форму.

— Молодец! Жду тебя на площадке через пятнадцать минут.

Надев алую форму и накинув сверху мантию — утро было прохладное, — Гарри нацарапал Рону записку: пусть тоже идут с Гермионой на стадион. Закинув на плечо свой «Нимбус-2000», он спустился в Общую гостиную и уже готов был выйти в коридор, как вдруг наверху послышался шум. По винтовой лестнице, сжимая что-то в руке, скатился Колин Криви; висевшая у него на шее камера болталась из стороны в сторону.

— Кто-то произнес твое имя, Гарри! Смотри, что у меня есть! Я напечатал их, хочу тебе показать…

Гарри ошеломленно уставился на фотографию, которую Колин держал у него перед носом. На ней черно-белый Локонс изо всех сил пытался втащить кого-то за руку в кадр. Гарри узнал на снимке собственную руку и с удовольствием отметил, что оказал Локонсу достойное сопротивление. Локонс скоро сдался и устало прислонился к белому краю фотографии.