Шхуна «Колумб» (рис. Л. Лурье), стр. 76

Мысли девушки перебил голос Антона.

— Уже? — спросил он.

— Да, выпустила.

— Только бы не прошел шторм или сильный шквал, а то буек может сорваться. Тогда даже ваши эпроновцы не смогут нас найти.

И опять наступило гнетущее ожидание. На свое счастье, обитатели лодки не знали, что через несколько часов над морем действительно пронесся шквал, сорвал их буй и понес его сначала на север, а затем на восток.

Некоторое время молчали. Потом Люда предложила измерить количество воздуха и продовольствия, которое было в их распоряжении. Центральный пост управления и обе каюты рядом с ним имели форму правильных квадратов, поэтому Люде легко было высчитать объем этих помещений. В сумме кубатура несколько превышала двадцать кубических метров. В нормальном атмосферном воздухе это означало бы наличие четырех тысяч литров кислорода. Человек потребляет в сутки пятьсот литров кислорода. При нормальном дыхании им хватило бы его на четверо суток. Но воздух в подводной лодке был уже испорчен. Недавно здесь находилось шесть человек. Кроме того, он очищался не от всей углекислоты, и можно было опасаться, что очистители вовсе перестанут работать.

По расчету Люды и раненого, они имели запаса воздуха на двое суток. Возможно, им пришлось бы впустить и сжатый воздух из баллонов. Так можно было увеличить количество кислорода, но одновременно в помещении увеличилось бы атмосферное давление. А это угрожало им гибелью от кессонной болезни.

Еды Люда нашла столько, что ее хватило бы на пять — шесть дней. Плохо было с водой. Ее оставалось только семь — восемь бутылок, и следовало экономить. Но это было нетрудно, потому что температура в подводной лодке понизилась. Машины перестали работать, и лодка постепенно охлаждалась до температуры окружающей воды, то есть примерно до девяти градусов.

Раненый пират уснул. Люда дремала, положив голову на стол. Внезапно ее разбудил телефонный звонок. Люда встала и, подсвечивая фонариком, прошла к телефону, осторожно переступив через трупы офицера и рулевого.

Глава II

НОВЫЙ ШКИПЕР

«Буревестник» оставил Соколиную бухту на рассвете. Никто не провожал эсминец, но люди рыбачьего поселка были полны благодарности командиру и краснофлотцам. Накануне краснофлотцы весь день были в гостях у рыбаков. Бесчисленное количество раз герои событий — Марко, Зоря, Левко, Андрий и военные моряки — рассказывали о своих приключениях. Слушателям все казалось мало — они снова и снова засыпали рассказчиков вопросами. Но больше всех слушал, расспрашивал и рассказывал маленький Грицко. Он считал себя главным героем.

— Если бы я не узнал Зорю и не сказал про нее дедушке и маме, все бы пропали, — уверял он.

И теперь, когда корабль вышел в море, поворачивая навстречу солнцу, вахтенный командир ласково улыбнулся, вспоминая Грицка.

«Буревестник» шел ускоренным ходом. В топках догорали последние запасы угля. Трофимов спешил доставить в лузанскую больницу Стаха Очерета и сдать Анча, которого уже с острова сопровождали представители следственных органов.

Утреннее солнце с легким ветерком и низкой волной встретило эсминец уже в открытом море, далеко от острова.

С восходом солнца проснулся на «Колумбе» Андрий Камбала. Эту ночь он провел на шхуне в одиночестве. Марко спал дома, на маяке, Левко — в выселке, в домике своих родителей. Раненый шкипер лежал на эсминце, в корабельном лазарете. Рулевой вечером вернулся на шхуну, переспал ночь и теперь думал о том, что зря стоять нечего, а надо готовиться в дорогу в Лузаны, сдать там рыбу, которая и так перестояла, и отремонтировать мачту.

Андрий посмотрел на берег и увидел, что к пристани с разных сторон, освещенные утренним солнцем, спускаются три фигуры. Он взял бинокль и стал рассматривать их. В первой фигуре он узнал Марка. Тот шел с маяка, верно недоспав ночь, — спешил на шхуну. Вторым был Левко. Моторист, так же как и юнга, помнил свои обязанности. Третью фигуру Андрий не мог узнать, разобрал только, что это девочка.

«Кого же это так рано несет?» — спрашивал себя рулевой и, только когда все трое сошли на пристань, узнал в девочке Зорю Находку. Через несколько минут рыбаки и девочка были на шхуне.

Когда шкипера на судне не бывало, его обычно заменял Левко. Рулевой и юнга ждали его приказаний. Моторист прошелся по палубе, осмотрел рубку, где уже были замыты следы крови, сломанную мачту, мотор, поднял несколько рыб, понюхал, бросил обратно и обратился к товарищам:

— Доктор сказал, что наш шкипер может вернуться на шхуну не раньше зимы. Через неделю или две Марко едет в город сдавать испытания в техникум. Там он, верно, и останется… Надо подумать о наборе новой команды на «Колумб».

— Никуда я теперь не поеду, — быстро проговорил юнга.

— Почему?

— Не хочу я вас теперь бросать, — волнуясь, отвечал юноша. — Мне жаль наш старый «Колумб». Я побуду здесь, пока дядя Стах выйдет из больницы, пока поставим новую мачту на шхуне, пока… — голос его стал тише, и речь замедлилась, — пока водолазы обыщут дно моря, поднимут пиратскую лодку, найдут Люду и мы похороним ее. Только тогда я поеду учиться… Зимой и весной будут еще очередные наборы моряков в техникум.

Все молчали. Левко и Андрий были взволнованы. Моторист, казалось, что-то обдумывал.

— Что мы ему скажем? — спросил он наконец у рулевого.

— Пусть остается, — ответил Андрий и обнял Марка.

— Хорошо, — коротко, по-деловому промолвил Левко. — Ты согласен и я согласен — значит, единогласное одобрение всего экипажа. Теперь у меня есть предложение: пока наш дядька Стах в больнице, давайте справляться на шхуне втроем. Согласны?

— Согласны! — ответили его товарищи.

— Но нам нужен временный шкипер. Я предлагаю избрать одного из нас шкипером, а потом подадим в Рыбтрест на утверждение.

— Левка, — сказал юнга.

— Нет, — перебил его моторист, — предлагаю избрать шкипером того из нас, кто проявил наибольшую отвагу и находчивость в борьбе с врагами.

— Нет, нет, только не меня! — сказал почти сердито Андрий.

Настроение у всех было серьезное, но никто не мог удержаться от улыбки, и сам рулевой, прикрыв ладонью рот, лукаво усмехнулся.

— Значит, голосуем, — сказал Левко, поняв шутку рулевого. — Шкипером «Колумба» — Марка Завирюху.

Марко решительно доказывал, что шкипером должен быть Левко, а он будет работать мотористом. Когда против этого предложения выступили рулевой и моторист, юнга заявил, что команда неполная и два человека не могут выбирать одного.

— Можно мне вас попросить? — обратилась к рыбакам Зоря, сидевшая до тех пор молча.

— Слушаем, Зоренька, — обернулся к ней Левко.

— Теперь вас трое на шхуне. Один будет шкипером, другой — рулевым, третий — мотористом. А я прошу, чтобы вы меня взяли к себе юнгой. Я умею варить, убирать, управлять лодкой, перебирать рыбу, а всему остальному научусь.

Произнеся эту большую для нее речь, девочка замолчала.

Рыбаки ласково смотрели на нее.

— Я не против, — первым отозвался Андрий.

— Молодец, Зоря! — воскликнул Марко.

Левко радостно выразил согласие и торжественно объявил, что с сегодняшнего дня Зоря зачисляется юнгой на шхуну «Колумб».

— Экипаж в полном составе, — прибавил рулевой. — Так давайте теперь выбирать шкипера. Зоря, ты за кого: за Левка или за Марка?

— За Марка, — ответила девочка.

— Вот молодец! — сказал Левко и повернулся к Марку: — Абсолютное большинство команды просит тебя взять на себя обязанности шкипера.

Марко должен был согласиться.

— Товарищи, я благодарю вас за доверие и обещаю его оправдать. А сейчас давайте сниматься с якоря. Рулевой — поднять якорь и развернуть шхуну! Юнга — помочь рулевому! Моторист — включить на малый ход!

Через десять минут «Колумб» покинул Соколиную бухту. Шхуна шла под мотором и парусом, прикрепленным к сломанной мачте. Все принялись за свою работу.

Юнга готовил возле рубки завтрак. Юный шкипер стоял на носу шхуны, смотрел в морскую даль, дышал свежим холодным воздухом и думал о пережитых днях борьбы.