Зажги меня, стр. 43
Кенджи смотрит на меня с сомнением:
– Адам тоже верит в тебя.
– Да. – Я продолжаю смотреть в темноту. – Наверное.
– Что это значит – «наверное»? Он вообще считает, что ты самая лучшая. Ты – богиня, это же ты придумала воздух и все остальное, да?
Я почти улыбаюсь:
– Я не знаю, какую версию меня самой любит Адам. Я теперь другая, я не такая, какой была тогда, в школе. Я уже совсем не та девочка. А ему, наверное, хочется именно ту, – говорю я, снова глядя на Кенджи. – Мне кажется, он хочет по-прежнему считать меня той самой девочкой, которая почти никогда не разговаривает и большую часть времени проводит в страхе. Ну, такая девочка, которую он должен защищать и о которой надо постоянно заботиться. Я не уверена в том, нравлюсь ли я ему такая, какой стала сейчас. Не знаю, сможет ли он принять меня такой.
– Значит, как только ты раскрыла рот, ты просто разрушила все его мечты, да?
– Я сейчас тебя с крыши столкну.
– Ну конечно. Кажется, я начинаю понимать, почему ты можешь не понравиться Адаму.
Я только закатываю глаза.
Кенджи смеется. Ложится на спину и увлекает меня за собой. Теперь вокруг нас одно только небо. Как будто меня уронили в бочонок с чернилами.
– Знаешь, а в этом есть свой смысл, – наконец заявляет Кенджи.
– В чем именно?
– Я и сам еще толком не понял. Ну, то есть ты ведь почти всю жизнь провела взаперти, так? И у тебя, соответственно, не могло быть много парней, с которыми ты могла бы мутить и постоянно до них дотрагиваться.
– ЧТО?!
– Короче, Адам оказался первым парнем, который… обошелся с тобой достаточно мило. Да он вообще был первым человеком во всем мире, который нормально к тебе отнесся. И он может дотрагиваться до тебя. Кроме того, он не такой уж и урод. – Он молчит и добавляет: – Нет, я тебя ни в чем не обвиняю. Тяжело чувствовать себя одиноким. Нас всех иногда охватывает отчаяние.
– Ну допустим, – медленно отвечаю я.
– Я просто хочу сказать вот что, – говорит Кенджи. – Становится понятным, почему ты в него влюбилась. Просто по умолчанию, так сказать. Если не в него, тогда в кого еще?! У тебя всегда был весьма ограничен выбор возможностей.
– Ну да, – еще тише произношу я. – Вот именно. По умолчанию. – Я пытаюсь засмеяться, но у меня из этого ничего не получается. Я шумно сглатываю, меня переполняют эмоции, горло перехватывает. – Иногда мне кажется, я вообще перестаю понимать, что происходит в действительности, а что мне только мерещится.
– То есть?
Я качаю головой и шепчу, скорее обращаясь к себе самой:
– Я и сама не знаю.
Наступает долгая пауза.
– Ты его на самом деле любила?
Я колеблюсь, прежде чем ответить. Что я сейчас должна сказать ему: «Думаю, что да?» Или: «Я не знаю?» Я вздыхаю и говорю:
– А возможно такое, что ты сначала любишь человека, а потом перестаешь его любить? Теперь мне кажется, что я вообще не знаю даже, что такое любовь.
Кенджи шумно выдыхает. Проводит ладонью по волосам.
– Вот дерьмо-то! – бормочет он себе под нос.
– А ты сам когда-нибудь любил? – спрашиваю я и поворачиваюсь на бок, чтобы видеть его.
Он уставился в небо, и я замечаю, что он часто моргает.
– Не-а.
Я снова перекатываюсь на спину и разочарованно вздыхаю:
– А, понятно.
– Это печально, – констатирует Кенджи.
– Ага.
– Даже очень.
– Ага.
– И все же, скажи мне снова, почему же тебе так нравится Уорнер? Он что же, полностью раздевался перед тобой или как-то еще сумел тебя поразить?
– Что?! – задыхаюсь я. Как хорошо, что сейчас вокруг темно, и он не заметит, как я краснею. – Нет, – быстро добавляю я. – Нет, он…
– Черт, принцесса, я же не знал! – смеется он.
Я пихаю его в руку у плеча.
– Эй, поосторожнее со мной! – возмущается он, потирая больное место. – Я же слабее тебя!
– Ничего, я теперь в состоянии контролировать себя, – утверждаю я, разглядывая бесконечное небо. – Я могу управлять уровнем своей силы.
– Это хорошо. Как только в мире все наладится, я обязательно куплю тебе воздушный шарик.
– Спасибо, – удовлетворенно отвечаю я. – Ты хороший учитель.
– Я хорош во всем, – замечает он.
– И скромен.
– И симпатичен.
Я едва сдерживаю смех.
– Но ты так и не ответила на мой вопрос, – напоминает мне Кенджи. Он меняет позу. Подкладывая сложенные руки под голову. – Чем тебе понравился этот богатенький мальчик?
Я шумно выдыхаю, сосредотачивая взгляд на самой яркой звезде ночного неба.
– Мне нравится, как я себя чувствую в его обществе, – спокойно начинаю я. – Уорнер считает, что я сильная и умная и весьма способная, и он действительно ценит мое мнение. Я чувствую себя равной рядом с ним, как будто я могу сделать все то, что может сделать он. И даже больше. А если у меня получается совершить что-то невероятное, его это даже не удивляет. Он как будто уверен во мне и ожидает именно такого эффекта. Он не считает меня слабенькой хрупкой девочкой, которую надо постоянно оберегать.
Кенджи фыркает.
– Это потому, что ты никакая не хрупкая, – говорит он. – Наоборот, всех остальных надо тщательно оберегать от тебя. Ты же как дикий необузданный зверь, – продолжает он и добавляет: – Ну то есть при этом еще и очень умный и хитрый зверь. Маленький такой звереныш, который способен разорвать и расколоть все на свете, который сотрясает всю планету и вытягивает жизненные соки из людей.
– Как мило.
– Да пожалуйста, сколько угодно.
– Представляю себе.
– Значит, – подытоживает Кенджи, – тебе он просто нравится как личность, да?
– Что?
– Ну вот все это, – пытается объяснить мне Кенджи, обводя в воздухе некий контур человека, – не имеет отношения к его сексуальности или, например, к тому, что он спокойно дотрагивается до тебя?
– Ты считает Уорнера сексуальным?
– Я этого не говорил.
Я смеюсь:
– Но лицо его мне нравится.
– А прикосновение?
– Какое еще прикосновение?
Кенджи заглядывает мне в лицо и приподнимает брови:
– Я тебе не Адам, понятно? Меня не проведешь своим невинным удивлением. Ты говоришь, что этот парень может сколько угодно дотрагиваться до тебя, при этом он влюблен и ты в него тоже. Ты провела всю прошлую ночь в его кровати, потом я нахожу вас двоих у нас в каморке… то есть не совсем в каморке, а скорее, у нас в детской. И ты хочешь мне сказать, что между вами ничего такого не было? – Он внимательно смотрит на меня, не отводя глаз. – Вот это ты хочешь мне серьезно сказать?
– Нет, – говорю я, а лицо мое уже пылает огнем.
– Послушай, я ведь только пытаюсь убедить тебя в том, что ты растешь слишком уж быстро. Тебя так возбуждает тот факт, что к тебе кто-то может прикасаться, я просто должен убедиться в том, что вы соблюдаете определенные санитарные нормы…
– Перестань быть таким вредным.
– Что, я ведь только забочусь о…
– Кенджи…
– Да?
Я набираю в легкие воздух и пытаюсь сосчитать звезды.
– Что же мне делать?
– Ты это насчет чего?
Я колеблюсь, потом говорю ему:
– Насчет всего.
Кенджи издает какой-то непонятный звук, после чего изрекает:
– Черт, а мне-то откуда это знать?
– Я не хочу ничего начинать без тебя, – шепчу я.
Он откидывается на спину.
– А кто сказал, что ты будешь что-то начинать без меня?
Мое сердце тревожно стучит. Я снова перевожу взгляд на Кенджи.
– Что такое? – Он опять приподнимает брови. – Тебя это удивляет?
– Ты будешь сражаться вместе со мной? – я спрашиваю, чувствуя, что мне становится трудно дышать. – Ты пойдешь в бой со мной рядом? Даже если я при этом буду с Уорнером?
Кенджи улыбается и смотрит куда-то в небо.
– Черт, ну конечно же.
– Правда?!
– Я же здесь и сейчас только ради тебя, крошка. А для чего же еще нужны друзья?
Глава 26
Мы возвращаемся в дом. Касл стоит в дальнем углу комнаты и о чем-то беседует с Уинстоном.