Огни большого города, стр. 33
Я ведь катастрофически не умею пить. Однажды сдуру махнула пару бутылок пива с Кевином, так меня чуть не стошнило. Голова кружилась, как карусель. Этого опыта хватило, чтоб напрочь отбить у меня охоту выпивать. К тому же я не любитель алкоголя. Не нравится, и все тут.
– Ну как? – с надеждой спрашивает Майк.
– Сойдет. – Я киваю.
Он довольно ухмыляется, а я откидываюсь на спинку дивана и смотрю на свиту, собравшуюся вокруг Эддингтона.
Неужели им всем двадцать один? Девушке и ее парню едва можно дать девятнадцать, думаю я, медленно потягивая коктейль.
Не знаю, в чем секрет трехслойных напитков, но мое настроение взлетело вверх, а тело зарядилось нечеловеческой энергией. В последний раз меня так мотало, когда я позвонила на радиостанцию и выиграла роликовые коньки. Мне было четырнадцать, и, кстати, кататься я так и не научилась.
Сколько я выпила? Ровно два стакана. Не пойму, как такое возможно?
Язык развязался, смущение напрочь пропало. Я могу ВСЕ! Говорить о чем угодно, с кем угодно и ни капли не смущаться. Шутить и веселиться, не чувствуя себя при этом дегенераткой. Но я ведь даже не пьяная… меня не мутит и голова не кружится. Никогда еще не испытывала ничего подобного. Черт, это так здорово – быть в центре внимания!
Майк смотрит на меня с умилением, когда я пересказываю очередную сценку из «Симпсонов», а остальные ржут в голос.
В этот момент к нам подходит охранник и, шепнув что-то Эддингтону, передает ему телефон. На нем черный костюм и белая рубашка. Меня почему-то так забавляет его одежда, что я начинаю громко хохотать.
– И здесь дресс-код, мать его за ногу! – весело гогочу я, остальные непонимающе переглядываются. Охранник бросает на меня кислый взгляд, но ничего не говорит.
– Да тихо ты! – шикает на меня Майк. – Что ты сказал? – рявкает он в трубку, выпрямляется и отходит в сторонку.
Мы вновь пробираемся через толпу. Мне душно, и я вдруг понимаю, что хочу танцевать. Какая заводная песня!
Тяну Майка назад.
– Пойдем танцевать!
Майк качает головой и тащит меня за собой.
– Нет! – упрямлюсь я, с силой дергая его за руку. Он крутит пальцем у виска и крепче сжимает мою руку.
– Всего одну песню, ну!
С трудом вырываюсь из его хватки, тут же смешиваясь с толпой. Как круто!
Лучи ярких цветных прожекторов беспорядочно бегают по залу, периодически застывая на чьих-то лицах.
Верчу бедрами, двигаю плечами и внезапно оказываюсь в объятиях какого-то парня.
Вот дерьмо!
Зеленый лучик проскакивает над головой, парень исчезает, и я чувствую, как чьи-то сильные руки отрывают меня от пола и выносят из веселящейся толпы.
– Эй, ты чего?! – пытаюсь закричать, но голос застревает в горле, и получается какой-то нелепый гортанный звук. Это тот самый охранник в костюме, а рядом угрюмый и чертовски раздраженный Майк.
– Поставьте меня! – возмущаюсь я, когда мы оказываемся на улице. Прохладный ночной ветерок бьет по лицу, слегка остужая мой пыл. Но я все равно полна энергии и решимости. Сейчас самое время для откровений и чистосердечных признаний. – Я сказала, пусти! Я сама могу идти!
Майк делает жест, и громила ставит меня на ноги. А вот и долгожданное головокружение. Надеюсь, меня хоть не стошнит?
Пытаюсь оценить свое состояние – похоже, все в норме, иду прямо, без отклонений.
Мы втроем подходим к «Порше». Майк садится за руль, я торможу.
– Залезай, – велит он. Я не спорю и устраиваюсь рядом.
Охранник закрывает за мной дверцу, а Эддингтон сам пристегивает мой ремень. Какая забота…
Выехав из закоулков, автомобиль лихо выскакивает на главную дорогу и мчится к Бруклинскому мосту. По-моему, мы сильно превышаем скорость.
– Что за спешка? – недовольно ворчу я.
Он качает головой.
– Что-то случилось?
– Неважно, – сухо отвечает Майк.
– Ты что, просто так выволок меня с танцпола?! – Я ерзаю на сиденье, мое тело сейчас смахивает на перезаряженный аккумулятор.
– Можешь хотя бы десять минут посидеть спокойно? – устало бормочет он, глядя на дорогу. Таким серьезным я его еще не видела.
Я должна немедленно выяснить причину нашего бегства.
– Ты скажешь мне или нет?! – Для убедительности стукаю себя по коленке.
Майк бросает на меня беглый взгляд и раскалывается:
– Скажи спасибо моему братцу.
– Что? – с пренебрежением выплевываю я, и внутри даже не екает от упоминания о Роберте. – Он-то тут при чем?
– При том! – гаркает Майк. – Велел доставить тебя домой. Срочно.
– С чего вдруг? – Я, правда, не понимаю и начинаю злиться. Кем он себя возомнил?! И почему он решает, где и с кем мне можно и нельзя проводить время?!
– Видимо, ему далеко не безразлична твоя судьба.
– Нечего было болтать, что мы в клубе!
– Это не я. У него стукачи на каждом шагу.
Разумеется. Мистер Босс держит все под контролем. Но со мной эти выходки не прокатят.
– Отвези меня к нему, – уверенно говорю я.
Майк издает нервный смешок.
– Я что, псих – показываться там с тобой, когда ты в таком виде?
– В каком виде?
Я хмурюсь и изумленно осматриваю себя. Эддингтон закатывает глаза, будто справа от него сидит невменяемое существо.
Без разницы. Меня теперь заботит тот ублюдок, считающий своим долгом издеваться надо мной.
– Ну же, отвези меня! Я сама разберусь с ним.
– Лучше не нарывайся, – он сосредоточено глядит на дорогу, – завтра позвонишь и выскажешь ему свое недовольство.
– Нет, сейчас! – Я хватаюсь за руль, и машину резко уводит вправо. Сбоку слышится сигнал и визг тормозов.
Майк сбрасывает мою руку с руля, затем мастерски уходит от столкновения и орет на меня во весь голос:
– Спятила?! Совсем умом тронулась, что ли?!
– Вези. Меня. К нему.
– Отстань! – Он все еще в шоке от моей выходки.
– Если не ты, то я из дома вызову такси и все равно поеду к нему. Решай.
Он вздыхает.
– Хорошо. Но потом не жалуйся. И я не поднимусь, ясно? Сама иди на казнь!
Самодовольно киваю, моя взяла.
Он сказал «на казнь»? Но мне совсем не страшно. Особенно сейчас, под действием алкоголя.
Что ж, с удовольствием погляжу на палача в домашней обстановке.
Глава 10. Взрослые игры
Майк высадил меня на подземной парковке, назвал код от пентхауса и смылся, как самый последний трус.
Оно и к лучшему. Я не в настроении для братских разборок.
Выхожу в ярко освещенное фойе и иду прямиком в апартаменты зануды.
Ишь чего вздумал, запрещает мне веселиться! Посмотрим, что ты теперь скажешь, негодяй!
Подхожу к дверям и настойчиво звоню.
А что, если он с телкой? Тогда я опозорюсь. Хотя пофиг. Кто он вообще такой, чтобы я вечно парилась о его мнении? Раздается щелчок замка, и вопреки моим ожиданиям дверь открывает не телка и даже не прислуга, а сам Эддингтон. И не просто Эддингтон, а в клетчатой расстегнутой рубашке и черных тренировочных штанах с низкой (очень низкой) посадкой.
О, Аве Мария.
– Что ты здесь делаешь? – угрюмо спрашивает Роберт, но я вдруг передумываю объясняться. Кровь разгоняется по венам, давление бьет по мозгам. Я срываюсь с места и буквально набрасываюсь на него, как обезьянка на дерево, обвивая руками и ногами. Он охает, подхватывает меня за попу и хочет что-то сказать, но нет, дорогой, не сейчас.
Пока это неуправляемое животное, бушующее внутри меня, в ударе, я буду творить все, что пожелаю и о чем, возможно, завтра пожалею.
Хватаю его за голову и впиваюсь в его вкусный рот. Чувствую его язык, сплетающийся с моим, мягкие губы, посасывающие мои, и распаляюсь.
Страсть нарастает, дыхание учащается, я играю рукой с его волосами, ерзаю по его животу. Он стонет и задирает на мне майку.
О-о!
Делаю так еще раз, и еще, пока он не прерывает поцелуй и не отворачивается.
– Полегче, детка… – с придыханием шепчет Роберт, глядя на меня томным взглядом.