Князь Вольдемар Старинов. Дилогия, стр. 140

— Это… Это не честно!

— Шпионаж, господин Раймонд, вообще вещь не честная. Заметьте, я ведь ни словом вас ни попрекнул в том, что вы занимаетесь делом никак не совместимым с рыцарской честью. Наоборот, честно говоря, я даже восхищаюсь вами, не каждый ради дела согласится принести такую жертву. Всё больше и больше начинаю уважать Эриха, который организовал такую разведывательную сеть в Локхере. Ваша беда не в том, что вы оказались неопытными. Просто я учился у людей, которые этими делами занимались несколько десятков лет. Причём разведывательная служба, в которой они работали, считается одной из лучшей в мире… в известном для нас мире.

— И вы тоже разведчик?

— Скорее вынужденный беглец. Вряд ли вы поймёте, но у меня не было другого выхода.

— Вы убегали от этих ваших учителей?

— Нет, — Володя хмыкнул. — Раймонд, не надо гадать. Хотите что-то узнать — спросите прямо. Что же касается того, что вы так стараетесь узнать окольными путями — я не делаю из этого тайны. Я действительно учился в закрытой военной школе, которая, гм… находилось при службе безопасности Российской империи. Соответственно в разведывательной и контрразведывательной деятельности кое-что смыслю. Вполне возможно, что я в конце концов тоже поступил бы в разведку… или может быть стал бы военным. Трудно сказать. Однако судьба распорядилась иначе и чтобы спасти мою жизнь меня отправили к вам.

— Спасти жизнь?

— Сложно объяснить. Просто если бы я остался, я бы умер где-то через полгода. Скажем так, лекарство от моей болезни находилось только у вас, но дорога эта в один конец. Жизнь я себе спас, но вернуться назад уже не могу. А то, что я оказался в Локхере… как я уже говорил, зигзаг судьбы. Я мог высадиться и на побережье Родезии. Или ещё где. Сейчас же просто пытаюсь найти своё место. Как видите, я предельно откровенен с вами.

— Потому, — усмехнулся Раймонд, — что либо я стану вашим союзником и тогда ваша откровенность будет вам на пользу, либо меня казнят как шпиона, а тогда уж тем более нечего опасаться того, что труп что-то кому-то расскажет.

— Ну о казни не мечтайте. Я вообще не сторонник всяких зрелищных шоу. Но в одном вы правы — из тюрьмы вы выйдете только в том случае, если согласитесь сотрудничать со мной. Если нет, будете жить только до тех пор, пока вы мне будете нужны живым. Когда вы мне перестанете быть нужным, вы просто не проснётесь однажды утром, а ваше тело закопают где-нибудь на тюремном дворе или за городом на пустыре, как умершего грабителя.

— Вы очень откровенны, князь.

— Сберегает время.

— И сколько у меня времени на размышление?

— Два дня. За это время я думаю разобраться со всеми вашими бумагами и донесениями. Когда я это сделаю — вы мне будете не только не нужны, но и опасны, поскольку в случае побега сумеете доказать, что все послания от вас ложные.

— А если я сбегу в эти два дня? Разве я не буду опасен?

— Попытайтесь, — пожал плечами Володя. — Опасны же? Нет. Вы порушите мне игру, но не более. Я же не буду писать письма от вашего имени зная, что вы на свободе. А вот если я игру начну и вы её разоблачите могут пострадать те, кто будет помогать мне. И их кровь будет на моей совести потому, что я не решился казнить вас. Так что не рассчитывайте на моё милосердие. Мне будет паршиво и очень плохо, но я всё равно сделаю что должно.

— Всё ещё играете в откровенность?

— Играю? — Володя поднялся. — Вы так и не поняли, Раймонд. Я был с вами откровенен, да, но это совсем не игра. Кстати, не советую всё же тянуть до конца. Ваша ценность для меня будет падать с каждым часом, и через два дня условия нашего с вами сотрудничества могут быть намного жёстче тех, которые я вам предложил бы скажем через час.

— Хм… и почему же?

— Потому что вы мне сэкономите кучу времени и сил, помогая разобраться в своих бумагах. Если же я всё сделаю сам, какая польза от вас?

— Что ж… логично.

— В таком случае спокойной ночи. Если примете решение, позовите часового, он передаст мне ваши слова. Я распоряжусь, чтобы у вашей двери дежурили, так что можете звать его в любое время суток.

— Скажите, князь, а вы не боитесь, что я соглашусь только для вида, а потом предам вас при первой возможности?

Володя остановился у двери и обернулся.

— Не боюсь. Как я уже говорил, вы мне поможете в любом случае. Но в одном вы для короля Эриха погибнете, а в другом станете предателем. Впрочем, если думаете, что сможете оправдаться за разгром авангарда барона и ещё за некоторые ваши будущие «прегрешения», тогда попытайтесь. Мне даже будет интересно, как к этому отнесётся ваш король. Нет-нет, Раймонд, не думайте ничего плохого, мне действительно будет интересно. Это даст мне очень хорошую возможность узнать его как человека. Информация всегда полезна.

Володя стукнул в дверь, дождался, когда её откроют и вышел. Отдал несколько распоряжений начальнику охраны и направился к выходу из тюрьмы. Вечерело…

Глава 3

У входа в магистрат Володя столкнулся с Конроном, который как раз тоже подходил к воротам, ведя коня на поводу.

— А-а-а! Вот ты где! — обрадовался он. — А мне сказали, что ты в тюрьме.

— Конрон, ты уже вернулся? Когда? Как прошло? А я как раз возвращаюсь оттуда.

— Ну-ну, — рассмеялся рыцарь. — Не надо столько вопросов сразу. — Всё отлично. Разгром полный. А когда преследовали бегущих столкнулись с подходящим обозом, разгромили и его. Я там оставил людей, они как раз везут захваченное сюда. Думаю, через несколько часов будут здесь. К сожалению совсем разгромить врага не получилось. — Конрон нахмурился. — Совсем забыл о тех замках, которые были захвачены Розентерном. Остатки его войск укрылись в одном. Штурмовать я его не могу — ни осадных машин, ни лестниц… ничего. Только бесполезно людей положил бы под стенами.

— Это проблема, — озадачился Володя. — Признаться, я тоже о них забыл. Впрочем, ладно. Главное блокировать их надёжно, чтобы ни одного гонца отправить не смогли.

— Ну это я сделал. Оставил два отряда. Ещё приказал крестьян пригнать из окрестных деревень, пусть частокол вокруг поставят. Только бессмысленно всё это. Без серьёзной осады замок не взять, а на подготовку времени нет.

Подскочивший слуга забрал коня у Конрона и повёл его на конюшню. Сам Конрон пинком распахнул дверь и вошёл в магистрат. Володя поморщился и придержал створку, чтобы не хлопнула.

— Да, князь, ещё есть новость… Мы гонца перехватили.

— Э-э… в смысле гонца родезцев?

— Нет. Королевского гонца к нам. Помнишь, ты уговорил меня отправить свои размышления по планам Эриха?

— А-а-а. Быстро он вернулся. — Володя задумался. До самой комнаты никто из них не проронил ни слова. У дверей уже начали собираться офицеры, прибывшие на совещание. Конрон удивлённо покосился на них, на Володю, но ничего не сказал, молча зашёл в комнату, дождался когда войдёт Володя и закрыл за ним дверь.

— Скоро начнём, — успел бросить Володя, после чего повернулся к Конрону. — А хочешь угадаю, что было в том послании?

— Да? — Конрон прошёл к своему тайнику и озадачено почесал макушку, обнаружив там отсутствие половины кувшинов с вином. Покосился на Володю. Тот глянул на него честными и невинными глазами. Рыцарь вздохнул, достал один кувшин, плюхнулся на скамейку за стол и водрузил на него ноги, налил вина в кружку. — Ну давай, угадывай.

— Нам не поверили и помощи не будет. Вновь собранная королевская армия направляется к границе провинции Эндория.

Конрон поперхнулся вином и поспешно отставил кружку, убрал со стола ноги.

— Знаешь… порой ты меня пугаешь. Я начинаю верить в слухи о колдунах, про которые любят поговорить жрецы.

— То, что новости не очень обнадёживающие было ясно сразу, иначе ты бы ещё в коридоре рассказал. Да и выглядел ты не очень радостным несмотря на только что одержанную победу.

Рыцарь обдумал слова.

— Логично. Но почему ты решил, что армия пойдёт именно в Эндорию, а не в мятежное герцогство на подавление мятежа?