Карантин в Гранд-отеле, стр. 2
Глава 2
Напряженное молчание… Затем Мод неуверенно спросила:
— Кто там?…
— Князь Сергей…
Мод повернулась к незнакомцу, чтобы отправить его в ванную, но нахала нигде не было видно. Нетерпеливый стук в дверь повторился.
— Сейчас… — с напускной бодростью ответила девушка, — закончу только одеваться. — Через мгновенье она весело крикнула: — Входите!
Пока дверь отворялась, она начала быстро поправлять платье, чтобы вошедший решил, что присутствует при последних мгновеньях утреннего туалета.
Вошел князь. Это был седой мужчина лет около шестидесяти, с худым, бледным лицом и удивительно чистыми умными синими глазами.
— Почему вы не вышли на завтрак, Мод?
— Когда одевалась, оборвала пряжку у платья. Но сейчас мы уже можем пойти, — быстро нашлась Мод.
«Ага, — подумал про себя лежавший под кроватью нахальный незнакомец. — Хочет увести его. Похоже, ей не по вкусу, что я могу услышать разговор. Собственно говоря, стоило бы навострить уши, но не хочется. Гнусность…» — Тут нахальному незнакомцу ужасно захотелось закурить.
— Всего несколько слов… — остановил Мод князь. — За столом мы будем не одни. Вы уже говорили с ним?
— Не надо сейчас об этом… — нервно проговорила Мод.
— Нет. Если уж я принимаю эту жертву, я должен знать все. Вы можете попасть в тюрьму, и я тогда…
— Замолчите, прошу вас!…
— Но ведь мы здесь одни…
— Да… да, но, если кто-нибудь подслушает… «Ой-ои-ой. Выходит, эта красавица может и в тюрьму угодить? Увы… увы…» — подумал нахальный незнакомец. Старик заговорил тише:
— Вы говорили с ним?
— Прошу вас, пойдемте… я не хочу говорить об этом…
— Похоже, что вас подводят нервы, дорогая… Я думал, что вы сильнее…
— Нет, нервы у меня в порядке, но сегодня… сегодня у меня тяжелый день и… пойдемте же, — чуть не со слезами сказала девушка.
— Только потому, что в девять вечера самолет унесет вас в Сингапур, и полиция…
— Пойдемте… пойдемте же…
— Но ведь…
— Не спрашивайте меня ни о чем! Прошу вас, пойдемте. Немедленно!
«Хорошенькое дельце, — подумал нахальный незнакомец. — И она еще хотела запереть меня в ванной…»
— Хорошо, Мод, пойдемте…
Князь взял ее под руку, и девушка, облегченно вздохнув, направилась к двери. Раздался стук.
— Кто там?
— Полиция, — ответил суровый голос.
Глава 3
Тишина…
Старик медленно сунул руку в задний карман. Мод вцепилась в нее обеими руками прежде, чем он успел вытащить пистолет. Затем, словно нервную, взволнованную девушку, которая только что была в комнате, подменили, она спокойно, почти безразлично воскликнула:
— Простите, я не поняла! Меня ищет полиция?… Что за глупость?
— Полиция просит, чтобы жильцы отеля все до одного спустились в холл.
— Зачем?
— В «Гранд-отеле» установлен карантин, — ответил голос. Шаги удалились, и послышался стук уже в соседнюю дверь.
— Мы пропали, — после минутной паузы проговорил князь.
— Чепуха. И не хватайтесь постоянно за свой задний карман.
— Это движение успокаивает. Пока пистолет при мне, я…
— Я не хочу и слышать об этом! — с силой воскликнула Мод.
«Сейчас она и этого запрет в ванную», — подумал под кроватью легкомысленный незнакомец.
— Нам прежде всего надо спуститься в холл и узнать, что произошло…
— Но если вам сегодня вечером не удастся бежать, все пропало!
— Замолчите, прошу вас. Нельзя судить о ситуации вслепую.
Молодой человек услышал, как хлопнула дверь, и облегченно вздохнул. Подождав еще несколько секунд, он решил, что в комнате, наконец, никого нет…
Какой — то звук…
Голова незнакомца вновь мгновенно исчезла под кроватью Что это? Медленно отворилась дверь, послышался звук шагов. Может быть, горничная? Не похоже. Кто-то шел очень осторожно, прямо-таки крался!
Хорошо бы увидеть, кто это, но разглядеть можно было только ноги. Белые теннисные туфли. Чуть запачканы, и как раз на носке — странной формы коричневое пятно. Кофе, наверное.
Теннисные туфли удалились, дверь захлопнулась вновь.
Сейчас или никогда!
Он быстро выскользнул из-под кровати. Если все гости в холле — значит, в саду пусто. Он быстро огляделся… На столе лежало письмо. Вот те на! Вот, значит, с чем крались белые тенниски со странной формы кофейным пятном… Адрес отпечатан на машинке:
«Мод Боркман, 2 этаж, 72 комната…»
Неважно, скорее отсюда! Он подкрался к окну, осторожно выглянул…
Что это? Отель стал театром военных действий? В саду работали саперы, устанавливая проволочное заграждение. Начали работать они совсем недавно, но колючая проволока протянулась уже вдоль всего сада, а с внешней стороны заграждения стояли часовые. Стояли составленные в пирамидку винтовки, дымила полевая кухня. Короче говоря, вокруг отеля расположилось целое войско.
Нахальный незнакомец несколько мгновений постоял у окна, а потом, опустив голову, с угрюмым видом направился в ванную, в добровольное заточение.
Глава 4
Принадлежащий к архипелагу Бали остров Малая Лагонда спокойно пребывал еще три года назад в исконной неизвестности у юго-восточной оконечности Явы. Собственно говоря, Вольфганг Кунд, известный художник, воспользовался бедным маленьким островком, чтобы слать отсюда одну за другой картины в Сурабайю, получая за каждую следующую все меньше. Когда была жива его жена, все шло по-иному. Жена его, дочь владельца сахарной плантации, была очень мила, умна и симпатична, но исключительно косоглаза. Художник, однако, искал в браке не внешность и не увлечения безумной молодости. Он был творцом! Таких людей вдохновляет совсем другое. Он женился на этой женщине, потому что она дала ему то, о чем он мечтал после часов вдохновенного творчества — богатого тестя.
Отец богатой, но столь тонко чувствующей девушки принадлежал, между прочим, к самым богатым людям в Бейтен-зорге.
Отец поначалу видеть не мог художника, но в конце концов согласился на брак. Вскоре после свадьбы художника видеть не могла уже и дочь, причем настолько, что лучшего муж не мог и желать.
Разбогатевший художник подкупил журналистов, и они начали трубить о нем на весь мир.
Пришел, однако, день, когда косые глаза жены художника сомкнулись навеки. От приданого к тому времени не осталось и следа, а тесть не захотел и слышать об овдовевшем зяте. Вольфганг обнищал до того, что в один прекрасный день сбежал от кредиторов на Малую Лагонду и зажил там отшельником.
После недолгих, но глубоких раздумий ему, однако, пришла в голову блестящая мысль. Относилась она не к отшельничеству. Нет, она заключалась в том, что в таком благодатном месте можно создать мировой славы курорт. Соседнее Бали последнее время здорово вошло в моду.
Надо будет поговорить с раджой.
На острове жило совсем дикое туземное племя. Дикари испуганно разбегались по домам при виде полуголого, но в очках европейца. Он нашел раджу Налайу, комфортабельно устроившегося в луже перед своей хижиной. Налайа был цивилизованным туземцем, потому что когда-то служил кочегаром на английском угольщике и был за это весьма почитаем небольшим племенем диких малайцев. В один прекрасный день он сообщил им потрясающую новость, заключавшуюся в том, что теперь он — их раджа.
Лишь один из туземцев поинтересовался, на чем основано это утверждение, и был за это избит так, что остальные с готовностью приняли свершившийся факт.
Увидев приближающегося к нему светловолосого, но загоревшего дочерна художника, раджа Налайа со снисходительной любезностью срыгнул в его сторону. Вольфганг знал уже, как ему следует поступать, если он хочет добиться своего.
— Я принес тебе подарок, о вождь малайцев.
— Это неплохо, если только он мне понравится, — ответил раджа Налайа.