Яд бессмертия, стр. 10
– Значит, наркотик? – спросила Ева, дожидаясь, пока компьютер выполнит задание.
– Скорее всего.
– Это соответствует моей версии. Но зачем эта формула понадобилась Бумеру? И разве из-за какой-то формулы станут убивать?
– Это зависит от того, насколько выгодно ее можно продать. – Рорк хмуро наблюдал за первыми результатами компьютерной расшифровки. На дисплее появилась молекулярная схема, вся в разноцветных точках и спиралях. – Тут тебе и органическое возбуждающее средство, и стандартный химический галлюциноген – того и другого совсем понемножку, почти что в разрешенных дозах. А вот это уже относится к Ти-Эйч-Ар-пятьдесят…
– Я знаю этот наркотик. По-уличному – «Зевс». Опасная дрянь.
– Но все равно не из самых убойных. Какой любопытный состав! Даже с мятой – для лучшего усвоения. Как я погляжу, эту смесь можно выпускать и в жидком виде. Так, в сочетании с «Бриноком» получаем сексуальный стимулятор. В малых дозах – хорошее средство для лечения импотенции.
– Знаю-знаю! Один, помню, превысил дозировку и погиб, побив перед этим мировой рекорд по продолжительности мастурбации. Выбросился из окна от сексуальной безнадежности! Член у него был того же оттенка, что свиная колбаса, и твердый, как железобетонный столб.
– Спасибо за ценные подробности. А это что за фокусы?!
Рорк нажал еще несколько клавиш, но надпись на дисплее осталась прежней:
«Неизвестное вещество. Возможно, способствует регенерации клеток. Идентификация неосуществима».
– Глазам своим не верю! – пробормотал Рорк. – У меня самая последняя программа. Раньше она щелкала любые формулы, как орешки.
– Неизвестное вещество? Ну и ну, ради такого, наверное, можно пойти на убийство. А что мы имеем, если исключить неизвестное?
– Сейчас попробую идентифицировать с известными параметрами.
Рорк нажал еще одну клавишу, и на дисплее появилась новая надпись:
«Формула возбуждающего средства с галлюциногенными свойствами. Органическое основание. Быстро проникает в кровь и действует на нервную систему».
– Так, интересно, каковы результаты?
– «Недостаток данных». Черт! Рорк, запроси возможные результаты на основе имеющихся данных.
– «Вызывает эйфорическое чувство, паранойю, половое влечение, неадекватное восприятие собственных физических и умственных возможностей. Действие 55 мг на человека средней комплекции длится 4–6 часов. Превышение дозы в 100 мг чревато смертельным исходом в 87,3 % случаев. Вещество, сходное с THR-50, известным как «Зевс», с добавлением сексуального стимулятора и состава для клеточной регенерации».
– Знакомая история, – пробормотала Ева. – Многие наркоманы смешивают «Зевс» с «Эротикой». Получается гремучая смесь, под действием которой совершается большинство городских изнасилований. Но секрета в этом нет, большой возможности нажиться – тоже: ведь любой наркоман может приготовить себе эту смесь в портативной лаборатории.
– А как тебе эта неизвестная «клеточная регенерация»? – Рорк свел брови на переносице. – Это же легендарный «Фонтан юности»!
– Омоложение сейчас доступно любому, были бы деньги.
– Но только на время, – возразил Рорк. – Процедуры приходится регулярно возобновлять. Биопрепараты и инъекции от старения – дорогое, хлопотное, а часто и обременительное удовольствие. К тому же в данном случае все дело в сочетании. Плюс эти непонятные добавки…
– Наверное, благодаря им смесь становится эффективнее – или смертельна. В общем, рынок только ее и ждет.
– У тебя ведь есть сам порошок, – напомнил Рорк.
– Увы, лабораторный анализ займет слишком много времени. А мне надо торопиться.
– Может, принесешь щепотку мне? – Рорк развернулся вместе с креслом и улыбнулся Еве. – Не хочу бросать тень на полицейскую лабораторию, лейтенант, но моя может оказаться более подходящей.
– Это вещественное доказательство!
Рорк промолчал и только насмешливо приподнял брови.
– Ты хоть отдаешь себе отчет, сколько запретов я уже нарушила, посвятив тебя в это дело? – В следующую секунду в памяти Евы всплыло лицо Бумера, его неестественно вывернутая рука. – К черту! Я попробую.
– Молодец! – Рорк отключил компьютер. – Теперь ты готова уснуть?
– На пару часиков. – Ева перестала бороться с усталостью и, заложив руки за голову, спросила: – Ты снова меня уложишь?
– Так и быть. – Он подхватил ее на руки. – Только на сей раз ты останешься там, где я велю.
– Знаешь, Рорк, когда ты повелеваешь, мое сердце начинает трепетать, как мотылек…
– Подожди, дай мне тебя уложить. Вот когда начнется настоящий трепет!
Ева со смехом уронила голову ему на плечо. Из лифта он вынес ее уже спящей.
4
Еще не рассвело, а на столике в изголовье уже пищал сотовый телефон. Женщина по имени Ева еще спала, но полицейский, никогда в ней не засыпавший, тут же схватил трубку.
– Даллас на связи.
– Господи, Даллас! Помоги мне!
Ева узнала голос Мэвис. Впрочем, кто-нибудь другой вряд ли узнал бы его: голос срывался на визг, в нем слышались истерические нотки.
– Мэвис? Что случилось? Ты где?
– Приезжай! – Мэвис дышала, как загнанная лошадь, и для пущего сходства хрипела. Она явно пребывала в шоке. – Только скорее. Скорее, умоляю! По-моему, она мертвая. Я не знаю, как быть.
Ева не стала больше спрашивать, где находится Мэвис, а включила определитель номера. Мэвис звонила из квартиры Леонардо.
– Никуда не уходи, – сказала Ева твердо и спокойно. – Ни к чему не прикасайся. Ты поняла? Ничего не трогай и никого не впускай. Дождись меня. Эй, Мэвис!
– Да, да, я дождусь. Ничего не буду трогать. Только ты побыстрее. Это такой ужас!
– Уже бегу.
Обернувшись, она обнаружила, что Рорк не только проснулся и встал, но уже успел натянуть брюки.
– Я с тобой.
Еве было не до споров. Уже через пять минут они неслись сквозь ночь. На улицах, запруженных днем туристами, было пусто, и только реклама по-прежнему соблазняла всеми мыслимыми удовольствиями и товарами. Зато в Гринвич-Виллидж было полно никогда не смыкающих глаз чудаков, попивающих из крохотных чашечек кофе в уличных кафе. Потом пошли уснувшие кварталы, облюбованные художниками.
Рорк нарушал молчание только для того, чтобы спросить, куда поворачивать. Ева была ему благодарна за деликатность. Она понимала, что с Мэвис случилось что-то ужасное, и терялась в догадках. Зачем ее понесло к Леонардо? Что она там обнаружила?
Между домами гулял ветер, грозящий превратиться в ураган. Ева выскочила из машины, когда Рорк еще не до конца затормозил, и чуть не задохнулась, получив в лицо порцию пыли. Преодолев тридцать ярдов, остававшихся до подъезда, она нажала кнопку переговорного устройства:
– Мэвис, это Даллас. Мэвис!
Только спустя десять секунд она догадалась, что устройство испорчено, а дверь не заперта. Ева бросилась к лифту, Рорк едва поспевал за ней.
Оказавшись на нужном этаже, Ева поняла, что ее страх был ненапрасным. В прошлый раз студия Леонардо поражала живописным беспорядком, теперь же здесь царил бессмысленный кавардак: куски разодранной материи, перевернутые столы, все, что только можно, разбросано и разбито.
Но хуже всего – эти пятна крови на стенах, словно здесь покуролесил какой-то безумец, обмакнувший руку в кровавую краску.
– Ничего не трогай! – автоматически предупредила Ева Рорка. – Мэвис!
Она сделала два шага и остановилась: одна из занавесок шевельнулась, потом отъехала в сторону. Показалась Мэвис, с трудом держащаяся на ногах.
– Даллас… Слава богу!
– Все в порядке, все в порядке… – При виде Мэвис Ева облегченно перевела дух. На одежде и на руках Мэвис была кровь, но не ее, чужая. – Тебе тоже досталось? Сильно?
– Головокружение и тошнота. Голова…
– Пусть лучше сядет. – Рорк взял Мэвис за руку и подвел к креслу. – Садись, вот так… Ева, у нее шок. Принеси какое-нибудь одеяло. Обопрись головой о спинку, Мэвис. Молодец. А теперь закрой глаза и глубоко дыши.